Чёрная эстафета - Владимир Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Замкнутый круг. Пасулько честно сказал полковнику Куксевичу, что эта штуковина непостижима традиционными методами земных наук. Куксевич, вздохнул, нахмурился, предложил не пороть горячку и дал экспертам двенадцать часов отдыха, призвав отдыхать телесно, но не прекращать работу мысли. Его заверили.
И отправились отсыпаться.
Шеманихин как пришел, так сразу и рухнул на койку, даже раздеваться не стал. Павел грустно поглядел в зеркало, потрогал отросшую щетину, и подумал, что если затеет сейчас бритье, будет полным идиотом. Поэтому он наскоро слазил в душ и тоже заполз под одеяло. Кстати, пока он мылся, Шеманихин умудрился раздеться, и при этом он, видимо, не просыпался, потому что одежда как попало валялась рядом с вешалкой, а туфли, одна из которых наползала на другую, напоминали брачующихся коров.
Павел проспал часов пять, потом неожиданно проснулся. Ему ничего не снилось, и никакой шум не потревожил его. Просто сон вдруг улетучился. Некоторое время Павел ворочался, даже попытался внять призыву Куксевича и немного подумать о методе победы над коварным икс-приводом. Сон не возвращался.
И тогда Павел, толком не отдавая отчета – зачем он это делает? – тихонько добыл из сумки диск, вогнал его драйв, переносной свой терминальчик вместе с очками взял в руки и вновь заполз под одеяло.
Бесшумно раскрылся куб-экран. Павел с глухой, непонятно откуда взявшейся тоской открыл меню почтового броузера и некоторое время набирался решимости. Потом все-таки надел очки – Шеманихин тоже мог неожиданно проснуться. Иллюзорный куб погас тут же, едва Павел воткнул штекер от очков в нужное гнездо.
Курсор прыгнул к меню адресов сам. Высветился единственный адрес, на который можно было выйти при помощи найденного диска. По префиксам и расширениям Павел не сумел определить местонахождение адресата. Единственное, что он мог сказать – этот адрес явно за пределами доминанты Земли. Хотя, возможны исключения – посольства, например, пользуются собственными адресами, причем через метрополию – почта-то мгновенная.
Отогнав сомнения, Павел решительно нажал на иллюзорную кнопку с короткой надписью «Вызов».
Где-то в Галактике, возможно – за тысячи световых лет, а возможно – в соседней каюте сработал вызов на точно таком же или совсем другом терминале. И кто-то – человек или чужой – должен был точно так же ткнуть курсором на иллюзорную кнопку, только на этой кнопке другая надпись. Или другой символ.
«Ответ».
Интерфейсный куб броузера растворился – на первый план всплыло объемное изображение.
Человек. Нет… Чужак. Перевертыш. Точно перевертыш, причем метаморфированный в форму, наиболее близкую к людям.
Павел прекрасно разбирался в чужих. По роду деятельности – внешность создателей всегда накладывает отпечаток на создаваемую технику. А Павел был ксенотехником, причем хорошим ксенотехником.
Звуковое сопровождение Павел благоразумно отключил перед вызовом. И теперь только увидел, как шевельнулись губы перевертыша.
Павел вытащил в объем окна бегущую строку и переключил клавиатуру с русской раскладки на интер.
«Я вас не слышу. Набирайте ответы вручную», – посоветовал он незнакомцу.
Мигом возникла ответная строка.
«Кто вы?»
«Человек.»
«Где саркофаг?»
«Саркофаг? – переспросил Павел, потом догадался: – Это такой чешуйчатый шкаф?»
«Да. Он цел?»
«Наверное. А кто вы?»
«Он точно цел?»
«Когда я видел его в последний раз, он был цел.»
«Как давно это было?»
«Около э-э-э… Двадцати часов назад. Земных часов…»
«Я понял. Кто вы?»
«Ученый. Исследователь.»
«Вы исследуете скаут Роя, на борту которого находился саркофаг?»
Павел напрягся. Этот перевертыш явно в курсе дел!
«Да. Саркофаг еще и сейчас там находится.»
«Вы имеете доступ к скауту?»
«В принципе, да.»
«Идите на скаут, задраивайте люки и стартуйте по любому из имеющихся на этом диске курсов.»
Павел слегка ошизел от такого предложения.
«Даже если бы я и был согласен, не получится. Скаут сам находится на борту более крупного судна.»
«Это не имеет значения. Привод скаута способен рассчитывать и исполнять операции с настолько незначительной погрешностью, что стартовая сфера превышает по размерам собственно скаут всего на несколько миллиметров.»
Чужак вдруг СТРАННО поглядел на Павла, отчего по коже невольно пробежался холодок, и зачем-то добавил:
«Земных миллиметров, естественно.»
