G.O.G.R. - Анна Белкина

— Ага, в прошлый раз ты так же божился, что дедулю — покойничка на футболе видел!

— Заткнись!

— Ага, и не на трибуне, а в команде! Да, и божился, что это он гол решающий забил… в свои ворота!

— Да, я сейчас тебе наваляю!

— Так! — разнял скандалистов участковый Подклюймуха. — Без рук. Расскажите, что вы видели! — обратился он к тому, который выходил курить.

— Так, я и говорю, что мужика видел, который из окошка сиганул!

— С четвёртого этажа? — не поверил Подклюймуха.

— С четвёртого! — подтвердил свидетель. — И не пил я, пусть этот меринос не брешет!

— Сам ты меринос: гляди, какой курдюк висит! — завопил оппонент, тыкая пальцем в небольшой животик свидетеля.

— Так! — оттолкнул его Подклюймуха. — Продолжайте, свидетель.

— Он сиганул и побёг, туда, во двор. А потом тот «Запор» у подъезда как бахнет!

2.

Пётр Иванович с Сидоровым возвращались в райотдел на служебной машине. Они уже успели побывать у Семёновых и разыскать в хаосе вещей молочные зубы Ярослава. Пётр Иванович и Сидоров уже сдали зубы на экспертизу. Теперь нужно было только дожидаться результата. Серёгин решил ещё раз попытаться допросить Сумчатого, а после этого, они с Сидоровым поедут на кладбище машин за «Лэнд Ровером» Ярослава Семёнова. В служебной «Самаре» работал радиоприёмник. Шла передача «Крепкий орешек». Суть её заключается в том, что радиодиджей звонит на какое-нибудь предприятие и бесстрастным голосом начинает задавать ответившему одни и те же вопросы. И задаёт их до тех пор, пока собеседник в гневе не бросает трубку. Когда «Крепкий орешек» закончился, пошли новости. И в новостях сказали, что в доме номер тридцать два по улице Коммунистической произошло ЧП. Диктор рассказал и про пожар в квартире, и про взрыв припаркованного у подъезда автомобиля.

— Коммунистическая… — сказал Пётр Иванович. — Это же «владения» Подклюймухи. Надо бы поговорить с Дмитрием Станиславовичем.

За рулём «Самары» сидел Сидоров. А Пётр Иванович вытащил свой мобильный телефон и позвонил участковому Подклюймухе.

— А, Пётр Иванович! — крикнул в трубку участковый, стараясь перекричать гвалт голосов. — Да, тут история какая-то приключилась. У меня уже и свидетели объявились. Один говорит, что там мужик какой-то из окошка сиганул… А под подъездом… чёрный «Запорожец» стоял. И это, якобы, он и взорвался. Чёрный. Ну где же вы видели чёрный «Запорожец»?

— Да, странно, — согласился Пётр Иванович. — Скажите, Дмитрий Станиславович, какой-нибудь следователь приезжал?

— А, да-да, приезжал, — закивал Подклюймуха. — Только, почему-то из Калининской прокуратуры. Звериная фамилия… Волков, или Белкин…

— Зайцев? — догадался Пётр Иванович.

— А, да, точно — Зайцев, Зайцев, — подтвердил Подклюймуха. — Так этот Зайцев даже и не расследовал ничего толком. Только так, глазом кинул, и укатил.

— Дмитрий Станиславович, — сказал Серёгин. — Мы сейчас подъедем.

3.

Лерочка пришла в себя. Открыв глаза, она увидела, что находится в большой белоснежной комнате, где всё белое: стенки, потолок, диван, на котором она лежит. Перед диваном стоит низенький столик из прозрачного стекла. Посреди комнаты — круглый бассейн, в котором плещется вода.

Где она? «Умерла?!» — пронеслось в Лерочкиной голове. Да, да. Конечно же, это — рай. Только рай может быть настолько белым! И воздух тут такой чистый и тёплый!

— Проснулась? — спросил кто-то сзади.

— Да, — ответила Лерочка в пустоту. — Вы — бог? — догадалась девушка.

— Да нет, — хихикнул этот кто-то. — Ещё не дослужился.

Лерочка повернула голову и увидела, как из-за дивана вышел какой-то человек в халате и в спортивных брюках. На его лице было несколько царапин, и он что-то держал в руке.

— Гайка, — сказал он, положив на прозрачный столик большую металлическую гайку. Она была диаметром сантиметра полтора.

— Что? — не поняла Лерочка.

Человек присел на краешек дивана, рядом с Лерочкой.

— Гайка, — повторил он. — Она могла в вас угодить, но, к счастью, попала в меня…

— Ой! — испугалась Лерочка, покосившись на эту страшную гайку. — Больно, наверное… Здоровенная такая.

— Да, ничего, ерунда, — отшутился человек. — Как говорится, до свадьбы заживёт.

Лерочка уселась на диване, подобрав под себя ноги, внимательно разглядывая незнакомца.

— А кто вы? — поинтересовалась девушка, вспоминая всех, с кем каким-то образом была знакома.

— А это я вам звонил. Неужели вы меня по голосу не узнали? — он схватил свою гайку и принялся подбрасывать её на ладони.

— Ой, точно! — воскликнула Лерочка. — А вы, наверное, в милиции служите?

— Ага, — кивнул человек. — Знаете, кто на вас наслал этих мордоворотов?

