Марсианский стройбат (Войны Марса) (СИ) - Михаил Белозеров

– А ты сам пораскинь мозгами, – парировал старший геофизик. – Мозги у тебя ещё остались?

– Может, и остались, а у тебя высохли.

– Отставить! – вмешался в разговор генерал Зуев. – На Земле встретитесь и выясните отношения. А на Марсе приказываю служить! А то накажу!

– Есть служить! – отозвался каждый из спорщиков.

Погоди, думал каждый из них, вот ситуация стабилизируется, и мы где-нибудь в тёмном, спокойном месте схлестнёмся, да не на жизнь, а насмерть.

Ситуация осложнялась ещё в тем, что в своё время, когда Алла Ивановна была свободна и не отдала сердце Василию Звонарёву, она флиртовала со всеми, в том числе и с симпатичным прибалтийцем Крискентом Ивановичем. Злые языки твердили, что у них был короткий, но бурный роман. Почему он не перерос в нечто большее, никто не знал. Сплетничали, что виной всему было несовпадение взглядов на процесс выращивание кактусов. Крискентом Ивановичем был заядлым кактусоводом и мечтал иметь на Марсе плантации кактусов под открытым небом. Всё выглядело бы смешным, но кактус был одним единственным растением на всю колонию, к тому же провезенным на ракете контрабандой, и Крискентом Ивановичем не хотел ждать, когда у него появятся детки. А Алла Ивановна влюбилась в кактус с первого взгляда и считала, что он погибнет в атмосфере Марса. В результате, она ушла от Маркисова вместе с кактусом. Благородный Мартисов ничего не мог поделать.

Василий Звонарёв ничего не забыл и носил камень за пазухой. Он не любил быть вторым.

– Что там с сейсмодатчиками? – спросил генерал.

– После серии взрывов – молчок, – отрапортовал как ни в чем не бывало Крискент Иванович.

– А ты не находишь это подозрительным? Откуда у наших такие мощности? Даже если сложить всю взрывчатку, которая имелась в их распоряжении.

У Василия Звонарёва на языке так и крутился ответ, но он благоразумно оставил его при себе. Ответ же сводился к тому, что взрывы произвело облако Глобула. Приходило оно из созвездия Стрельцов. А планета-изгой Планемо могла прятаться даже в Солнечной системе. А вот какая связь между облаком Глобула и Планемо, Звонарёв ещё не придумал. Фантазии ему не хватало.

– А ты чего молчишь, Василий Олегович? – спросил генерал Зуев.

– Я думаю, что рано или поздно оно явится. Связь-то неспроста пропала!

– А здесь я не согласен! – не выдержал Крискент Иванович, который сидел в тридцати километрах от центрально базы, ближе к ущелью Маринера и был первым форпостом землян к северу от экватора.

Крискент Иванович понимал, что если кто-то явится оттуда, то прямиком угодит в сейсмоцентр, который никто не маскировал и который торчал, как прыщ, над платом Солнца. Рядом на краю шестисотметрового обрыва в ангаре находился мотопланер. Правда, Крискент Иванович ему не доверял, но в случае опасности деваться будет некуда, как прыгать в пропасть и доверять свою жизнь ненадёжным крыльям планера.

Ему круглосуточно приходилось находиться в скафандре, а это было невыносимо. Зато он первым заметил странное движение в пустыне и вначале подумал, что наблюдает дифракцию света в холодной атмосфере Марса. Дни как раз стояли жаркие, то и дело возникали песчаные вихри, которые называли «дьяволами», а горизонт из-за этого был покрыт рыжеватым маревом.

Так вот, в этом рыжем марев стали являться нетипичные для него разрывы – то, что никогда не наблюдалось на равнинах Марса. Крискент Иванович словно очнулся и, испытывая дурное предчувствие, приник к приборам. Менее чем в десяти километрах он увидел отряд людей и не поверил собственным глазам. Впереди отряда катили десятка два машин, больше всего походивших на танкетки. Вот и конец марсианской идиллии, подумал Крискент Иванович, выждав для приличия минут пятнадцать и убедившись, что не ошибся, сообщил на центральный пост своёму врагу Звонарёву.

– Я уже сам вижу, – откликнулся он, – только не могу понять, кто это.

– Как ты думаешь, – спросил генерал Зуев, – они прямо на тебя идут?

– Пока с отклонением километра в три.

– Да… – вздохнул генерал, – наверняка заметят.

– Заметят, – убежденно сказал Крискент Иванович.

– Что думаешь делать?

– Отключу, как положено, аппаратуру и сигану вниз.

– Ну давай, – сказал генерал Зуев. – Только без героизма. У нас каждый человек на счету.

