Волк среди овец - Джей Брэндон

Элиот мастерски владел этой тактикой, в наших кругах подобное приветствовалось: посеять сомнение в показаниях свидетеля, но я бы очень удивился, если бы Элиот не имел на руках хотя бы каких-то доказательств. Он ведь об этом намекнул, когда убеждал меня, что Остин не виновен. Он был не промах.

- Нам ничего не остается, как только ждать, - покорно вздохнула Бекки, но ее хитрющая физиономия выражала совсем иное.

Она явно сейчас ринется за доказательствами. Я думаю, Бекки, будучи прекрасным юристом, блестящим прокурором, сожалела о своей неприметной роли на этом процессе. Но я не мог выпустить нити обвинения из своих рук. От этого дела зависела моя судьба.

- Как держался Томми? - спросила Дженет, она появилась в зале только в момент дачи показаний.

- Сносно. - Я не стал распространяться.

Бекки возразила мне.

- Чего уж там! Он так нерешительно прошел к месту свидетеля, что я решила: толку не будет.

- Ты тоже так подумала? - с облегчением сказал я, а Дженет спросила:

- В каком смысле?

- Марк переломил ситуацию, - восхищенно произнесла моя помощница. - Он заставил Томми вновь прочувствовать случившееся, мальчик вспомнил свой страх двухлетней давности и поэтому не скомкал свои показания. Он поначалу говорил, как сторонний свидетель, но потом разрыдался, и все увидели в нем несчастного маленького мальчика.

Дженет с сомнением выслушала Бекки.

- Надеюсь, это не выглядело нарочито, - сказал я.

- Я поверила ему, - убедила меня Бекки.

- Трудно сказать, как оценили показания Томми присяжные. Иногда в своих вердиктах они опирались на такие несуразные детали, о которых мы и понятия не имели.

- Мы не намеревались вызывать вас сегодня, - сказала Бекки Дженет. Потребовалось объяснить долгое молчание Томми. Элиот сегодня постарался! Бекки повернулась ко мне. - Ты ведь не предполагал, что доктор Маклэрен станет гвоздем программы?

Обе леди посмотрели на меня, как будто ожидая от меня пророчеств.

- Да, - подтвердил я. - Дженет была крепкой поддержкой Томми. Позволь доктор Маклэрен сбить себя с толку, Томми остался бы в одиночестве.

- Но он не стал слушать Томми, - сказала Бекки.

Да. Элиот ловко увернулся от капкана, который я ему расставил. Старый лис учуял подвох.

Дженет удивленно перевела взгляд с Бекки на меня. Затем она обратилась ко мне.

- Я тебе сегодня еще понадоблюсь, как ты думаешь? Мы могли бы пойти перекусить...

Бекки уставилась на нас.

- Я тебе позвоню, - сказал я Дженет. - Мне надо кое-куда заглянуть.

Я оставил их в недоумении.

Было поздновато для визита, но удивленные хозяева впустили меня. Они накинулись на меня с вопросами, чтобы избежать пресс-конференции. Я поспешил через элегантную прихожую в гостиную, выдержанную в белых тонах.

- Можно? - спросил я, они не препятствовали.

Миссис Олгрен взяла мужа за руку, он взглянул на нее удивленно, а я направился в комнату Томми.

Сквозь жалюзи от окна с кровати пробивалась прерывистая полоска света. Даже в темноте я понял, что Томми не спит. Он ждал меня. Я остановился посреди комнаты.

- Я пришел, чтобы сказать, ты держался сегодня молодцом.

Я видел в полумраке, как он замотал головой в знак несогласия.

- Нет, правда, - сказал я. Я нащупал спинку стула, что стоял у стола, и присел рядом с узкой кроватью, на которой сжался в комок Томми. Казалось, под одеялом лежит нечто бесформенное. Похоже, я не мог его переубедить.

- Простите, - прошептал он.

- Тебе не за что извиняться.

- Я не хотел... - сказал Томми.

- Это не твоя вина, - успокоил его я.

Поверх одеяла белела его рука, я прикрыл ее своей ладонью. Он вздрогнул.

- Это Остин попросил тебя?

Томми кивнул.

- Он звонил мне.

- Когда с тобой был мой сотрудник?

Он снова кивнул.

- Я обманул его, сказал, что звонил приятель.

Остин сумел с помощью самого Томми подобраться к нему.

- Не волнуйся, - подбодрил я.

Голос Томми прерывался.

- Он сказал мне, что его бросят в тюрьму и как ему там будет плохо.

- Остин заслужил наказание. Ты был слишком мал, Томми, ты не виноват. Он занимался этим давно. Пострадали другие дети. Мы должны остановить его.

Томми молчал. Сколько времени мальчик лежал в темноте, ожидая моего прихода, и сколько еще бессонных ночей ожидает его. Я снова сжал его руку.

- Он не посмеет больше приблизиться к тебе, - пообещал я.

Томми заплакал. И кто знает, то ли от облегчения, то ли от мысли, что навсегда потерял Остина.

