Когда шатается трон - Андрей Ильин

– Ах, суки! У-у!.. Режь ментов! – дико заверещал кто-то из них, входя в раж.

Хотя не менты тут – армия. Выдернули из трупов скользкие от крови заточки, ощерились, бросились солдат кромсать. Умеют это урки. И любят, когда ответки ждать не приходится – подранков выбирают и тех, кто послабее.

Из окон «шарашки» разом застучали пулемёты и автоматы. Короткими очередями, потому что прицельно, чтобы своих не зацепить. Выцеливали тех, кто за кругом драки, кто самый опасный.

Десяток солдат, побросав оружие, подняли руки. К ним метнулись урки.

– Отставить! – гаркнул Кавторанг.

Но урки не услышали или не захотели услышать, налетели, порезали солдат, никого не пощадили. Кому-то голову начисто отпилили, подняв в вытянутой руке. И это, возможно, переломило ситуацию. Выжившие военные, бросая оружие, побежали к ближайшим кустам. Преследовать их никто не стал.

Прошло несколько минут. Может, три, может, пять – кто считал?

– Поджигай машины!

– Зачем?

– Чтобы след оборвать! Грузи внутрь, поближе к бакам, наших. Трупы грузи и… тяжёлых.

– Но они же… они еще живые, нельзя их в огонь!

– Значит, помоги! У нас санбата нет и тащить с собой их мы не можем. Мы их потащим, а они нас – в могилу. Тут скоро военных нагонят, все дырки ими заткнут, и если мы не успеем оторваться… В машину, чтобы никаких следов, ни лиц, не пальчиков!

В кузов заволокли трупы. Уже… только трупы. Подогнали, поставили в кучу грузовики, перегораживая дорогу, прошлись короткими очередями по бакам, чиркнули спичкой…

– Уходим, сейчас баки рванут!

– В колонну!..

И бегом, бегом…

К горящим машинам подкатили бэтээры, крутнули башнями, замолотили из пулемётов наугад в сторону леса. Но поздно, поздно. Всё поздно!.. Вырезаны, расстреляны батальоны почти вчистую.

– Шире шаг!

Бегут бойцы одной длинной цепью, обходят населёнки и дороги, ныряют в чащобы и болота, выбирая для пути русла ручьёв и речушки, чтобы след сбить.

– Привал! Пять минут на оправку. А вы… – поворот к уркам. – Если отставать будете, то здесь ляжете.

Понимают урки и даже не огрызаются. Побег – дело весёлое, святое.

– Подъем! Дозоры вперёд, отрыв – два километра. Прикрытию выходить через семь минут. Отставших и дезертиров – в землю! Пошли, ребята…

Бегут зэки, от кого… куда? Ведь и не зэки они уже, и не учёные в халатиках, и не бойцы, а списанные вчистую, по документам и по жизни покойники. Нет у них прошлого, нет настоящего и будущего тоже. Зайцы они, которых будут травить сворами псов.

– Подтянись!

* * *

– Как ушли?! Куда ушли?!

– Пешком. В неизвестном направлении. Мы организовали розыск, перекрыли дороги.

– Ну и что?

– Как сквозь землю провалились. Никаких следов. Собаки довели только до ближайшего ручья. Авиационная разведка тоже ничего не дала.

– Местное население?

– Мы запросили участковых, чтобы они провели опрос, никто ничего не видел.

– Как можно… У вас же четыре батальона, вооружение, а их там всего ничего. Как такое могло случиться?

– Мы не рассчитывали, вернее, не ожидали… Мы проведём тщательное расследование и доложим результат.

– Какие потери? Что?! Сколько?! У вас там что, армейская операция была? Вы Берлин брали? Охренели вконец, с горсткой бандитов справиться не смогли! Позор! Выявить виновных и наказать самым суровым образом, вплоть до трибунала!

– Это будет затруднительно. Виновные… их нет. Все командиры, кроме подполковника Никифорова, выбиты.

– Все?!

– Все.

– Подполковника под суд! На нары! Погоны долой! Квартиру отобрать! Четыре батальона, бэтээры… С ума сойти!..

А что тут поделать: не привыкли военные, чтобы их тихо резали, не тому учились. Им бы в полный рост, на траншеи, за валом артиллерийской подготовки и так, чтобы сверху авиация, с флангов соседи и приданная каждому взводу бронетехника. Чтобы по уставу, по учебникам, по правилам. А когда их по одиночке жизни лишают, теряются они, не могут правильно обстановку оценить и лезут на ножи, как мотыльки на огонь. И сгорают. А кто мог предполагать, что чуть ли не десятикратный численный перевес, бэтээры и штурмовики им не в помощь? Никто не мог!

Ну да, они за свою глупость и самонадеянность расплатись. Сполна…

* * *

Лесная поляна. Сидят бойцы, еловые лапы под себя подстелили, чуть в стороне костёр горит, под ним толстая каменная подушка, чтобы трава не выгорела, над костром высокий навес сооружён с листвой – дым рассеивать.

– Копать землянки будем там, – показал Партизан. – Вынутый грунт выбрасывать в ручей малыми порциями, чтобы течение уносило. Крыша – два наката, сверху земля и дёрн с кустами, деревцами и пнями. На полу настил на случай, если вода просочится, в углу яма под туалет. Запасной лаз – метров сорок, чтобы по нему на четвереньках можно было выбраться. Деревья рубить и таскать с восточного склона из разных мест, убирая за собой под метёлку.

– Это же четыре километра, да по болоту, а здесь сушины на каждом шагу.

– Значит, четыре. Кому кажется, что это далеко, за десять вёрст отправится лес валить. Если здесь рубить начнём, то нас быстро по сучкам и щепкам вычислят. Здесь всё должно оставаться как было: травинку не потревожить, ветку не согнуть, что выкопали, то обратно посадить и поливать, чтобы не завяло. Брёвна и дрова носить каждый раз по новому пути, чтобы тропу не набить. Всё ясно?

– А готовка?

– На болоте, на острове. Оттуда в котелках таскать. Если тревога – сухпай в землянках жрать, не высовываясь.

– А…

– Естественные надобности справлять в реку, на перекате, где течение. Там рыбки быстро всё подберут. Замечу, что кто-то к берёзке пристроился, – «шланг» ему с корнем вырву. По боевому распорядку разговор особый.

– Зачем всё это, кто нас тут найдёт, в этих болотах?

– Найдёт тот, кто искать будет. Или случайный охотник. Таких, если дозор заметит, допрашивать и в болото, на самое дно. Мы живы, пока не высовываемся. Воров по отделениям распределить, чтобы не разбежались. И… пусть парашу выносят по очереди со всеми. У нас тут привилегированных и шестёрок нет.

– И долго нам так сидеть?

– До полной и окончательной победы коммунизма…

* * *

Шатаются кремлёвские башни, как сосны в бурю. Летят головы, хоть не с плах, но сотнями. Никто не знает, усидит ли он в кресле или в районные начальники свалится, а то и совсем… Очередная перетряска на Руси, от границы до границы. Сколько их было и сколько еще будет… И что от новых времён ждать: пряников к празднику или кнут каждый день? Куда всё повернётся?.. Был Ягода, который оппортунистов и изменников изводил, потом, на поверку,