Лерочка молча, покачала головой. Она не могла и предположить — кто.

— Ваш глубокоуважаемый Родион Робертович. Я же вас предупреждал. А вы, вот, не послушались меня, пошли с ним в ресторан. А он вас — бомбой.

— Простите… — пробормотала Лерочка, опустив глаза. — Я и подумать не могла… А вы из-за меня гайку получили… А вы мне не можете сказать, как вас зовут, а?

— Ну, полное имя моё вы не запомните, — улыбнулся человек. — Фамилию, вообще, не произнесёте… Называйте меня просто — Гена, идёт?

— А… а, — замялась Лерочка. — Геннадий… а отчество?

— Зачем нам это отчество, — махнул рукой «Гена», — Мы же не пенсионеры… И зачем вы дверь открыли?

— Я услышала, как там котёночек мяучет… — всхлипнула Лерочка, обхватив коленки руками. — А я люблю кошечек… Ой, Мусенька… потерялась, маленькая. Она, наверное, сгорела, бедняжечка, — девушка разрыдалась, уткнувшись носом в ладошки.

— Ну, не плачьте. Кошки — существа живучие. Выскочила, наверное, бродит где-то во дворе.

— Правда? — оживилась Лерочка.

— Правда. Я сейчас завтрак приготовлю, вы покушаете, а потом пойдём, поищем вашу кошку.

— А я не смогу в таком виде выйти… — Лерочка пыталась разгладить своё помятое вечернее платье. Она так и не успела снять его вчера.

— Да, прохладно вам будет… — «Гена» схватился за подбородок, размышляя. — Вы пока моё что-нибудь наденьте, а потом поедем в бутик и купим вам что-нибудь, — пообещал он. — Что вы любите на завтрак?

— Я… на диете… Мне можно только творог нежирный, без сметаны. Я, вообще, такая жуткая толстуха… — вздохнула Лерочка, оглядывая себя настолько уж критично, будто бы весила тонну.

— Толстуха? Да в вас не больше пятидесяти кило… Я по сравнению с вами — ужасный толстяк. Мне, прямо, стыдно, ей-богу! — «Гена» встал и похлопал себя по животу. — Во, какое пузо, — и снова плюхнулся, как слоник.

Лерочка удивилась. И нету у него никакого пуза! Мог бы быть и потолще…

— Вы — толстяк? — засмеялась она. — Разве? А мне кажется, что вам нужно больше кушать — конфет, пирожков… Я сама люблю пирожки. Особенно — жареные, со сгущёнкой.

— Ну, вот, уже смеёмся, — улыбнулся «Геннадий без отчества», подскочив с дивана. — Попробую разыскать вам этот нежирный творог. И… пирожки со сгущёнкой. А ты пока телик посмотри.

Только сейчас Лерочка заметила, что на противоположной стене комнаты висит плазменная панель. Милиционер «Гена» включил её и отдал дистанционный пульт Лерочке.

— Там много каналов, — сказал он, выходя. — Тысяча… хотя, я сам не считал.

Глава 79. Новые тайны

— Я ожидал, что вы справитесь с первого раза, — разочарованно буркнул Кашалот, презрительно воззрившись на стоящего перед ним киллера.

— Вы понимаете, — оправдывался тот. К шраму на его лбу прибавились ещё и ожоги на щеках. — Тут — не простое дело. Этот Тень…

— Так! — перебил Кашалот, закуривая от волнения уже третью сигару, — Вы мне тут не мямлите оправдания! Вы так себя представили, а оказалось, что не можете убить какого-то дохлого салагу!

Киллер переминался с ноги на ногу, глядя в пол.

— Понимаете, Георгий Никанорович, — начал он. — Если вы обзываете этого человека «дохлым салагой», то вы о нём ничего не знаете…

— Я всё знаю! — рявкнул Кашалот. — И знаю то, что вы, уважаемый, способны только по бабочкам стрелять! За это я дам вам прозвище — Муравьед. Поверьте, вы его заслуживаете!

Киллер оторвал глаза от пола и посмотрел на толстяка-Кашалота, как он курит, развалившись в кресле. До чего же он рыхлый, тупой и эгоистичный! Как… кашалот.

— В следующий раз я не промахнусь, — заверил киллер «Муравьед» Георгия Никаноровича.

— Хотелось бы! — фыркнул тот. — И пистолет не потеряйте — не напасёшься!

Киллер ничего не ответил. Он молча повернулся и вышел. А про себя подумал: «Вот пойди и сам застрели его, если ты такой умный!».

Чеснок был сам не рад, что затеял всю эту заварушку с Лерочкой. Родион Робертович кружил по своему кабинету и размышлял, как это так получилось, что его тщательно продуманный план мог так бесславно провалиться?! У «наседки» не было никаких шансов против Вована и Ростика. А тем более — против «Фаршированного». А тут вдруг буквально из ниоткуда выползает какой-то, извините за выражение, скунс и выхватывает Лерочку прямо у них из-под носа! Да ещё и выстрелил в самого Чеснока, попав, куда не следует! Чеснок был в ярости. К тому же, он не мог сесть. И потерял машину, потому что тот чувак на ней уехал!! По гороскопу, как и Батон, Чеснок являлся Овном. А Овнам не везёт по пятницам. Да и по субботам — тоже.