Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США - Майкл Паренти

Генеральное соглашение по тарифам и торговле (GATT) дает возможность транснациональным корпорациям обманным путем установить монопольные права собственности в местном индивидуальном и общинном сельском хозяйстве. Таким образом, капиталистические сельскохозяйственные корпорации могут проникать в экономически самостоятельные местные коммуны и монополизировать их ресурсы. Ральф Надер приводит пример местной для Индии сельскохозяйственной культуры под названием мелия индийская (иранская), экстракт из которой обладает природными пестицидными и лечебными свойствами. В течение многих столетий это растение выращивалось в Индии, однако в последнее время оно привлекло внимание различных фармацевтических компаний, которые зарегистрировали на него свое исключительное право собственности, что вызвало широкие протесты индийских фермеров. Действуя в соответствии с правилами WTO, фармацевтические компании присвоили себе право исключительного контроля над системой дистрибуции продуктов из мелии индийской. Такое решение WTO в Индии проводилось в жизнь с большими затруднениями. Десятки тысяч некогда независимых фермеров теперь должны работать на крупные фармацевтические компании и на условиях этих компаний.

Аналогичным образом WTO постановила, что патентные права на большое число сортов риса басмати, который столетиями выращивали индийские крестьяне, отныне принадлежат американской корпорации RiceTec. Организация также постановила, что исключительные права в мире на производство специи карри[517] принадлежат японской корпорации. В этих случаях «свободная торговля» означает монопольный контроль корпораций. Такое развитие событий вынудило премьер-министра Малайзии Махатхира Мохамада сделать следующее заявление:

«Мы являемся свидетелями ситуации, когда кража генетических ресурсов западными биотехнологическими ТНК (транснациональными корпорациями) дает им возможность извлекать огромные прибыли за счет производства запатентованных генетических модификаций этих же самых ресурсов. До чего дошел мировой рынок, если дары природы бедным людям невозможно защитить, а генные модификации этих природных даров становятся исключительной собственностью богатых?

Если подобное поведение богатых стран продолжится и дальше, то глобализация будет означать простое упразднение границ государств и безраздельное господство на их рынках тех, кто располагает капиталами и товарами»[518].

Если следовать соглашениям о свободной торговле, то все муниципальные и государственные коммунальные службы и бытовое обслуживание оказываются под угрозой. Коммунальную службу могут обвинить в «упущенных рыночных возможностях» или в недобросовестном субсидировании. Можно привести такой пример: государственную программу страхования автомобилей в провинции Онтарио (Канада) обвинили в «нечестной конкуренции». Онтарио могла бы иметь государственную программу автострахования, только при условии выплаты ею американским страховым компаниям сумм, которые они считают своими настоящими и будущими потерями доходов от страхования в этой провинции. Естественно, что это повлекло бы непомерно высокие издержки для государственной программы страхования. Таким образом, жителям провинции Онтарио не позволили реализовать свое суверенное демократическое право создать альтернативную некоммерческую компанию автострахования.

Система образования — отрасль экономики с ежегодным оборотом в триллион долларов, и частные корпорации претендуют на ее подавляющую часть. Если этот вопрос поставить перед WTO или каким-либо торгово-экономическим советом, государственная система образования и протесты против частных учебных заведений могли бы быть квалифицированы как создание препятствий рыночным инвестициям и лишение рыночных доходов фирм, участвующих в приватизации учебных заведений. Вероятно, только опасения гневных протестов общественности удерживают сторонников приватизации от ускоренного продвижения к «частному рынку образования».

Такие международные соглашения, как GATT и NAFTA, ускорили захват корпорациями местных рынков и вытеснение с них более мелкого бизнеса и кооперированных производителей. После введения в действие соглашения NAFTA достаточно высоко оплачиваемые рабочие места в США были ликвидированы, поскольку американские фирмы закрыли свои производства и переключились на рынок более дешевой рабочей силы в Мексике. В то же время тысячи мелких мексиканских компаний были вытеснены из бизнеса. Мексика была наводнена дешевыми высококачественными зерновыми и молочными продуктами гигантских агропромышленных американских предприятий (которые в значительной мере субсидируются правительством США), что привело к банкротству мелких мексиканских фермеров и торговцев и лишению большого числа бедных крестьян земли. Переведенные в Мексику американские предприятия предложили низкооплачиваемые рабочие места с опасными и вредными для здоровья условиями работы.

