Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 (СИ) - Алим Тыналин

— Подойди ближе, — я поманил его пальцем. — Давай договоримся, Илюша. Слушай меня. Я не хочу ломать твою карьеру. И портить с тобой отношения. Наоборот. Все это я сделал, чтобы ты не требовал от меня бумаги. На сотрудничество. И все. Больше мне ничего не надо. Эта запись — просто гарантия моей безопасности. Если ты не будешь лезть ко мне, я не буду пускать ее в ход.

Я положил рюкзак на колени. Грешников внимательно слушал. И молчал. Интересно, он не думает о том, чтобы утопить меня в ванной? Или задушить шнуром от магнитофона?

— Мы с тобой можем хорошо сотрудничать, — я решил дать пряника вместо кнута. Вода с силой била в эмалированное дно ванны. На подставке висели мохнатые полотенца. — Смотри сюда. Я буду доплачивать тебе. Прибавку к зарплате. Пятьсот рублей в месяц. Пойдет?

Грешников чуток пришел в себя.

— Ах ты сволочь, — прохрипел он. — Как ты это сделал? Цикада в курсе?

Я помотал головой.

— Ты меня слышишь? Эгей! Ты никого не трогаешь. Ни меня. Ни Цикаду. Ни дежурную на этаже. Они не были в курсе. Я использовал их втемную. Если тронешь, я отправлю записи. На Лубянку. Ты меня понял?

Грешников опустил голову. Подумал. Потом поднял.

— Тысячу рублей. В месяц.

Вот паскудство. Ладно. Пойду навстречу. Главное, первый шаг сделан.

Я загнул указательный палец. Потом средний.

— Хорошо. Тысячу. Но это только первый плюс сотрудничества со мной. Есть и второй. Я нарыл интересное дело. Если ты его закроешь, то получишь награду. И благодарность начальства.

Грешников молча ждал. Смотрел на меня.

— Картина «Святой Марк», — сказал я. — Тебе что-нибудь говорит это название?

Грешников подался ко мне. Глаза зажглись неподдельным интересом.

— Только не говори, что ты нарыл что-то по ней. Уже полгода на контроле у руководства. Украдена из музея имени Пушкина. Сначала работало МВД. Ничего не нашли. Потом дело передали нам. Разрабатывали двух иностранцев. Искусствоведов. Похищение для коллекции. На запад. Но не прошло.

Я кивнул.

— Можешь доложить. Есть продвижение. Я нашел человечка. Скорее всего, картина у него. Он ищет покупателя. Хочет продать иностранцам.

Грешников схватил меня за руку.

— Кто он?

Я осторожно высвободился.

— Спокойно, Илюша, спокойно. Я тебе дам весь расклад. У меня с ним назначена встреча. Ты лучше пробей его пока что. И доложи руководству. Договорились?

Грешников потряс меня за грудки.

— Ну, Витя, ну Одиссей! Что же ты сразу не сказал? Я бы тогда к тебе вообще не прикоснулся. Плевать о записи. Пусть остается. Если я эту сволочь схвачу, расклад совсем другой будет. Мы с тобой подружимся.

Ага, как же. Подружился волк с овечкой. Запись всегда нужна. Как гарантия безопасности.

Я рассказал, как выглядит Серегин. Предположил, что он работает в мастерской. При Пушкинском музее. У него и хранится картина.

— Только смотрите, — предупредил я. — Осторожно. Не спугните его. А то ударится в бега. А картину уничтожит. И все. Ищи-свищи. Лучше давайте возьмем с поличным. Когда он картину продаст. Подберите какого-то сотрудника. Похожего на иностранца. Чтобы он выступил в роли покупателя. Я всю сделку проверну. И мы возьмем его. И картину спасем. Я ее знаю. Это очень ценная вещь. Дорогая. Так что, не надо торопиться. Хорошо?

Грешников кивнул. Отпустил меня, бросился к двери. На ходу ткнул в меня пальцем.

