Зеленая мать - Пирс Энтони

— Для будущего очень важно, чтобы ты была объективна, — сказал Танатос.

— Сатана тоже это знает и может попытаться воздействовать на тебя через одного из своих подручных. Подвластные нам царства Земного времени и Загробной жизни также могут пострадать. Мы не хотим, чтобы Сатана исказил твое будущее.

— Мое будущее? Но ведь один из вас — воплощение Времени! Он легко может заглянуть в мое будущее и проверить его, раз уж вас это так волнует!

— Это совсем нелегко, — сказал Хронос. До сих пор он не принимал участия в разговоре. Внешне Хронос был очень похож на обычного человека — для инкарнации, конечно. — Есть много вариантов будущего, и все они постоянно меняются. Их столько же, сколько возможностей выбора, а выбирать каждый раз приходится между Добром и Злом. Мы заинтересованы в том, чтобы побеждало Добро.

— Но вы можете проверить, во многих ли вариантах чувствуется влияние Сатаны. Проверить, имеет ли к этому отношение Наташа. Кроме того, можно проследить жизнь Ната, как в прошлом, так и в будущем, и выяснить, демон он или человек!

— Это тоже нелегко, — сказал Хронос. — Сатана — мастер всяких махинаций. Он способен так перемешать реальность с иллюзиями, что распутать этот клубок будет практически невозможно. Настоящего Наташу он подменит демоном, да так ловко, что и не отличишь. Чтобы разобраться, потребуется гораздо больше времени, чем у меня есть.

— Иголка в стоге сена, — вздохнула Орб. Она наконец поняла суть проблемы. Раньше ей и в голову не приходило, что демон в состоянии заменить реального человека, но эту возможность нельзя было исключать. — В таком случае ты, Танатос, можешь проверить этого человека и сказать, не демон ли он. В конце концов, ты ведь умеешь определять соотношение между добром и злом в душе человека. А у демонов нет никакой души, верно?

— Души у них нет, это факт, — согласился Танатос. — Но если Сатана решил подменить человека демоном, ему достаточно легко снабдить его поддельной душой. А мои инструменты для определения баланса довольно несовершенны. Я же не Бог.

Танатос мрачно улыбнулся.

— То есть при всем своем могуществе вы не в силах разобраться, человек перед вами или демон? — недоверчиво спросила Орб.

— Обычно это сделать легко, — объяснил Танатос. — Но в данном случае…

Орб тихонько присвистнула. Оказывается, она переоценивала могущество инкарнаций!

— Как же мне тогда узнать, человек Наташа или демон?

— Думаю, тебе придется воспользоваться старомодными средствами, — сказал Танатос. — В каком-то смысле у демонов меньше ограничений, чем у людей. Например, они умеют изменять свой облик. С другой стороны, люди тоже могут делать некоторые вещи, которые демонам недоступны. Эти ограничения распространяются на кое-какие слова и предметы, для демонов запретные.

— Ты имеешь в виду крест, к которому демон не может прикоснуться?

— Ни к кресту, ни к святой воде, ни к любой святой реликвии. Кроме того, демон не в состоянии произнести Имя Господне или спеть религиозный гимн. Он всеми силами будет стараться избежать подобного разоблачения — сменит тему, назовет саму идею смехотворной — однако, если припереть его к стенке, он все равно не сможет этого сделать.

— Но ведь не все демоны — создания Ада! — возразила Орб. — Среди них много вполне порядочных существ!

— Эти ограничения указывают не на порядочность, а на происхождение, — ответил Танатос. — Мы признаем, что хороший демон — лучший друг, чем плохой человек. Но плохой человек может прикоснуться к кресту, а демон, каким бы он ни был хорошим, не может. Всем демонам это запрещено. Полностью и безоговорочно. Именно поэтому демонов и стали проверять с помощью креста. Так никогда не ошибешься.

— Так вы хотите, чтобы я проверила Наташу? Определила, человек он или демон?

— Правильно, — кивнул Танатос.

— А если я это сделаю и он окажется демоном — что тогда? Ты же сам сказал, что хороший демон лучше, чем плохой человек. Тем более что плохой человек тоже может оказаться посланником Сатаны.

— В данном случае это маловероятно, — ответил Танатос. — Настоящий Наташа — хороший человек. Хронос уже проверил всю его жизнь. Настоящий Наташа никогда не встанет на сторону Сатаны — он будет бороться с ним всеми силами. Только Сатана может подменить такого человека демоном. Значит, если это демон, то он — посланник Сатаны. Надеюсь, что это не так, но проверить надо.

Орб вздохнула. Железная логика, ничего не скажешь.

— Хорошо, я проверю его. При случае. И если Нат окажется демоном, я прекращу с ним всякие отношения. Только я не верю в то, что он демон. В конце концов, он дважды спасал меня от страшной беды и показал мне мелодию из Ллано.

— Это он говорит, что из Ллано, — заметил Хронос, подкрепляя свои слова взмахом левой руки. На одном из пальцев ее Орб заметила кольцо — крошечную свернувшуюся змейку. Как раз такую подарил ей когда-то Мима.

— Ой, а откуда у вас это кольцо, Хронос?

Хронос вздрогнул и посмотрел на свой палец:

— Этот амулет? По природе своей он принадлежит к царству демонов, хотя подчиняется силам Добра. Подобных колец очень много, и все похожи.

— У Луны таких несколько, — сказал Танатос. — Если попросишь, она тебе даст.

Орб стало грустно при мысли о том, что кольцо, которое она считала уникальным, на самом деле лишь одно из многих.

— Нет, спасибо. Я просто так спросила.

На мгновение она подумала, что кто-то украл кольцо у ее ребенка. Конечно, это невозможно! Кольцо нельзя ни украсть, ни отнять — им можно завладеть только честным путем. И оно будет храниться у Орлин до ее совершеннолетия. После этого она вольна поступать со своим амулетом, как ей заблагорассудится.

Если только Тинка не продала кольцо, вместо того чтобы надеть ребенку на палец…

Нет! Орб знала, что Тинка никогда так не поступит!.. Девушка отбросила глупые опасения и вернулась к происходящему. Они говорили о Ллано. И в этом вопросе ей тоже было о чем беспокоиться…

— Вы хотите сказать, что песня, которой научил меня Наташа, — не Ллано? Утренняя Песнь?

Ее собеседники переглянулись и растерянно покачали головами.

— Боюсь, мы не знаем этой песни, — промолвил Танатос. — Мы пользуемся не Ллано, а совсем другой магией. Возможно, Нат научил тебя правильной мелодии. Что совсем не обязательно оправдывает его. Если эта музыка не имеет отношения к религии…

— Она… Она имеет отношение к природе, — сказала Орб. Ей явно не хватало слов, чтобы все объяснить. — Она приносит рассвет и сияние дня. Услышав ее, утонули все гнавшиеся за нами скелеты. Разве посланец Сатаны будет такое петь?