Вот это было для Павла новостью. Приводы, которыми пользовалась доминанта Земли оперировали погрешностями в сотни метров.
Секунду поколебавшись, Павел набрал:
«Может быть, вы заодно назовете мне причину, по которой я должен это сделать?»
«Сорок пять миллионов пангала. Миллион вперед.»
У Павла брови поползли на лоб.
«Вводите приходный код.»
Словно загипнотизированный, Павел глядел на собеседника. Миллион. Миллион пангала.
Идентификационные карты у исследователей отобрали, но положить деньги на счет можно было и без нее. Если помнить код и номер. Снять деньги без карты невозможно. А положить – пожалуйста.
Он поправил очки, протянул руки к клавиатуре… Код – его Павел, как и многие, помнил наизусть, несмотря на двенадцатизначность цифры после восьми символов интера.
Счет у Павла был льготный, с расширенным сервисом. Открылся дополнительный кубик с надписью: TRANSFER.
Банковские операции в пределах доминанты Земли по традиции велись на английском языке.
Веря и не веря Павел проследил, как на счет ему капнуло – ни много, ни мало – один миллион пангала.
«Ну и дела, – с легким смятением подумал он. – Я разом заработал больше, чем за десять лет после Академии…»
«Ну, как? Когда стартуете и будете вне досягаемости кого бы то ни было, мы обсудим условия, на которых вы сможете получить остальные деньги, а это еще сорок четыре миллиона. Заранее предупреждаю: саркофаг обязательно должен быть на борту, и он должен быть неповрежденным.»
Павел все еще пребывал в смятении.
«Уважаемый, – пальцы плохо слушались, и приходилось на ходу корректировать текст. – Я ученый, а не авантюрист. Я даже стрелять не умею.»
«Стрелять не придется. Придется просто направить скаут по рассчитанному курсу и прибыть в указанное место. После этого получайте денежки, и гуляйте на все шесть сторон.»
«Я никогда не водил корабли.»
«Это просто. Диск будет с вами, и любая консультация будет доступна в любое время.»
«Мне надо подумать.»
«Торопитесь. Больше я не скажу ни слова. Лучше будет, если вы вызовете меня откуда-нибудь из глубокого космоса, и вы будете на корабле один. И с саркофагом – с целым и невредимым саркофагом. Тогда и поговорим.»
Если честно, Павел несколько кривил душой. Корабли пилотировать он умел – не так уж это было и сложно. Опыта у него не хватало, это да, но запустить расчет пульсации, понять, что расчет не содержит фатальных ошибок и стартовать сумеет любой инженер. А Павел считал себя хорошим инженером. Тем более, что на диске уже имеются какие-то просчитанные курсы, которые нужно только подновить…
Павел вдруг сообразил, что думает не «Лететь или не лететь», а «Как лететь». Словно уже принял ошеломляющее предложение чужого-перевертыша, обретающегося непонятно где. Возможно, в далекой звездной системе… и вряд ли в соседней каюте.
«Несколько миллиметров, надо же, – вертелось у него в голове. – Интересно было бы проверить…»
«А в скауте дежурят десантники», – мелькнула унылая мысль.
Тем не менее Павел усыпил терминал, тихонько встал и принялся одеваться. Шеманихин ровно сопел на соседней койке.
Обе камеры с куртки Павел снял и оставил на столе.
Уже перед выходом он спохватился: «Диск!»
Торопливо вынул блестящий кругляш из драйва и сунул во все тот же карман куртки.
«Ну, – подумал Павел. – Поглядим…»
Что именно он вкладывал в это «Поглядим», Павел предпочел не уточнять. В конце концов, миллион пангала за то, чтобы встать и прогуляться до трюма – неплохой гонорар.
Все, кого он встретил по пути до центрального ствола и от ствола до тактического трюма, не обращали на него никакого внимания. Кое-кто здоровался, хотя Павел узнал всего одного военного. Наверное, они все знали экспертов в лицо. У трюмного шлюза, привалившись к переборке, скучал одинокий десантник. Павел отметил, что скафандр его отключен.
Десантник Павлу просто кивнул:
– Что, осенило? – спросил он с участием в голосе. Наверное, он знал – что такое идти на пост в неурочное время. Но шел, ибо работу выбирает каждый себе сам.
– Да, появилась одна мыслишка… Не хочу всех будоражить, вдруг ошибся.
– Бывает, – вздохнул десантник отворяя шлюз.
Трюм был все так же ярко освещен. Поверхность скаута тускло отблескивала в свете юпитеров. Павел на миг представил, как этот шарик мгновенно исчезает, уходя за барьер. Праздничный свет, растерянность, потом легкая паника охраны, Куксевич, мечущий громы и молнии…
