Обладатель-полусотник - Юрий Иванович

А уж принесет ли пользу такая женщина, настолько преклонного возраста, вообще вопрос никогда и никем не поднимался.

Вот так и появилась в команде, под пятьдесят вторым номером, девяностодвухлетняя героиня Великой Отечественной войны, майор в отставке, Перевалова Фаина Михайловна.

Учитывая прожитые лета Игната Ипатьевича, в окружении Загралова появились два ветерана, возраст которых приближался к столетнему юбилею. Разве что Хоч выглядел шестидесятилетним бодрячком, а Перевалова степенной, холеной дамой, которой всего лишь «чуть» за восемьдесят.

Жизнь продолжалась. Скандал нарастал. Противостояния с преступными группировками перешли в иную, более активную фазу. Но совсем не потому, что смертей стало больше, а выстрелы зазвучали чаще. А потому, что вся Земля вдруг оказалась на пороге громадной и совершенно неожиданной катастрофы.

Глава 36

Не буди лихо, пока спит тихо!

Последовавшее за трагедией утро встретило Большого Бонзу пением птиц, бодрящей прохладой и относительной тишиной. Выглянул удивленно из палатки и озадаченно зацокал языком. Полицейских катеров не видать. Аквалангисты не ныряют. Да и вообще никого не наблюдается. Зато катер утонувших лихачей уткнулся в береговой кустарник всего в пятнадцати метрах от бивака и продолжает тихонько ворчать своим мотором.

Еще не совсем осознавая, для чего это ему нужно, Георгий поспешил к катеру. Взошел на борт, ключом зажигания заглушил мотор. Затем накинул конец швартовых на кусты, чтобы не унесло плавсредство легоньким течением в озеро или вдоль берега.

Вернулся к себе и деловито принялся за приготовление завтрака. При этом постоянно косился на озерные просторы, на лес вокруг посматривал тщательно и думу тяжкую думал. Ну, никак у него в голове не укладывалось, что ни единого свидетеля, кроме него, на ночном берегу не оказалось.

«Ладно, допустим, с ближайшего бивака тот самый рыбак и был в злополучной лодке. Вполне возможно, что и троица пьяных лихачей где-то здесь же располагалась лагерем. Раз уж тут, именно на данном участке, они дурью маялись. Я ни с кем не знакомился, понятия не имею, кто тут и на чем плавает. Или плавал… Но остальные-то?! Неужели в самом деле так крепко спали? Или тоже, как и я, стараются не привлекать к себе внимания? Или ждут, что кто другой позвонит куда надо и вызовется быть свидетелем?.. Хм! Как-то в такое верится с трудом…»

Но прошел час, полтора, а никто из посторонних поблизости так и не появился. Вдали мелькали какие-то парусники, катера, виндсерфинги, но к точке трагедии никто не стремился. Значит… никто ничего не видел?

«Хорошо! Тогда и я еще немножко выжду, – решил мистер Вупорт, уже выводя свою лодчонку на озерные просторы. – Нырну, гляну, как там мой трос, и если после возвращения ничего не изменится…»

Дальше, боясь спугнуть появившуюся возможность, старался не загадывать.

Два часа у него ушло на задуманное. Проверил трос-линь, сместил на большую глубину поплавок. Поднял ближе к поверхности иной, маленький поплавок, удерживающий почти у поверхности канат из личных запасов. После чего, напряженно посматривая вокруг, вернулся к своему биваку. И только там окончательно констатировал: нигде никакой реакции.

Вот и получалось, что бесхозным катером можно воспользоваться.

Кража? Возможные обвинения? Да побойтесь бога! Нечто плывущее приткнулось к берегу. Я в него влез для осмотра. Мотор работал. Я управлять не умею. Вот и уплыл… куда уплыл. Платите моральную компенсацию за пережитый стресс!

Этакие приблизительные размышления-оправдания крутились в сознании Бонзы, когда он довольно лихо подплыл на чужом катере к нужному месту. Быстрый нырок, без акваланга – и крепкий буксирный трос привязан к притопленному канату. Вновь на борт, и вновь многосотсильный мотор готов оказывать любую помощь человеку.

Малый газ. Пошла натяжка. Вроде на месте замер катер, высоко задрав нос и не в силах выдернуть залегающий на глубине трос-линь. Больше газа! Еще!..

– Пошла, пошла, родимая! – разнеслась над Таупо русская речь. – Отличный ход! Еще немного!