Я обнял его, он потянулся ко мне. Во мне вспыхнуло то давнее чувство ответственности, когда у меня в руках были судьбы моих детей. Я крепко прижал его к груди, это мое объятие должно было остаться в памяти Томми надолго, на всю жизнь.

Мое плечо повлажнело от его слез. Он прошептал:

- Мистер Куинн знает.

- Забудь о нем, - попросил я. - Тебе уже не понадобится появляться в зале суда.

Томми замотал головой.

- Он знает, - упрямо повторил он.

Я пригнул его голову к подушке.

- Что знает?

Он промолчал.

- Что ты хотел помочь Остину? Это не имеет значения. Он никому об этом не скажет.

Я ушел не сразу, мы успели пошептаться в темноте. Поговорили о школе, о том, что его ждет впереди, я очень надеялся, что калейдоскоп событий увлечет его, и боль затихнет, и он забудет себя сегодняшнего, виноватого и беспомощного. Томми произносил слова все медленнее, часто затихая. Я укрыл его, убрал со лба прядь волос и поцеловал его.

- Спокойной ночи, - сказал я в дверях, в ответ мне донеслось едва различимое бормотание.

Глава 15

После того как предъявлено обвинение, возвращаться в зал суда настоящая пытка для прокурора. Я сделал все от меня зависящее, вытерпел нападки, оставалось ждать, что выкинет защита. Неожиданностей для адвоката в начале процесса не предвидится, позиция обвинения ей известна заранее. Прокурор оговаривает своих свидетелей в обвинительном заключении, значит, адвокат имеет доступ к списку. Возможно, он не в курсе всего, что скажет прокурор, но позиция последнего не тайна.

Прокурор же, напротив, даже не догадывается, что припасено у защиты. Многое всплывает неожиданно. Остается безмолвно внимать в надежде отбиться во время перекрестного допроса и ожидать, что тебя посетит вдохновение.

Единственное, в чем не приходилось сомневаться, - это в показаниях Остина. Мы с Элиотом знали, чего стоила презумпция невиновности. Подзащитный недвижно сидит перед присяжными, не реагируя на обвинения прокурора, и дожидается решения своей участи. Элиот должен был вызвать Остина для свидетельских показаний.

Троица: Элиот, Остин и Бастер, оживленно беседуя, появилась в зале суда. Блистал красноречием Бастер. Судя по всему, он клокотал от ярости, что Элиот не выпускает его к барьеру в таком важном процессе, но Элиот крепко держал вожжи в своих руках, поддерживаемый Остином, который точно знал, кто в суде лучший. Очевидно, сегодня ему все же удалось убедить Остина позволить ему выступить.

Мы с Бекки молча расположились на своих местах. Мы не знали, что нас ждет.

Некоторое время спустя, когда присяжные заняли свои кресла и появился судья, Элиот произнес:

- Защита вызывает Мартина Риза.

Мы с Бекки переглянулись. Это был сюрприз для нас. По проходу катился упитанный коротышка, облаченный в костюм на два размера меньше. Его отвислые щеки вздрагивали, отвлекая внимание от пышных темных усов и клочка каштановых волос, переброшенного от уха до уха. Он зыркнул глазами на меня, как будто я был возмутителем его спокойствия.

Бекки вздохнула. Этого типа она не знала.

- Я, - настойчиво произнесла она.

Весь процесс полностью шел под надзором главного прокурора. Я допрашивал потерпевшего и обвиняемого, а моему заместителю достались менее значительные свидетели. Мне не хотелось выпускать нити обвинения из своих рук, слишком многое зависело от исхода этого дела, и, пока коротышка присягал и занимал свидетельское место, я приглядывался к нему, прикидывая, с какой стороны подойти.

Бекки не сдавалась, она прошептала:

- Я!

Ее рука намертво вцепилась в мое запястье. Я перевел дыхание и сдался:

- Твой.

Она пододвинула к себе документы, взяла ручку, не спуская глаз со свидетеля. Кто был этот Мартин Риз?

Это открылось сразу же после очередного вопроса:

- Где вы живете, мистер Риз?

- Я бы предпочел не говорить, - сказал свидетель, покосившись на меня.

- Вы живете в Техасе? - спросил Элиот.

Он выдержал долгую паузу. Наконец его прорвало:

- Я не хочу, чтобы все знали, где я живу. Я и так уже порядком натерпелся!

Присяжные проследили за взглядом мистера Риза, но я не изменился в лице, сохраняя озабоченность и непонимание. Это не составляло труда.

- Поставим вопрос иначе, - утешительно проворковал Элиот. - Где вы жили два года назад?

- На Сперроувуд-Драйв, здесь, в Сан-Антонио.

Меня пронзило ощущение тревоги. Мартин Риз был соседом Томми. Чем он нас озадачит? Не мог же он подглядеть в окно, чтобы свидетельствовать о чистоте помыслов Остина? Я кинул взгляд на чету Олгренов. Побледневшая миссис Олгрен застыла в кресле, она была готова провалиться сквозь землю.