Ателье царских прикидов - Дарья Калинина

– Ну все! – отодвинув от себя тарелку с остатками сладкого пирога и придвинув чашку с чаем, провозгласил Крошев. – Следствие закончено! Теперь мы знаем все!

Шепот восторга был ему ответом. Все девушки, затаив дыхание, смотрели на Крошева. Можно сказать, что это был его звездный час. И не удивительно, что он старался им насладиться в полной мере.

– Ирина Сидоровна проявила удивительную откровенность, – начал рассказывать Крошев. – И так как знала она на диво много, то следствие очень быстро вычислило преступника.

– И кто он?

– Кто?

– Ну скажите же нам!

– Скорей!

Но Крошев не был бы самим собой, если бы сразу назвал имя преступника. Вместо этого он сказал:

– Если позволите, начну издалека.

Собравшиеся тихо застонали, но спорить не решились. И Крошев начал свой рассказ.

Все наши комплексы и проблемы чаще всего уходят родом в детство. У маленького Вовы Волкова такой проблемой был отчим. Он появился в его жизни и сразу же начал менять ее в ту сторону, которая казалась правильной ему самому. Вове оставался небольшой выбор: либо покоряться воле отчима, либо быть наказанным.

Наказаний маленький Вова не любил. Да и кто их любит? Поэтому он выбрал стратегию непротивления злу. Внешне во всем соглашался и слушался властного отчима, который в самом деле старался из лучших побуждений заменить мальцу отца. Но в душе у Вовы нарастал и зрел протест. Протест этот созревал вместе с мальчиком. И к тому времени, когда Волков стал взрослым и почти что самостоятельным, протест дозрел окончательно.

И Волков понял, он хочет выйти из тени своего отчима. Как это сделать? Да очень просто. Стать более знаменитым, известным и прославленным ученым, чем был его отец. К этому времени Вова даже мысленно называл отчима своим отцом. Но сути дела это никак не меняло. Протест никуда не девался. И Вова приступил к реализации своего плана.

Начальный этап всякого успеха – это важное научное открытие. И Вова словно одержимый двигался в этом направлении. Естественно, он выбрал себе ту же стезю, что и отчим, – археологию. И теперь исправно копал, напоминая самому себе трудолюбивого крота.

Как назло, находки были смехотворно ничтожны. А нужных данных для другой научной деятельности у Вовы не было. Ну не умел он систематизировать полученные с таким трудом результаты. Не имел склонности он и к анализу. К тому же совершенно не умел четко и доходчиво формулировать свои мысли. Всему этому он упорно учился, но результаты все равно явно не дотягивали до уровня отчима.

Вова почти что впал в отчаяние. И тут ему поступило предложение, которое он после недолгих колебаний принял. И многие годы не жалел о том, что поступил подобным образом. Он стал ездить и копать, и ему вдруг стало сказочно везти. Из каждой своей археологической экспедиции он возвращался триумфатором. Его находки занимали почетные места в музее. И его имя наконец-то стало известным.

Во всем этом ему помогал один и тот же человек. Нет, не собственный отец. Тот, напротив, относился к неожиданному везению своего сына с долей скептицизма.

– Нельзя строить свою научную карьеру на обычном везении, – говорил он. – Все эти твои раскопки ничего не стоят. Рано или поздно фортуна тебе изменит. И где ты окажешься? Все моментально забудут о тебе. Чтобы быть известным, нужно вращаться совсем в других кругах. И пока что путь тебе туда только один. Через родственные связи.

– Твои?

– Нет, не мои, разумеется. Чем я мог, уже помог. Теперь тебе нужно выходить на новый уровень.

– И как?

– Женись на стоящей невесте. Я уже присмотрел тебе девушку. Она отвечает всем требованиям, кроме, пожалуй, одного.

– И какого же?

– Она некрасива. Но это не так важно! Ее отец поможет тебе достичь того, о чем ты, зная это, мечтаешь. Широкой известности.

Однако Волков был молод, пылок, и ему казалось, что красота будущей жены как раз очень даже немаловажный фактор. Поэтому предложение отца так и повисло в воздухе. По своей излюбленной привычке Волков не сказал ни да ни нет, предоставив будущему все решить за него.

Но будущее оказалось неожиданно жестоким к Владимиру. Да, он съездил в Краснодар, раскопал там захоронение этрусского воина и, получается, совершил свое самое громкое открытие. Так что теперь он мог надеяться на лавры.

И вдруг полный крах! Бесценное сокровище исчезло из его сейфа. Подозреваемые в краже сотрудники отказывались выдать, где они его спрятали. И над головой Волкова стали сгущаться тучи.

