Трилби - Диана Палмер

Трилби попыталась представить подобные военные действия в своем родном штате и слабо улыбнулась.

— Я не думаю, что это может прийти им в голову, — честно ответила она. — Я надеюсь, что ваши соотечественники завоюют независимость, Джордж.

— Я тоже, senora. Так много погибло людей. А сколько еще погибнет! — плечи его опустились. — Это неправильно, что люди должны убивать и погибать сами за небольшое количество муки и бобов.

В течение дня она размышляла над тем, что сказал Джордж. Газеты сообщали о том, что борьба в Мексике разгоралась. Паскуаль Ороцо, лидер восставших мятежников в западном Чихуахуа, призвал всех патриотически настроенных мексиканцев подняться с оружием против Диаса.

Служащие Мексиканской Северо-западной железной дороги не могли найти машинистов, чтобы водить поезда в своем округе. Тысячи людей, как федералы, так и мятежники, постоянно нападали друг на друга. Граница постоянно нарушалась, ее охраняли кавалерия и пехота. Все находились в напряжении.

Трилби так глубоко погрузилась в свои мысли, что Саманта уже дважды спрашивала ее о подготовке к Рождеству.

— У нас будет, конечно, nacimiento, — Саманта говорила о мексиканской традиции помещать в доме во время Рождества разные фигурки, вырезанные из дерева. — Но мне так хочется рождественскую елку. Мама всегда ставила большую елку, но мне никогда не разрешали украшать ее. Можно, я буду тебе помогать?

— Конечно, — Трилби улыбнулась ребенку.

В первый раз девочка чему-то радовалась и проявляла энтузиазм. Они возбужденно занялись приготовлениями к Рождеству, не обращая внимания на раздраженное ворчание Торна из-за беспорядка, который они устроили в доме, приготавливая поп-корн и елочные игрушки из цветной бумаги.

— Я думаю, что пока не повесили украшения на твое седло и упряжь, тебе не на что жаловаться, — Трилби посмотрела ему в глаза.

Она пыталась шутить, но Торн пережил слишком много эмоциональных потрясений, чтобы веселиться. Он отвергал все попытки Трилби к сближению, и она понимала это.

— К нам кто-нибудь приедет на Рождество? — Трилби еще раз попыталась завязать разговор.

— У большинства моих работников свои семьи, и они возьмут выходной, чтобы навестить их. У Наки нет семьи, он христианин, поэтому обычно я приглашаю его на ужин.

— Я буду рада, добро пожаловать.

— Он ушел в горы сразу же после нашей свадьбы, и никто не знает, где он.

Трилби была почти уверена, что исчезновение апачи связано с Сисси. Если бы отношения с Торном были более теплыми, она бы сказала ему об этом.

— Но если он вернется, ты будешь не против, что за столом будут два дикаря? — сухо спросил он.

Трилби вспыхнула и опустила глаза.

— Я испекла сегодня порог к вечеру, — сказала она мирно, не обращая внимания на его сарказм. — Лимонный.

— Я не буду к ужину.

Когда они с Самантой снова остались одни, она позволила выразить сожаление, что все эти дни Торн мало времени проводит дома. Трилби надеялась, что они быстро привыкнут друг к другу и им будет так же хорошо днем, как и в ту волшебную ночь, которую они провели вместе после свадьбы. Но время проходило, и все меньше и меньше оставалось шансов на улучшение отношений. Торн считал, что она скучает по Ричарду. Ну и пусть так думает, раз он издевается над ней, напомнив о Сэлли. Иногда ей приходила в голову мысль, не скрывают ли они оба свои истинные чувства, чтобы избежать боли, которую могут причинить друг другу. Она пыталась приблизиться к нему, но он не допускал этого. Ни о чем личном он не заговаривал. Она тоже отказалась от этого. Не потому, что ей было все равно, а потому, что было так очевидно, что он больше ничего не желал от нее. Он даже не хотел ее, он так ясно показывал это.

Как раз неделю назад один мужчина с очень симпатичной женой заблудились и остановились на ранчо Лос Сантос, чтобы узнать дорогу. Обращение Торна с женщиной было рыцарским и нежным, и Трилби не находила себе места весь день, вспоминая об этом. Когда-то он так же относился к ней, пока не явился Ричард и не разрушил все ее надежды на счастье.

Сисси прислала письмо. Она упомянула о возможном приезде с археологической группой профессора МакКолума в конце весны. Она не писала о Наки, но Трилби ясно читала о нем между строк. Та ночь, когда Трилби и Торн провели вместе в палатке, была так давно. Ее глаза погрустнели, когда она подумала, как далеки они стали друг от друга.

Торн увидел, как погрустнело лицо Трилби, и, заглянув через плечо, увидел письмо, написанное прекрасным почерком Сисси.

В конце письма было упоминание о Ричарде, о его новом увлечении. Торн подумал, что Трилби грустит именно из-за этого сообщения о ее бывшем поклоннике.

— Итак, он нашел себе другую, не правда ли? Как печально для тебя, Трилби, — холодно произнес он.

Сначала она смотрела на него в изумлении. Затем поняла, что он о ней думает. Она гневно взглянула на него.

— Тебе больше нечего делать, как только насмехаться надо мной?

Торн приподнял брови.

— Прости меня, я уверен, что ты все дни проводишь, сравнивая меня с этим парнем с Восточного Побережья, желая, чтобы я походил на него. Не так уж это комфортно, моя дорогая, зависеть от благотворительности родственников, чтобы как-то прожить, не так ли?

Она удивленно заморгала глазами.

— Что ты имеешь в виду?

— Он постоянно путешествует из одного поместья в другое. Я думаю, Сисси написала, что ее обучение в колледже будет трудным для ее родителей, потому что их финансовое положение не слишком хорошее.

Это никогда не приходило ей в голову. Да, действительно, Ричард очень много путешествует и всегда гостит у кого-нибудь из богатых родственников. Она никогда не думала о нем, как об иждивенце, а Торн, оказывается, считает его таковым.

Гордость ее была уязвлена.

— Это дело Ричарда, как ему жить.

— К счастью, тебе не надо делить с ним его образ жизни. Как бы тебе понравилось быть обузой у своих родственников и пытаться сохранить достоинство.

— Это было бы ужасно, — хрипло прошептала она.

Он согласно кивнул.

— Да, для тебя это было бы ужасно. В этом мы с тобой похожи, у нас слишком много гордости, — внезапно он наклонился и, одной рукой схватив за волосы, отклонил назад ее голову, чтобы видеть лицо. Бессознательно он заметил, что она не протестовала. Казалось, она была полностью в его власти. Его глаза остановились на ее полураскрывшихся чувственных губах.

— Какая потеря, — прошептал он, наклонился и жадно впился ей в губы.

Трилби застонала от неожиданного наслаждения. Как давно… он не целовал ее так! Но когда она хотела прижаться к нему, он оттолкнул ее, его глаза насмешливо смотрели ей в лицо.