Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 (СИ) - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поглядел на ошарашенных чекистов.
— Надеюсь, у вас есть сильная лупа?
Бурный переглянулся с Сорокиным.
— Откуда ты все это знаешь? Ты что, подделывал картины? И что за спектрометр? И рентген?
Я не стал говорить, что скупал картины пачками. В прошлой жизни. Скромно умолчал.
— Нет, читал как-то. В научном журнале.
Объяснение понятное. Бурный перестал таращиться на меня. Он посмотрел на часы.
— Время. У нас осталось совсем мало. Вам надо выдвигаться. На встречу. Мы будем следить. Если что, слушайся Сорокина. Он знает, что делать. Будет говорить тебе на английском.
Я кивнул. Мы с Сорокиным вышли из номера. Бурный и Грешников остались.
— Ну как, готовы? — спросил я. — Надеюсь, вы понимаете в картинах?
Сорокин покачал головой.
— Разговаривай со мной на английском. Чтобы войти в роль. А в картинах я ничего не смыслю. Но ничего, пробьемся.
Мы болтали на английском. Шли по коридору. Сорокин отчаянно играл роль.
Остальные работники гостиницы не подходили к нам. Даже бармен шмыгнул мимо. Хотя я видел, что он хочет поговорить.
Но зачем? Я уже отправил Ракету. За товарами. Он должен забрать очередную партию. На квартиру. И продолжить продажи.
Мы вышли из гостиницы. Шли рядышком. Сорокин рассказывал всякую чепуху. На английском он говорил бегло, но с акцентом.
Поймали такси. Само собой, таксист тоже липовый. Тоже сотрудник КГБ. Но маскировка отличная. Он сидел в кожаной куртке и кепке. За рулем бежевой «Волги». С шашечками такси на кузове.
Довез нас до Метростроевской улицы. Указал на здание на углу.
— Вот заводская столовая. Она тут одна. Видите, народ толпится? Тут кормят дешево и сердито. А где ваш клиент? Не видно?
Я посмотрел по сторонам. Нет, Серегин отсутствует. Неужели сбежал?
— Не видно. Ладно, мы пойдем. Не будем его нервировать. Сидеть в такси слишком долго.
Мы вышли. Направились к столовой. Здесь улица гораздо проще, чем Горького.
Ну как, проще. Это же оказалась Остоженка. В Хамовниках. Я и не знал.
Дома не многоэтажные. А трех и четырех уровней. Старинные особняки. Улица из-за этого казалась шире, чем на самом деле.
А столовая — это ведь на месте «Голубятни». Трактира Шустова. Само здание снесли где-то в начале двухтысячных.
Но сейчас оно стояло на углу улицы. Целое. И относительно невредимое. Четырехэтажное.
Сам трактир уже давно закрылся. Говорят, на крыше до революции имелась голубятня. Потом устроили коммуналку.
Сейчас квартиры остались. Но на первом этаже небольшая столовая. У входа толпились люди.
Мы остановились напротив. Рядом низенький старинный дом. Сверху густое переплетение троллейбусных проводов.
Такси уехало. Обдало нас копотью. А мы с Сорокиным, пардон, с Джексоном, перебежали Остоженку.
— Где твой продавец? — спросил Сорокин, вертя головой. — Не пришел еще?
Конечно, нет. Прячется, наверное. Смотрит, с кем я пришел. Кроме него, за нами наверняка следили люди из КГБ.
Наружное наблюдение. Но эти спрятались тщательно. Не найдешь, как ни старайся.
— Сейчас будет, — я тоже осматривался. — Может, в столовой сидит? Или в скверике?
Рядом со зданием когда-то стояла церковь. Ее снесли в тридцатых. И вместо этого разбили скверик.
Сейчас там тоже полно народу. Люди сидели на скамейках. Или торопливо шли по делам. Выходили на Остоженку, пардон, Метростроевскую. И бежали дальше по тротуару.
— Да не, — Джексон поежился на прохладном ветру. — Спрятался внутри. Чай пьет. Или чего покрепче.
Но я уже заметил Серегина. Вон он. В самом деле, стоит у скверика. Я позвал спутника. И пошел к похитителю.
— Это и есть иностранец? — подозрительно спросил Серегин. — Вы кто? Как вас зовут?
Сорокин благожелательно улыбнулся. Продемонстрировал белые зубы. Протянул руку.
— Здравствуйте, меня зовут Гарри Джексон. Я коллекционирую картины. Пожалуйста, покажите вашу.
Серегин чуток успокоился. Услышал английскую речь.
— Чего это он?
Я перевел. Серегин даже чуток улыбнулся. Приветливо.
— А вот это другое дело. А откуда он?
Я посмотрел на чекиста.
— Он из Америки. Само собой. Приехал сюда на симпозиум. Выступает там. И еще одновременно интересуется искусством. И что самое главное, у него есть деньги. Если картина подлинная, он готов уплатить аванс. Прямо сейчас.
Серегин подобрел еще больше.
— Это хорошо. Пойдем, покажу.
И мы пошли через сквер. Вглубь дворов. Иногда Серегин незаметно оглядывался. Смотрел, нет ли за нами хвоста.
А еще настороженно сканировал Джексона взглядом. Справедливо полагал, что он из органов. Но Сорокин хорошо играл роль. В ответ на подозрительные взоры безмятежно улыбался. И Серегин вроде успокоился.
Дома вокруг тоже сплошь старинные. Двух и трехэтажные. Старая Москва. Рай для ценителей архитектуры. Во двориках сидели мамочки с колясками. Изредка тарахтели автомобили.
Через минут двадцать хода мы вошли в дворик. Вокруг тоже старые дома. На стенах обвалилась краска. До них еще не добрались реставраторы.
Серегин больше не оглядывался. Сосредоточенно смотрел вперед. Мы подошли к подъезду в центре дома. Их тут три.
— Вы тут живете? — по-английски спросил Сорокин. — Какое интересное место.
Я перевел вопрос. Серегин покачал головой. Открыл высокую деревянную дверь подъезда. Уже потрепанную временем. Исцарапанную и ободранную, с покосившейся ручкой.
— Нет, я здесь не живу, — Серегин покачал головой. — Это квартира моей девушки Инны.
Ага, понятно. Молодец, что дома не спрятал. Хоть тут догадался.
Мы поднялись на второй этаж. По скрипучим деревянным ступенькам. Серегин открыл ключом дверь справа.
Изнутри пахнуло теплом.
Обычная квартирка. Потолки низкие. Стены в светлых коричневых обоях. С узорчиками. Слева у стены шкаф.
Дальше высокое зеркало с полочкой. На полочке лежал рыжий кот. Лениво смотрел на нас.
— Пойдем, покажу, — Серегин провел нас в соседнюю комнату.
Навстречу вышла девушка. Невысокая, чуть полная, симпатичная. Курносенькая, с пухлыми губками. Обиженно надутыми.
В коротком открытом платьюшке. С пуховым платком на плечах.
— Котик, ты опять не взял помаду. Я же просила. И духи… — она увидела нас. Запахнула платок на груди. — О, кто это?
Ага. Вот она. Вдохновительница кражи. Елена прекрасная. Или как ее там. Даю локоть на съедение, что это из-за этой красоточки Серегин бросился во все тяжкие.
— Это за картиной, — Серегин подтолкнул девушку обратно в комнату. — Я же говорил тебе. Покупатели. Не мешай, мы разговаривать будем.
Он указал на комнату слева. Мы вошли туда. Нечто вроде гостиной.
Мебель старая. Круглый обеденный стол. Девять стульев вокруг. С изогнутыми резными спинками. У стены