— Все, договорились. Я иду докладывать начальству. Через час встретимся. Я тебе найду «иностранца». Без меня на встречу не иди. Все обсудим и решим. Мы берем операцию.

И выскочил из ванной. Я пошел следом. Тоже вышел из номера. Вслед за Грешниковым. И отправился искать директора.

Хотя вначале надо бы решить с пленкой. Сделать копии. Но у меня мало времени. Надо сделать всю текучку. И найти парней.

Данилова нет. Уехал в обед. По делам. Никто не знает, куда. Вместо этого, я встретил зама Коловратова. Тот скептически улыбнулся.

— Ну, как дела, Одиссей? Хоть одного покупателя нашел?

Мы сошлись в вестибюле. Неподалеку лифты, там толпы иностранцев. Диванчики с посетителями. Горничные туда-сюда ходят.

Администратор за стойкой ресепшн. Посматривал в нашу сторону.

Я позвал зама в сторону.

— Пошли куда-нибудь. Деньги отдам.

Коловратов округлил глаза.

— Какие деньги?

Я усмехнулся.

— Ваши. За товар. Мы же договорились. Я уже все скинул. Получите вашу долю. Распишитесь в получении. Как говорится.

Зам огляделся. Потянул меня к лифтам. Мы поднялись наверх.

Вместе с нами в лифт зашли двое иностранцев. Немцы из ФРГ. Бундесы на сленге фарцовки. Между прочим, я вчера с ними общался. Договорился насчет доставки. У них через неделю приезжает команда ватерполистов. И каждый привезет гору шмоток.

— Как дела? — с улыбкой спросил один. На немецком. — Все в порядке? Наш уговор в силе?

Я чуток понимал язык. Кивнул. Ответил на ломаном языке Гете и Канта:

— Все хорошо. Все в силе. Сейчас не могу говорить. Я не один.

Немцы понимающе кивнули. Замолчали. Вышли из лифта. Обменялись со мной заговорщицкими взглядами.

— Что они сказали? — спросил Коловратов. — Ты их знаешь?

Я покачал головой.

— Спросили, как пройти к мавзолею. Я объяснил. Первый раз их вижу.

Коловратов погрозил мне.

— Ох, и шустер. Ох, шустер. Кто тут хозяин, мы или ты? Смотри, Витя. Не переступай черту.

Лифт тряхнуло. И мы остановились. Вышли на нужном этаже. Вошли в кабинет Коловратова. Он сел за стол. Протянул руку.

— Давай.

Я вытащил деньги. Передал заму.

— Все, как и договаривались. Ваша доля. Товар хороший. Будет еще, зовите. Покупатели имеются.

Зам пересчитал деньги. Быстро и сноровисто. Чувствуется опыт.

Удивленно покачал головой.

— Ты, смотри-ка. Мы думали, ты не успеешь. Ну хорошо. Молодец, Одиссей. Работай. Мешать не будем. Все иностранцы теперь твои.

То, что надо. Я выскочил из кабинета. Здесь со всеми делами покончено. Я снова побежал к лифту. Вызвал. И поехал вниз. К выходу.

Там выскочил на улицу. На сегодня хватит «Интуриста».

Добрался до «Березки». Нашел Бочку. Тот прогудел:

— Что-то Ракета так и не появился. У меня люди стоят, ждут.

Я отдал ему рюкзак с магнитофоном.

— Ясно. Значит, так. Пусть приезжают по этому адресу. Через полчаса, — я написал адрес рядом с нашей хатой. На клочке бумаги. — Их там встретят. Я или Паша. И проведут на точку продажи. Твои проценты потом получишь. А потом иди. И сделай десять копий этой записи. Ничего только не испорти. Понял? Это очень важная запись. И это… Желательно, чтобы никто не слышал. Там неприличное кое-что записано.

Бочка кивнул. Повторил про себя. «Отдать адрес. Отправить клиентов. Сделать копии. Не слушать». Чтобы не