Скорпия - Энтони Горовиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вдруг он оторвался. Алекса отбросило назад, и он ударился головой о перила платформы. Не обращая внимания на новую боль, он заставил себя подняться. Разорванный кабель был у него в руках. На ладони остался глубокий рубец, голова болела. Но, посмотрев на металлические ящики, он увидел, что одна из жёлтых ламп потухла. Одна антенна больше не работает.
Девяносто три… девяносто четыре…
Осталось ещё три. И Алекс понимал, что времени отсоединить их все уже не хватит.
Тем не менее, он бросился вперёд и схватился за второй провод. А что ещё ему делать? Он снова упёрся обеими ногами в стенку ящика, глубоко вдохнул…
…И уголком глаза увидел, как что-то ярко блеснуло. Алекс инстинктивно бросился в сторону. Самурайский меч длиной полметра прорезал воздух так близко от его лица, что он даже почувствовал это. Он понял, что меч был нацелен ему в горло. Если бы не солнце, отразившееся от клинка, он был бы уже мёртв.
Найл забрался на платформу. Он стоял в углу, держась за перила. На спине у него было два меча – а бросил он только один. Сейчас он тянулся за другим. Алекс плашмя лежал на спине. Он не мог двинуться с места. Слишком тесно, чтобы сделать хоть что-то. Он очень лёгкая мишень – застрял между металлическими ящиками и краем платформы. Над ним пылала горелка; она уже подняла воздушный шар на последние несколько метров.
Девяносто семь… девяносто восемь… девяносто девять…
Цифровой дисплей показал последнюю цифру. Управляющий прибор зажужжал, и лампы на трёх оставшихся ящиках стали из жёлтых красными. Система активирована. Терагерцовые сигналы облучают весь Лондон.
Алекс знал, что внутри него, в самом сердце, тоже начали разрушаться золотые нанооболочки.
Найл обнажил второй меч.
* * *
Миссис Ротман, оставшаяся в церкви, начинала понимать, что бой проигран. Её бойцы храбро сражались и превосходили врага числом – но значительно уступали ему в классе. Многие уже были убиты или ранены, а к первому отряду САС на помощь уже прибыли ещё два.
Она видела перестрелку снаружи – картинку ей передавали несколько скрытых камер. Битва разворачивалась прямо перед ней, она видела её со всех возможных углов. Улица была разгромлена. Двое товарищей уносили с поля боя раненого бойца САС; вокруг них свистели пули, поднимая клубы пыли и мелких обломков. Другие солдаты перебежками двигались от двери к двери, забрасывая в окна гранаты. К таким боевым условиям они привыкли, сражаясь в Северной Ирландии и на Ближнем Востоке.
Улицу уже перегородили. Со всех сторон съезжались полицейские машины. На камерах их видно не было, но звуки сирен слышались очень громко. Это Лондон. Заканчивается рабочий день. Невозможно поверить, что что-то подобное могло случиться здесь.
Ещё один взрыв – на этот раз ближе. Над открытым куполом поднимались клубы дыма, со стен полетела штукатурка. Большинство бойцов Скорпии оставили свои позиции, предпочтя сражаться на улице. К миссис Ротман подбежал один из охранников, его лицо было окровавлено.
– Они прорвались в церковь, – прохрипел он. – Нам конец. Я ухожу.
– Ты останешься на посту! – рявкнула миссис Ротман.
– К чёрту всё, – охранник сплюнул и выругался. – Все уходят. Мы отступаем.
Миссис Ротман, похоже, занервничала. Ей не хотелось оставаться здесь одной.
– Пожалуйста, оставь мне оружие, – умоляющим тоном проговорила она.
– Хорошо, почему бы нет?
Охранник протянул ей автомат.
– Спасибо, – проговорила она и застрелила его одной короткой очередью.
Охранник рухнул на пол; она прошла обратно к мониторам. Бойцы САС уже добрались до прихожей и закладывали пластиковую взрывчатку под фальшивую кирпичную стену. С уверенностью, конечно, что-либо сказать трудно, но им явно понадобится намного больше взрывчатки. Она сама проектировала эту стальную стену. Но, так или иначе, рано или поздно они через неё прорвутся. Они ни перед чем не остановятся.
Миссис Ротман посмотрела на воздушный шар, державшийся на одном-единственном канате в сотне метров над Лондоном. Она знала, что шар поднялся на нужную высоту – об этом ей сказали приборы, установленные в церкви. Примерно через минуту всё закончится. Она подумала об Алексе Райдере – он сейчас тоже где-то там, наверху. Пожалуй, привозить его сюда всё-таки было ошибкой. Зачем она вообще это сделала? Чтобы увидеть его смерть, конечно. Её не было рядом, когда умер Джон Райдер, и она хотела исправить этот прискорбный недочёт. Отца упустила – поймает сына. Вот зачем она рискнула всем и привезла Алекса в церковь; она точно знала, что остальные представители совета директоров вряд ли останутся довольны. Но, с другой стороны, неважно. Операция увенчается успехом. Бойцы САС прибыли слишком поздно.
Громкий взрыв. Вся церковь затряслась. Три самых больших трубы органа покачнулись и с грохотом упали. По залу разлетелись обломки кирпича и шпаклевки. Половина мониторов погасла. Но стальная стена устояла – в этом она была права.
Она бросила автомат и торопливо прошла к почти невидимой двери в боковой стене. Миссис Ротман повезло – она всегда готовилась к любому исходу, даже к необходимости незаметно исчезнуть.
Охранник, которого она убила, был прав. Пора уходить.
Алекс лежал на спине, опираясь плечами на перила платформы. Первый меч, брошенный Найлом, воткнулся в пластиковый пол в нескольких сантиметрах от его головы и до сих пор торчал там, слегка подрагивая. Найл достал второй меч и взвесил его в руке. Он не спешил. Алекс понимал, что спешить Найлу некуда. Ему негде спрятаться. Между ними и трёх метров нет. Алекс отлично знал, на что способен Найл. Он ни за что не промахнётся.
Тем не менее…
Почему он двигается так медленно? Разглядывает и разглядывает меч, крепко держится за перила другой рукой…
Алекс посмотрел на красивое, изуродованное пятнами лицо, ища ответ в его глазах.
И нашёл ответ.
Этот взгляд. Он уже видел его раньше. Алекс вспомнил Волка, солдата САС, с которым он тренировался. И ему вдруг всё стало ясно. Тайная слабость, о которой говорила миссис Ротман. Причина, по которой Найл был вторым, а не первым учеником в своём классе в Малагосто. Потом он вспомнил встречу на колокольне в монастыре. Найл стоял у двери, не подходя к нему, и точно так же держался за косяк, как сейчас за перила. Теперь понятно, почему Найл так
