Мир пауков. Маг и Страна Призраков - Колин Уилсон

— Ты на ногах держаться можешь?

— А то как же!

Тот спрыгнул со стола.

— Добро. Матрона, можете вести его домой.

Та схватила супруга за руку и поволокла к двери, не задержавшись даже, чтобы поблагодарить.

Девочка была теперь в руках у матери. Найл спросил женщину:

— Когда она у вас пропала?

— Ровно как шесть месяцев и два дня.

— И ты все это время не засыпала? — Та кивнула. — И не боялась?

Девочка опять уверенно кивнула.

— Невероятно, — пробормотал Симеон.

— Только мне не понравился противный дядька, — заметил ребенок.

— Что еще за дядька?

— Ну, такой… со смешным ртом.

Найл с Симеоном переглянулись: слова ребенка вызывали в памяти образ убийцы Скорбо, с его странно чувственными губами. Найл взял девочку за руку, пристально посмотрел ей в глаза и вгляделся в ум. Увиденное насторожило.

— Ты видела этого человека с пауками? — спросил он девочку. Та кивнула, — И они что. на него не нападали?

— Нет. Они были друзьями.

Найл понял, что расспрашивать дальше нет смысла; девочка сказала, что могла, и ум у нее начат истощаться; вглядываешься в него, а впечатление такое, будто смотришь сквозь дрейфующий туман.

— Веди-ка ты ее домой. Ты живешь дате ко отсюда? — обратился Найл к матери.

— Через улицу.

— Смотри, чтобы она хорошенько выспалась, — наказал Симеон, — а завтра ее ко мне на осмотр.

Когда мать с ребенком ушли, Симеон спросил:

— Я верно понял этого ребенка или она имела в виду что-то другое?

— Боюсь, ты верно ее понял, — сказал Найл, кивнув.

У Фелима был растерянный вид.

— Что она имела в виду?

— «Дяденька со смешным ртом» — это один из убийц Скорбо, — пояснил Симеон.

Фелим перевел взгляд с Симеона на Найла.

— Но она сказала, что они были друзьями. Может, это ей снилось? Или у нее была горячка?

Найл покачал головой.

— Уверен, что нет.

— Абсурд какой-то. С какой бы вдруг стати Скорбо любезничал с кем-то из них?

— Получается одно из двух, — рассудил Найл. — Либо тот человек выдал своих товарищей Скорбо…

— Либо Скорбо был сообщником мага, — закончил мысль Симеон.

— Да ну, нет, такого быть не может. С какой бы стати Скорбо, будь он сообщником мага, затащил двоих из них к себе в кладовую? И зачем бы они его убили?

Найл покачал головой.

— Может, его предали. Или он их рассекретил. Но я уверен, что это ей не привиделось.

Наступила тишина, каждый был занят собственными мыслями. Наконец Симеон повел плечами.

— Согласен, все это бессмысленно. Но у нас есть еще дела. Сколько осталось сыворотки? — спросил он у Фелима.

Тот поднял флакончик на свет.

— Где-то на два пальца.

— Тогда должно хватить.

На протяжении следующих десяти минут он переходил от одного распростертого тела к другому, сосредоточенно вводя каждому строго отмеренную дозу сыворотки. Несколько человек очнулись буквально сразу, у других на возвращение сознания ушло несколько минут. Кое-кто начинал протяжно стонать, будто от кошмара. В основном же люди, сильно вздрогнув, в замешательстве вертели головой по сторонам.

— Изумительная штука, — довольно хмыкнул Симеон.

— Почему она так быстро действует? — недоуменно спросил Фелим.

— Наверно, потому, что пауки вводили четкую дозу, чтобы парализовать добычу, но не убить. А едва соотношение меняется, добыча сразу начинает приходить в себя.

Последней по счету оказалась девушка, так плохо прореагировавшая на змеиную сыворотку. Найл взволнованно за ней наблюдал и испытал облегчение, когда веки у той почти сразу же дрогнули. Когда их глаза встретились, лицо девушки осветилось теплой, блаженной улыбкой, которая тут же сменилась беспокойством и смятением.

Найл понял, в чем дело: в ее спящем сознании отложилась смутная память о нем как о ком-то, с кем у нее было что-то вроде интимной связи; через секунду, узнав Найла, она не знала, куда деваться от смущения. Найл взял девушку за руку и помог сесть.

— Как тебя звать?

— Амариллис.

— Ты видела паука, который на тебя напал?

— Я ничего не помню, — ответила та, покачав головой.

— Где ты была, когда на тебя напали?

— В квартале рабов.

Найл с Симеоном переглянулись.

— Пожалуйста, расскажи мне все, что помнишь. — Заметив, что девушка еще колеблется, он спросил: — Что ты делала в квартале рабов?

— Ходила проведать свою старую няню.

В пору рабства все дети содержались в детских, где нянечками у младенцев были рабыни. В итоге дети нередко принимали нянечек за подлинных своих матерей.

— И что там произошло?

— Было полнолуние, и мы пошли прогуляться к новому озеру, пока сестра Дины готовит ужин. Потом пошли назад…

— Где именно шли, не помнишь?

— По берегу вдоль реки. А потом свернули в проулок.

— Который?

— Точно не помню, мы всю дорогу болтали.

— И что произошло?

— Дина вдруг как завизжит, а меня что-то сшибло…

— Ты успела что-нибудь увидеть или почувствовать?

— Все случилось так быстро. — Она начала шмыгать носом, — А что с Ди-и-ной?

Симеон ласково похлопал ее по руке.

— Мы постараемся ее найти, не расстраивайся.

Пока разговаривали, комната постепенно опустела, очнувшихся отводили по домам, по родственникам. Некоторые были так слабы, что сиделкам приходилось их поддерживать; кое-кто уходил пригорюнясь, не рад жизни. Симеон сделал знак, и к Амариллис тоже подошла старшая сестра. Найл с огорчением смотрел девушке вслед.

Влив в нее какую-то часть своей жизненной силы, он чувствовал, что та сейчас уносит в себе часть его сущности. Грустное и в то же время странно приятное ощущение.

— Значит, была в квартале рабов, — подумал вслух Симеон. — Странно. Ты не думаешь?..

— Боюсь, что да. Укрытие находилось в полусотне метров от нового озера. На нее могли напасть именно на той улице.

Симеон запустил пальцы в ежик седых волос.

— Нонсенс. С чего Скорбо состоять с ними в союзе? Какая от этого ему и им польза?

Найл покачал головой.

— Затрудняюсь ответить.

— Чего я не могу понять, — поделился Фелим, — так это как Скорбо удавалось хранить все это в тайне. Ведь другие пауки могли спокойно прочесть его ум?

Видно было, что он, как и другие, разделяет то же заблуждение насчет телепатии.

— Не совсем так. Мысли укрыть нетрудно, особенно если у других нет причины тебя подозревать. Скорбо был начальник стражи, поэтому никто из подчиненных не смел соваться ему в мысли. Что же касается начальства — Смертоносца-Повелителя и его Совета, — те бы просто не захотели туда лезть.