В условиях действия соглашения NAFTA, находящаяся в США компания Ethyl Corporation предъявила судебный иск правительству Канады на сумму в $250 миллионов за «утерянные коммерческие возможности» и «вмешательство в торговлю» из-за того, что Канада запретила применять химическую добавку (ММТ) к бензину, которую канадские специалисты сочли канцерогенной. Опасаясь проиграть дело в суде, канадские официальные ведомства отступили, согласились снять запрет на применение спорной добавки к бензину, выплатили корпорации Ethyl $10 миллионов компенсации и опубликовали официальное заявление, назвав в нем добавку ММТ «безопасной». В Калифорнии также запретили эту опасную для здоровья добавку, однако на этот раз находящаяся в Канаде корпорация Ethyl предъявила Калифорнии судебный иск по условиям соглашения NAFTA за «возложение на свободную торговлю несправедливых накладных расходов»[519].

Нам говорят, что для сохранения конкурентоспособности в условиях соглашения GATT мы должны повысить производительность и сократить затраты на оплату труда и производственные расходы, то есть, другими словами, работать усерднее за меньшую оплату. Нам придется меньше расходовать на социальное обеспечение, соглашаться на понижение зарплаты, на реструктуризацию производств, на уменьшение государственного вмешательства в экономику и приватизацию. Только тогда мы сможем совладать с обезличенными силами глобализации, угрожающими нас смести. На самом деле в этих силах нет ничего обезличенного. «Соглашения о свободе торговли», включая последние, которые еще не представлены в Конгресс, осознанно планировались большим бизнесом и его покровителями в правительстве в течение многих лет в целях сокращения вмешательства правительств в мировую экономику. Это ослабляет демократический контроль и сдерживает ряд аспектов деловой практики бизнеса, оно оставляет человеческое общество один на один с безжалостной хваткой мирового свободного рынка. Теперь для народа любой провинции, штата или государства будет все труднее заставить свои правительства вводить защитные меры и разрабатывать новые формы государственных производственных предприятий из опасения, что они будут упразднены Всемирной торговой организацией или какой-нибудь международной экспертной группой по торговле[520].

Соглашения NAFTA и GATT нарушают Конституцию США, в преамбуле которой четко говорится, что источником суверенной власти в стране является народ: «Мы, народ Соединенных Штатов… провозглашаем и устанавливаем настоящую Конституцию для Соединенных Штатов Америки». Статья 1 раздела 1 Конституции гласит: «Все законодательные полномочия, настоящим установленные, принадлежат Конгрессу Соединенных Штатов…» Статья 1 раздела 7 предоставляет президенту страны (а не какому-то совету по торговле) право наложить на законопроект вето, которое может быть преодолено двумя третями голосов членов Палаты представителей Конгресса. А статья 3 предоставляет право решения спорных вопросов и пересмотра судебных решений Верховному суду и другим федеральным судам по решению Конгресса. Десятая поправка к Конституции гласит: «Полномочия, не делегированные Соединенным Штатам настоящей Конституцией и не запрещенные для отдельных штатов, сохраняются соответственно за штатами либо за народом». Во всей Конституции нет ничего, что разрешало бы международной комиссии по торговле занимать положение судьи в конечной инстанции и понижать установленные Конституцией полномочия законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти.

В статье 7 говорится, что Конституция, федеральные законы и договоры «будут служить высшим Законом страны». Но под этим не подразумевалось, что договоры могут иметь большее значение, чем сами законы и суверенная власть народа и его представителей. Однако для того, чтобы исключить из процесса обсуждений Верхнюю палату (Сенат) Конгресса США, документы NAFTA и GATT были названы «соглашениями», а не договорами. Это была просто семантическая уловка, позволявшая президенту Клинтону обойтись без ратификации этих документов двумя третями голосов членов Сената и, таким образом, избежать процедуры внесения в эти документы поправок. Создание Всемирной торговой организации было одобрено на заседании Конгресса, который завершал установленный Конституцией срок своей деятельности после выборов 1994 года. Никто из принимавших участие в этих выборах не обещал избирателям сделать так, чтобы законы США не противоречили решениям ВТО.