На этом месте Крошев замолчал, чтобы сделать глоток чаю и промочить горло. И воспользовавшись возникшей паузой, Мариша громко сказала:

– Все то, что вы нам рассказали, мы уже знаем!

– В самом деле. Хватит ходить вокруг да около.

– Кто ограбил музей?

– Кто убил Виктора Сергеевича?

– Кто замочил Бубенцова?

И подруги требовательно уставились на Крошева.

– Вы хотите услышать имя? – усмехнулся тот.

– Естественно!

– А вы еще сами не поняли?

– Скажите вы!

– Ну что же, – произнес Крошев. – Скажу. Это все сделал он! Наш знаменитый ученый! Владимир Волков!

Все ахнули.

– Волков?!

И хотя именно это имя крутилось у всех собравшихся на языке, все были поражены. Мариша опомнилась первой.

– Но зачем?! Зачем ему было убивать Бубенцова? Зачем понадобилась смерть Виктора Сергеевича? И в конце концов, какой смысл красть у самого себя сокровища этрусков?

– Дело в том, – загадочно улыбнувшись, произнес следователь, – дело все в том, что никакого сокровища и не было никогда!

Тут наступил черед Ангелины изумиться.

– Как это не было? Я сама лично видела находки! И они были из золота, можете мне поверить!

– Дело не в том материале, из которого они были сделаны. Дело в их подлинности. Верней, в отсутствии таковой!

– Не понимаю, – покачала головой Ангелина. – Они были не из золота?

– Из золота. Только сделали их не древние этруски!

– А кто же?

Этот вопрос задали хором Степа с Васей и Полина. Они тоже видели сокровище этрусков и теперь откровенно недоумевали.

– Все эти драгоценные и якобы старинные предметы отлила парочка умельцев из одной небольшой мастерской, неофициальным хозяином которой был Виктор Сергеевич. Твой отец, Светлана.

– Не понимаю, – пожала плечами Ангелина, пока Света хлопала глазами. – При чем тут какая-то мастерская? Я своими глазами видела, как эти вещи достали из земли! Там, где мы копали! Повторяю, своими глазами видела!

– Ясно. На это и было рассчитано.

– Что рассчитано?

– Скажите, Ангелина, а в вашей экспедиции, куда вы отправились с Волковым, было много опытных археологов?

– Археологов? Нет, пожалуй, один Волков разбирался, что к чему. Остальные просто выполняли его указания.

– Вот вам и ответ на ваш вопрос.

– Какой ответ? Я по-прежнему ничего не понимаю!

– Будь на вашем месте более опытный археолог, он бы сумел понять, что землю, которую вы поднимаете, совсем недавно уже перелопатили. Скажите еще, копать вам было легко?

– Легко, – растерянно пробормотала Ангелина. – В самом деле легко! А когда я собиралась в экспедицию, то меня все предупреждали, что это адски тяжелый труд.

– Вот! Так бы и было, кабы земля была слежавшаяся за многие века. Но вы копали не целину. Вы копали уже подготовленную для вас делянку.

– Кем подготовленную?

– Сообщниками Волкова и Виктора Сергеевича.

Но тут возмутилась Света:

– Почему имя моего отца все время стоит рядом с именем этого преступника?

Крошев смущенно взглянул на нее. Было видно, что он не знает, как ему поступить. Пощадить чувства понравившейся ему и, главное, его маме девушки или сказать ей всю правду? В конце концов чувство долга перевесило. Крошев набрал в легкие побольше воздуха и произнес:

– Света, мне это очень трудно тебе говорить, но твой отец… Он был мошенником!

– Что?!

Света вскочила на ноги. Подруги впервые видели ее разгневанной. Бедный Крошев! И кто его тянул за язык?

– Что ты сказал?! То есть я хотела сказать, что вы сказали?! – негодовала Света, снова перейдя на официальный тон. – Мой отец – мошенник? Выбирайте выражения!

Крошев тоже набычился.

– Я уже заранее извинился за свои слова. Но именно так и классифицируются действия вашего отца по уголовному законодательству.

– Мой отец не был преступником! Он сам был убит!

– Верно, – кивнул Крошев. – И убит был своим сообщником, которому он стал неудобен и даже опасен.

– Вы говорите про Волкова?

– Да. И Волкову с его непомерным честолюбием просто не оставалось другого выбора, и он убил вашего отца.

– Чушь!

– Это чистая правда. Но может быть, вам станет немного легче, если я скажу, что ваш отец пострадал из-за великой любви к вам. Не будь он к вам настолько привязан, остался бы жив.

После этих слов на глазах у Светы навернулись крупные слезы.

– Папа очень любил меня. Это верно. Но при чем тут его убийство?