– Да помню, Павел Федорович, помню. Постараюсь не сломать шею.

– Если у них танки, значит, плохо дело. Одна надежда, на то, что они не смогут быстро найти спуск на плато. Я уже передал в Городок-Два. Они вылетели.

На этот самолет была последняя надежда. Его приспособили под легкий бомбардировщик и нагрузили всем, что могло взрываться.

Ещё через полчаса стало понятно, что от пыльной колонны отделился рукав и направился прямо на сейсмостанцию. Крискент Иванович приник к оптике. Впереди колонны двигался игрушечный танк. У него была странная пушка, похожая на хобот. Порой танк задирал её кверху и трубил, как слон.

Крискент Иванович ждал до последней минуты, передавая на базу изображение колонны.

– Не пора ли? – забеспокоился генерал Зуев.

– Сейчас, ещё минуту, ещё минуту…

Было исключительно важно понять, с кем земляне столкнутся. Танки были маленькими, юркими, похожими на танкетки времен второй мировой. Но самое удивительное заключалось в том, что на танках восседали странные существа с развивающимися волосами и такого дикого вида, что генерал Зуев впервые к жизни по-настоящему испугался.

– Слушай, откуда они?..

– Из того самого города, – ответил Крискент Иванович. – Откуда ещё.

Он не знал того, что знал генерал. А знал генерал Зуев то, что в долине Маринера давно существовала марсианская цивилизация. Земля запретила до поры до времени вступать с ними в контакт, надеясь вначале закрепиться на Марсе и иметь весомые аргументы в случае конфликта. Вот мы и дождались, тяжело думал генерал. Как выкручиваться без оружия, солдат и что наконец делать, одному богу известно. Были конечно, кое-какие планы по мобилизации, но они всё рушились под натиском новых реалий. Никто не ожидал появления танков. Эх, в который раз думал генерал Зуев, надо было хоть тот пластит сюда притащить. Не было бы никаких проблем. Он приказал жене спуститься вместе с Милой Дрониной под землю и спрятаться в самом дальнем забое, хотя понимал, что это всего лишь бессмысленная отсрочка смерти.

– Я никуда не пойду! – заявила Светлана Андреевна. – Ты забыл, что я военный врач должна находиться рядом с бойцами.

– Где ты видишь здесь бойцов?! – возмутился генерал Зуев. – Полтора человека!

– Ну во-первых не полтора, а целых пять! – возразила Светлана Андреевна. – И один в лазарете. А во-вторых, мы как-нибудь сами с Милой разберёмся, что нам делать.

– Военврач, как вы разговариваете со старшим по званию?! – неподдельно возмутился генерал Зуев. – Сейчас придёт самолет, и я вас мигом отправлю на юг!

– Павел Федорович, следите лучше за связью, – порекомендовала Светлана Андреевна и, гордо вскинув красивую голову, вышла из командного пункта.

У них с Дрониной была договоренность, что бы ни случилось, оставаться с мужчинами базы.

– Ну какой смысл, – горячо говорила Светлана Андреевна, – если мы спрячемся в туннеле. – Всего лишь отсрочим неизбежность. Нет, уж если суждено, то я хочу умереть вместе с мужем, а не как крыса в норе.

Мила с ней соглашалась, не решаясь возразить. Идти к Василию Звонарёву и умирать вместе с ним, ей почему-то не хотелось. Она ждала Сергея Бабуру и чувствовала, что он рядом. Совсем близко. Её бедное измученное сердечко уже извелось.

Генерал Зуев обратился к ней по внутренней связи, попросил напрасно не рисковать и действовать сообразно обстановке.

– Да, Павел Федорович, я всё сделаю, как надо, – ответила Мила.

Она сняла белый халатик, в котором хотела встретить сержанта Бабуру, и стала надевать синий комбинезон.

В это время из пункта слежения на скале, где обычно восседал капитан Чернаков, Василий Звонарёв следил в оптику за сейсмостанцией. Конечно, он не видел деталей, но наблюдал пылевые шлейфы. А в тот момент, когда связь с сейсмостанцией оборвалась, он стал единственным глазами базы. Если бы он только знал, что это какие-то несчастные гоблины на украденных и отбитых у крикунов танках, то он не особенно расстраивался. Но Василий Звонарёв тоже ничего не знал о населении Марса и появление живых существ было для него полной неожиданностью.

Между тем, Крискент Иванович, как положено по инструкции, отключил питание, закрыл станцию и побежал к ангару, который находился в полутора километрах ближе к обрыву. Танки были близко. Земля дрожала от их грохота, а разряжённый воздух Марса вибрировал. Солнце медленно катило с запада на восток. Тени от береговой линии рваной чертой тянулись в ту сторону, где притаился Городок-Один.