Чувствовалось по рывкам и продвижению катера вперед, что уникальная находка освобождается из грунта все больше и больше. Даже выйди весь трос из воды, ничего страшного, поплавок не даст ему утонуть. Вырвет некий люк? Не проблема. Да иначе (вручную) его и не вырвешь. Зато на выпуклости останется дырка, в которую позже уже можно будет заплыть с аквалангом. А упрется катер на месте, не в силах вытащить нечто на поверхность? Тоже не беда. Только и придется поискать некое плавсредство помощней.

Угробить чужое имущество, скорее всего, арендованное, Георгий тоже не опасался. При судебном иске расплатится и не почешется. Сейчас он был весь в азарте, с предвкушением ожидая, что получится у него из этой затеи с катером.

А тот уже чуть ли не кормой черпал воду, становясь на дыбы. Мотор ревел почти на максимальных оборотах, а вот движение вперед совсем прекратилось.

«Добро! – принял решение Бонза. – Еще минутку дергаю и отбой. Потом гляну, как там поплавок, и отправляю катер к противоположному берегу. Или лучше затопить?..»

Решить эту дилемму он не успел. События пошли по нарастающей, вырываясь из-под контроля.

Вначале вскипела бурунами воздуха вода в радиусе двухсот метров вокруг катера. Причем буруны, напоминающие джакузи, бугрились как раз по периметру выявленной выпуклости. Предчувствуя, что это неспроста, озадаченный Георгий не только резко сдал назад, но и быстро отстегнул карабин с буксирным тросом. Все равно тот не утонет, благодаря большому и малому поплавкам.

Затем на малом ходу двинул катер вдоль берега к бурунам, намереваясь если не нырнуть, то хотя бы с борта рассмотреть, что там творится на дне.

Тем временем буруны вскипели еще больше, уже неся за собой не только полоски водорослей, но и обломки разноцветных губок. Но самое удивительное, что ближе к берегу между бурунами вдруг появились водовороты. И они расширялись, углублялись все больше и больше. Да и прочие их аналоги стали появляться все дальше от берега.

А оглянувшись назад, Бонза не удержался от хриплого вопля. Там, где выпуклость прежде находилась на минимальной глубине, уже виднелось вздымающееся дно. Но самое страшное, что и громадная часть берега стала со скрежетом и грохотом лопающихся камней приподниматься в воздух.

Паническая мысль пронзила сознание:

«Это всплывает космический корабль пришельцев! И я спровоцировал это всплытие рывками троса!!!»

Хорошо еще, что сработал инстинкт самосохранения, натренированный бывшим обладателем за столетие бурной жизни. Руки-ноги непроизвольно добавили максимум газа, крутанули руль, и катер устремился к ближайшим бурунам. А ведь и там уже начали образовываться водовороты.

Но массивному катеру удалось проскочить вполне удачно. Только и следовало удержаться при резком падении с большой волны, потом не вылететь при штурме следующей.

Дальше уже Георгий мчался на максимальной скорости к западному берегу, но с головой, повернутой назад на сто восемьдесят градусов. Потому что оторвать взгляд от грандиозного зрелища не было моральных сил.

Вся выпуклость не просто всплывала, а медленно и величественно взлетала. Кусок берега, придавивший ее верхнюю оконечность, рассыпался по сторонам. Частично порода съехала вниз, ударив по воде и образуя расходящуюся вокруг волну. Правда, волна резко угасла в месте возникновения бурунов и водоворотов.

На месте берега осталась гигантская яма, в которую с образовавшихся склонов скатывались тысячи тонн породы и слои почвы с сотнями деревьев. Наверное, метров на триста в глубину и еще больше в ширину крутой берег был уничтожен.

Одновременно со всем этим светопреставлением началась гигантская подвижка всей массы воды в озере. Жидкость непроизвольно устремилась в образующееся пустое пространство, унося за собой все, что находилось рядом.

Но только когда вся «выпуклость» приподнялась над поверхностью, удалось более точно прикинуть ее размеры. Около километра в длину и метров пятьсот в диаметре срединной части. Этакое массивное, истекающее тоннами воды, серое, каменное веретено. Что еще удивило: все это веретено оказалось далеко не идеальной формы. Поверхность его вздымалась буграми и темнела солидными углублениями. Словно этот неведомый кусок породы – невзрачный пластилин, побывавший в руках великана.

«Глыба?! – содрогаясь от неприятных ощущений, подумал Бонза. – Обычная метеоритная глыба? Но тогда почему она взлетает?..»

Уж на космический корабль пришельцев этот массив несуразной породы походил меньше всего.

«Или все-таки корабль? Но сильно пострадавший в космосе? – пытался сообразить зачинщик всего этого светопреставления. – И куда это я мчусь с затекшей шеей?..»