Люди и нелюди - Олег Бубела

– Вообще-то я не ношу сережек, – попытался откреститься я.

– Ничего, я помогу!

Пока я пытался понять, что имела в виду орчанка, Вика взяла украшение с моей ладони и как-то ловко вонзила (другого слова не подобрать) его в мочку моего левого уха. Я даже отшатнуться не успел, а почувствовав резкую боль, едва сдержал рвущуюся наружу нецензурщину. Блин, теперь уже не отвертеться! Хмуро поглядев на довольно ухмылявшуюся девушку, я потрогал сережку. Боль быстро прошла, но на душе сделалось гадко и мерзко. Ведь я успел почувствовать искреннюю симпатию к Вике, даже начал надеяться, что наши отношения не попадут в категорию «переспали и разбежались», но она решила заплатить за доставленное ей удовольствие, тем самым открыто заявляя – не стоит усложнять друг другу жизнь.

Возможно, она была права, вот только для меня принимать эту плату, пусть заработанную тяжким физическим трудом, было очень унизительно. Наверное, именно поэтому у меня мелькнула мыслишка о том, что плату можно превратить в обычный подарок. Тогда будет не так стыдно, и мое самолюбие не пострадает. Но чем бы таким отдариться? Как на грех, в карманах после скупщика не осталось ни колечка, ни цепочки, а давать деньги…

Хотя есть же еще амулеты! Зажигалку, ясное дело, отбросим сразу, маскировка и сигналка самому необходимы, но защитный отдать можно. Их у меня все равно два, валяются безо всякой пользы. Конечно, получается неравноценный обмен – цена амулета минимум на порядок выше золотой сережки, но, положа руку на сердце, это совсем немного за лучшую ночь в жизни.

Достав из кармана мешочек с клыком крида, я протянул его орчанке:

– Держи. Этот амулет способен защитить тебя от укусов любых тварей или насекомых. Активируется, будучи извлеченным из чехла, но работает недолго, поэтому по пустякам его заряд лучше не расходовать.

Мне показалось, что Вика удивилась подарку. Но девушка быстро взяла себя в руки, приняла амулет, надела цепочку на шею и, даже не поблагодарив, поинтересовалась:

– Ты голоден?

– Как волк.

– Отлично! Сделай заказ и на меня, я сейчас быстренько ополоснусь и тоже спущусь.

Вика залезла в лохань, ничуть не смущенная тем, что вода в ней была далеко не первой свежести, и принялась намыливаться, а я молча накинул перевязь с мечами и вышел из комнаты. От моего прекрасного настроения не осталось и следа, но это и к лучшему – сейчас нужно сосредоточиться на текущих проблемах, не отвлекаясь на мешающие делу эмоции. И хорошо, что орчанка догадалась сразу расставить все по своим местам. Умница, отыскала весьма действенный способ, который вмиг меня отрезвил и заставил вновь начать думать головой, а не другим местом. Я не ошибся – она действительно была великолепным дипломатом и наверняка опустила много любопытных фактов, рассказывая о своем прошлом.

Туалет традиционно располагался в небольшом внутреннем дворике. Посетив этот скворечник и немного подумав там о вечном (заодно с большим сожалением вспомнив о книге служителей Ахета), я двинулся в обеденный зал, где обнаружил Дара, восседавшего за крайним столиком. Кликнув разносчицу, я попросил ее организовать плотный завтрак на троих, и направился к эльфу. Судя по мрачному помятому лицу, бессонная ночка Ушастику далась нелегко. Я даже почувствовал укол раскаяния – кое-кто полночи развлекался, потом дрых без задних ног, а кто-то стоял на страже и бдел, не смыкая глаз. Вот только, помнится мне, этот «кто-то» совсем недавно хвастал, что может долгое время обходиться без сна.

– Доброго утра желать не буду, иначе это прозвучит форменным издевательством, – сказал я, подсев к учителю. – Рассказывай, как все прошло? Гостей не было?

– Не появлялись, – не глядя на меня, буркнул Дарит.

Видимо, говоривший со мной вчера неизвестный был из гильдии убийц. Мда, паршивенько получается. Если честно, я надеялся на второй вариант, поскольку личная беседа, способная расставить все точки над «ё», могла обеспечить хоть какие-то гарантии нашей безопасности, а сейчас нет никакой уверенности в том, что за ближайшим углом меня не поджидает группа ликвидаторов. Я ведь даже не представляю, какие порядки заведены у этих душегубов, и быть может, Папа все же захочет убрать наглеца, надумавшего косить под члена его гильдии. Так сказать, другим в назидание.

– Как планируешь поступить? – хмуро спросил эльф.

