Лучший друг - Ян Жнівень
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что имеем? – язвил Костя.
– Да ни хрена! Пойдем уже отсюда, – он спрыгнул с выступа. Все-таки не столь глупы, наверное, были члены отряда Уорвика. Они ушли в магазин-логово.
Внутри их уже ждала группа Лёши, сидящая у костра на улице и прожаривающая какое-то дикое животное. Рядом лежащая шкурка указывала на то, что ловкая рука Паши выловила зайца в каком-то закоулке. Бедолага пошел на корм обездоленным путникам, которые были и не против такой наживы.
– А нас не убьет радиацией от этого зайца? – спросил Егор, насторожившись.
– Черт, а точно, – подумал Лёша и почесал затылок.
– Все окей, – прервал их догадки Костя и сел в круг. – Фон здесь небольшой, это понятно. Да и мы слишком далеко от Бреста. Не парьтесь.
– А откуда это мы все знаем? – спросил Лёша.
– А вот отсюда, – Костя достал из рюкзака ветхую брошюрку, на которой было написано «Химия. Радиация и безопасность». – Такие книги – первое, что должен изучить путник. Очень опрометчиво с вашей стороны было закрыть на это глаза.
– Ну, раз ты такой умный, – отвечал Лёша сквозь зубы, – то отгадай-ка это.
Он протянул блондину черный круг с метками на нем. С минуту Костя смотрел на него, а потом усмехнулся и снова полез в рюкзак, достав оттуда учебник математики. Лёша фыркнул, не желая признать поражения, но все же обрадовался тому, что они имеют возможность отгадать этот, по его мнению, бред сумасшедшего старика из бункера. Учебник выглядел точь-в-точь как те, которые были у Егора в школе. В нем Костя отыскал один из параграфов и показал всем.
– Это называется нулевая окружность. Пока я точно не уверен, что она означает, но я мельком читал об этом феномене в алгебре. Там что-то про градусы. Не буду вдаваться в детали.
На это Лёша скорчил серьезное лицо и подложил руку под подбородок. Спустя пару минут Паша снял тушку зайца с заостренного крюка, который использовал как оружие, и разделал сочное мясо. Все с удовольствием принялись за трапезу, набивая живот скудными кусками еды и заедая это вялой зеленью из домашних запасов Егора и Лёши. На костер, из-за того, что заяц не дал никому толком насытится, пошли в расход одни из самых сложных и уже заканчивающихся продуктов – макароны и блины. На палках они пожарили блинчики с мясом и творогом, а макароны сварили в каске одного из убитых армейцев, предварительно вымыв ее в бассейне одного из богатых домов.
Ближе к вечеру Лёша, разморенный сочным зайцем и макаронами с блинами, смягчился и выделил Паше с Костей отдельное место в углу магазина. Ничего не могло заставить его поверить в их надежность, но ему изрядно надоела эта возня, так что Лёша смирился и уложил их в безопасное место. Теперь вахту несли обе стороны – Паша и Егор.
Когда все уснули, Егор сел на один из стеллажей и принялся долго смотреть на своего оппонента. Спустя минут двадцать ему надоело, и Егор сказал:
– Откуда вы?
– М? – ответил Паша, видимо, только оправившись от дремы.
– Да так, ничего, – осекся Егор и понял, что им ничего не угрожает.
Как только Паша снова закрыл глаза, а его грузное тело слегка подалось вперед, Егор со спокойной душой залез под Машин плед и, весь продрогши от смущения, попытался заснуть.
Спустя два дня, которые они провели в бесчисленных поисках подсказок, намеков и разборов, Егор совсем забылся и отвык от своего привычного состояния, когда его бросало в жар и становилось трудно дышать. Буквально спустя пять минут, как он лежал под пледом, его вдруг вернуло в эту прежнюю, так ему надоевшую кондицию, и он быстро и очень деликатно выскочил из-под их общего одеяла. На улице, закуривая мысли любимыми сигаретами, он думал о девушке, что мирно спала в магазине. Ему было не по себе от одной мысли, что его наглость позволила так просто залезть под ее одеяло.
«А имею ли право?», – думал он с усмешкой и курил, чувствуя, как желудок жалуется. От обилия никотина в последнее время ему было совсем нехорошо, даже лицо осунулось, а на правой руке медленно, как первый сигнал о том, что дело принимает совсем плачевный оборот, ноготь указательного пальца желтел. Теперь на его теле был индикатор того, как сигареты плотно засели в его организме. И все же его это не настораживало так сильно, как все прочее. Он хотя бы не был двуличным зожником, как его брат, который после тщательных утренних зарядок вдруг начинает курить и обильно запивать виски или пивом минувшие дни вечером.
Докурив, он вернулся к Маше и по-турецки сел рядом. Он долго смотрел в ее закрытые глаза и думал, что делать дальше. На самом деле у стены около брата лежало еще одно покрывало, под которым можно было выспаться, но Егор предпочел остаться. Он смотрел на нее и не мог понять, чего он хочет. Одна половина боялась, что девушка проснется и ему будет стыдно, а другая молила о том, чтобы Маша наконец открыла глаза… Но Маша не проснулась.
Он тяжело вздохнул, встал и ушел к старшему брату, развалившемуся по всему полу. Перед сном Егор бросил взгляд на его затягивающиеся раны и синяки на груди. Потерев ушиб на спине, он лег на кровать и моментально уснул, будучи уже не в силах понять, что он испытывает на данный момент.
XII
Егор с братом и Пашей отправились в сторону сорока одного солдатика – на юг. Лёша посчитал разумным оставить девушку с Костей. В его голове это выглядело как игры на выживание, в которых каждый пытается поставить себя в удобное положение, но группа Кости даже не пыталась противиться решениям старшего, что настораживало еще сильнее.
Они долго ходили и пытались найти магазин игрушек, который все никак не хотел показываться. В конце концов Егор решил попробовать другой способ. Еще раз окинув взглядом все написанные подсказки, он пометил на карте городка два здания – сорок первые.
Внутри дома номер сорок один по улице Василевского все было, как в сказке – самый настоящий музей довоенных игрушек. Судя по всему, тут жила большая семья, от чего всюду валялись развлечения нового и старого поколения: солдатики, невероятно реалистичные модельки машин, красивые и милые куколки, маленькие домики с тематическими обрамлениями, цикличные
