Дети немилости - Ольга Онойко

Все это мерзко, мерзко, мерзко и отвратительно.

В начале пути Лонсирем еще думал о планах суперманипулятора: странным казалось, что господин Маджарт, прямо говоривший о своей неспособности управлять Воином, был так спокоен на совете принцессы. Но потом мысли наскучили Лонси, он слишком мало знал, чтобы искать ответ на загадки, да и мерзко все это казалось, чем дальше, тем отвратительней. Лучше уж было подумать о будущем – о том, что ждет в Рескидде, и как дальше устраивать свою жизнь. Еще и девчонку навязали ему. Он и о себе-то не может достойно позаботиться, а тут дикарка, обуза. Ну как сбежит?

Откровенно говоря, Лонси очень этого хотелось.

В коридоре загрохотали шаги, чемоданы, кто-то забасил, не понижая голоса. В благородной тишине первого класса шум казался почти неприличным, и Лонси усмехнулся с невольным дружелюбием. Обладатель могучего баса высказался на незнакомом языке, а потом перешел на риеску.

– Арки! – заорал он. – Арки, если ты еще раз подберешь на помойке какую-нибудь...

– Мммья-ау-у! – отвечал неведомый Арки, и по коридору стремительно протопотали маленькие лапы, а за ними пробухали большие ноги.

Лонси симпатизировал котам, а кроме того, ему было скучно. Он отворил дверцу и выглянул в коридор, с удовлетворением увидав, что многие изысканные господа тоже дали волю любопытству. Улыбающиеся лица виделись тут и там.

По коридору точно молния носился здоровенный кот, оглашая респектабельный вагон истошным мяуканьем. Породы кот был престранной: с бурой шкурой и совершенно бесшерстный. За котом, причитая, бегал смотритель, за смотрителем рвались толстенный господин с вымазанной чем-то зеленым лысиной и высокий лохматый подросток. Поскольку коридор в ширину мог вместить только одного человека, буза получалась неописуемая.

– Нельзя! – в отчаянии восклицал смотритель. – Нельзя животных выпускать в вагоне...

– Арки! – ревел лысый господин. – Кто тебе разрешил поднимать кота?!

– Ты! – ломающимся баском отвечал Арки, морща нос. – Кто сказал тренироваться на кошках? Сам-то ты тренировался на кошках!

Наконец кот был пойман и водворен в корзину.

– Ну? – отдуваясь, спросил зеленоголовый господин. – Куда его теперь? К матери? У нее там четверо малявок, носы им вытирать, еще и кота подсунуть? Уф! Уф-ф!

– Дайте кошу! – пронзительно потребовал тоненький девичий голосок.

Лонси высунулся подальше и увидел возле двери в дамский вагон прелестнейшее создание лет шести от роду, в розовом платьице и белоснежных носочках. Отец с явным облегчением сунул дочери корзину с котом и вытер пот со лба.

– Где наши места? – сказал он. – Арки! Чтоб я до Рескидды звука не слышал! Добрый день! – Это предназначалось соседу сына. – Добрый день! – Последнее он выпалил уже Лонси.

Лонси не верил своим глазам. Он даже сощурился, пытаясь яснее разглядеть узоры, покрывавшие лысину новообретенного соседа. Это были, безусловно, схемы заклятий, вытатуированные или написанные красками, притом в незнакомой манере, а значительной части этих заклятий Лонсирем вовсе никогда не видел, в чем готов был ручаться головой. Хотохорский маг выглядел престранно. Но был он таким шумным и добродушным, так располагал к себе еще до знакомства, что Лонси ни о чем не задумался.

– Уф-ф! – сказал маг, усевшись. – Уф-ф! – И тяжело привалился к стене. – Позвольте представиться, Харно Гори, маг.

Лонси моргнул. Кто есть новоприбывший, он понял сразу, но как в ответ должен был представиться сам?

– А вы тоже маг, я вижу, – сообщил господин Гори, несказанно облегчив ему задачу. – Приятное совпадение!

– Лонсирем Кеви, – вполголоса сказал Лонси и чуть не отшатнулся, когда большое тело соседа вдруг оторвалось от сиденья, наклонилось вперед и ухватило Лонси за руку.

– От моего семейства, – громогласно сетовал господин Гори, потрясая соседской рукой, – шуму не оберешься! Можете вообразить, четыре дочери-погодка. Сына моего вы видели, сорванца! – И толстый маг радостно заулыбался.

Лонси испытал некоторое облегчение, когда господин Гори выпустил его руку. Силы в хотохорце было немерено.

– Я путешествую, – частично соврал Лонси; несмотря на чрезмерно внушительную внешность соседа, с ним хотелось завязать дружеский разговор. – Еду в Рескидду от самого Ройста.

– И не выходите в городах Ожерелья? – спросил маг столь печально и укоризненно, точно испытывал от того нестерпимую душевную боль; Лонси даже растерялся. – Да, – продолжал Гори, – все думают, только в Рескидде есть на что посмотреть, а что не Рескидда, то деревня. Города Ожерелья, господин Кеви, моложе Рескидды лет на двести-триста, а Рескидде восемь тысяч лет, как известно. Будете возвращаться, взгляните хотя бы на Истефи. Ах, озеро, скалы, лестницы, арки...

– Непременно, – пообещал Лонси. Пыл господина Гори передался ему, и на минуту Лонси ощутил себя настоящим путешественником, вольным бывать где хочет.

– Жена моя из Истефи, – сказал Гори. – В Рескидде познакомились, в университете, я был молодой магистр... ах, молодость. Сам я из Мерены – знаете Мерену?

Лонси напряг память и даже нашарил в ней что-то близкое, но где та Мерена находится, не вспомнил. Гори беспечно махнул рукой.

– Пятнадцать лет вместе, – сказал он. – Решили детям Древний Юг показать, да и родню навестить. В Хотохоре, представьте же, догоняет меня срочная телеграмма: у госпожи Урри, долгих ей лет жизни, беда с мужем. Я в ужасе, жена в ужасе, дети плачут, поездка вот-вот отменится, снимаемся с поезда... три дня в привокзальной гостинице прождали. Пришлось билеты в первый класс купить, других не осталось.

– Да, – ввернул Лонси, – вторым ездить куда приятней. Сам жалею. А что госпожа Урри?

На открытом, с крупными чертами лице Гори застарелое утомление мешалось с почти злорадным довольством.

– Господин Урри, – сказал он, – большой ученый, исследователь Севера, двадцать лет ходить не мог. Болезнь суставов. Спал когда-то, по молодости, в снегу, понимаете ли... А теперь господин Урри совершенно счастлив и носится как укушенный, собирая новую экспедицию. Госпожа Урри заказывает сеанс дальней связи и кричит, что я шарлатан, чучельник и что у господина Урри усох мозг. Какого труда мне стоило не сказать госпоже Урри, у кого из них, по моему скромному мнению, усох мозг! Тем временем из магазина возвращается сам господин Урри, нагруженный снаряжением, и благодарит меня от всей души. Люблю свою работу! – И маг густо захохотал.

Лонси озадаченно свел брови.

– Господин Гори, – на всякий случай уточнил он, – вы медик?

Тот уставился на него в предельном изумлении.

– Нет, – отвечал он, – с чего вы взяли? Я – некромант!