– Думаю, дальше ждать не имеет смысла, так что сейчас мы перекусим и двинем в Страд за твоей алхимической гадостью. Только по пути обязательно заглянем в торговый квартал и затаримся продуктами, а то охота – дело хлопотное и не всегда результативное… Слушай, ты чего кислый такой? Магическое истощение или что-то в этом духе?

Мое предположение было вполне логичным, так как эльфу всю ночь пришлось выглядывать ауры непрошеных гостей, но Ушастик отрицательно покачал головой.

– Значит, просто не выспался? Понимаю, но прошу – потерпи еще немного. Как только отойдем от Ирхона, подыщем какое-нибудь надежное укрытие, где ты сможешь покемарить. Идет?

– Ник, я же тебе говорил, что одна бессонная ночь для меня – пустяки! – с нотками недовольства в голосе сказал Дарит.

– Тогда объясни толком, что с тобой творится!

– А разве ты сам не догадываешься?

Я потихоньку начал терять терпение:

– У меня много догадок – от обычного пищевого отравления до укуса какого-нибудь ядовитого насекомого с Проклятых земель, но будет проще, если ты сам скажешь, отчего на тебе лица нет.

– Лица нет? Так говорят у тебя на родине? – Эльф задумчиво хмыкнул. – Довольно странное выражение. А вот скажи, для твоего народа шесть раз за одну ночь считается обычным делом?

О чем это он, какие шесть раз? Или… Так этот гад ушастый вчера воспользовался моментом и принялся за мной подглядывать?! Вот ведь вуайерист хренов! Махровый извращенец, мать бы его за ногу! И что удивительно, ночью не сумел вовремя остановиться, а теперь мучается, поскольку регенерация эльфов хоть и выше человеческой, однако моей не чета. Ну и поделом ему! За удовольствие нужно платить! А я ведь даже жалеть его принялся, не представляя, что Дарит целую ночь развлекался вместе со мной.

Я уже собирался высказать Дариту все, что о нем думаю, но потом прикинул, как бы сам поступил на его месте, и сразу остыл. Праведником я не являлся, и наверняка не смог бы удержаться от соблазна… хотя потом не стал бы сознаваться в этом. Выходит, у эльфа куда больше порядочности, чем у меня? Довольно спорный вопрос, но по уму мне сейчас нужно не ругать, а благодарить Ушастика, ведь ненормально сильные эмоции, которые сделали мою ночь незабываемой, – это наверняка результат работы его сознания, ощущавшего то же самое.

Но чем же он тогда недоволен? Насмотрелся порнушки в формате «пять-дэ» и все равно сидит с кислой миной! Или эльф просто не мог переключить канал?

– Так твоя метка обеспечивает двустороннюю передачу эмоций? – вспомнил я вчерашнюю догадку, которую так и не успел обсудить с Даром.

– Если они достаточно сильны, – мрачно подтвердил эльф.

– А как же блокировка?

– Она применяется только во время слияния.

– И насколько сильными должны быть мои чувства, чтобы ты их слышал, не перемещая сознание в мое тело? – попытался я выяснить величину проблемы.

– Только что я ощутил твое раздражение, – ответил Дар и смущенно добавил: – Прости, Ник, ты имеешь полное право на меня злиться.

– Значит, все-таки подглядывал! – усмехнулся я. – Ладно, прощаю, все мы не без греха. Но сейчас меня больше интересует, почему твои эмоции я слышу только в тех случаях, когда ты залезаешь мне в черепушку и забываешь закрываться, а ты мои начинаешь ощущать, едва они наберут определенную силу. Это тоже связано со структурой метки?

– Нет. Просто я в первый же день сделал себе амулет, который их скрывает.

После этого ответа я, на этот раз вполне осознанно, начал транслировать свое раздражение наглому ушастому, постаравшемуся обеспечить неприкосновенность собственного личного пространства, но в то же время не посчитавшему зазорным подслушивать меня. И как это называется?

– Прости, Ник, я понимаю, что поступил подло, не сообщив тебе об этом, но я лишь хотел узнать тебя получше, понять мотивацию твоих действий, отношение к моим поступкам, реакцию на мои слова. Я решил, что это будет самым лучшим способом установить между нами приемлемые взаимоотношения, и был уверен, что, ощущая твои эмоции, смогу быстрее, как ты выражаешься, притереться… Но даже не предполагал, что в итоге это будет выглядеть так… мерзко.

Ушастик замолчал, уставившись в потрескавшуюся столешницу, а я тяжело вздохнул и машинально потрогал сережку. Как обидно! Я так гордился своими успехами на ниве перевоспитания эльфа, так радовался тому, что мы научились понимать друг друга, а тут вдруг выясняется, что Дарит просто подстраивался под меня, имея надежный ориентир в виде эмоций. И лавры великого дрессировщика на свою макушку я водрузил зря… Нет, ну что за день сегодня такой? Или Хинэль организовала мне своеобразную расплату за великолепную ночь?