Игра в любовь - Кэти Максвелл

Энн осторожно подвела его к кровати и усадила, чувствуя, что ему нужно минутку помолчать. Она раздела его. На рубашке были пятна грязи и пота. К счастью, полосы грязи у него на бриджах легко можно было вычистить.

— Галстук и пиджак скроют пятна на рубашке, по крайней мере, до тех пор, пока мы отсюда не выберемся.

Он кивнул.

Его странная манера поведения вселяла в нее тревогу.

Она опустилась перед ним на колени.

— Айден, случилось что-то ужасное?

Он сделал над собой усилие.

— Просто ночь выдалась бесконечная.

— Когда мы узнаем, получилось у тебя или нет?

Неопределенно пожав плечами, он спросил:

— А который сейчас час?

— Думаю, уже почти четыре.

Он кивнул, но ничего не сказал. Тогда она взяла его за руку.

— Пойдем в кровать. Теперь от нас уже ничего не зависит. Ты сделал все, что мог.

— Да.

Ожидая, что он ляжет, она стала подниматься, но он схватил ее за плечи. Он усадил ее к себе на колени и крепко обнял.

— Айден, что случилось? — прошептала она ему на ухо.

— Я убил человека, Энн.

Слова его были полны горького сожаления и раскаяния, и сердце Энн сжалось. Она обняла его.

— У тебя ведь не было выбора?

Впервые с момента возвращения Айден взглянул жене в глаза.

— Да, у меня не было выбора.

Она нежно потрепала его по покрытому щетиной подбородку. На глаза наворачивались слезы. Она чувствовала его боль так же отчетливо, как свою.

— Бедный, бедный мой любимый человек…

Они довольно долго сидели в тишине, а потом он начал ее целовать.

— Ты нужна мне, Энн. Нужна.

Тем временем его рука уже развязывала на ней простыню.

— Я знаю.

Она изогнулась так, чтобы простыня соскользнула на талию.

Кончиками пальцев он легонько обвел контуры ее губ.

— Ты права. На войне победителей не бывает.

Она не знала, что сказать. Не находила подходящих слов. Вместо этого она распахнула ему навстречу свои объятия, и он пришел к ней. Она крепко его обняла, запуская пальцы в волосы.

— Энн, — прошептал он, уткнувшись ей в грудь. Языком он потеребил чувствительный сосок, после чего уложил ее на кровать.

Они занялись любовью. На этот раз все было иначе, чем тем счастливым вечером, когда они с восторженностью первооткрывателей познавали друг друга.

Теперь их любовь несла в себе утешение, душевный покой, поиск смысла в мире, который так часто казался бессмысленным. Единение.

Только после того, как они закончили, он наконец-то смог уснуть.

Но Энн не могла. Она держала его в своих объятиях, оберегая его покой, моля о том, чтобы жертва его не была напрасной и помогла им освободиться. В противном же случае она готова была последовать за ним куда угодно, даже умереть с ним вместе.

Уже давно рассвело, когда Энн услышала крики. Айден тоже проснулся. Они оба лежали молча, прислушиваясь.

С лестницы донеслись тяжелые шаги, и в комнату майора Ламберта постучали. Он впустил посланца. Через секунду он раздосадовано выругался.

Она напряженно вслушивалась, чтобы понять, в чем же дело, но было слишком шумно. Айден встал с кровати и подошел к окну, ничуть не стесняясь собственной наготы.

— Что происходит? — спросила она.

— Пока не знаю.

Тайболд отвернулся от окна и улыбнулся ей загадочной улыбкой. Своей особой улыбкой. Наутро от ночных мук совести не осталось и следа. Кончики его подстриженных волос торчали в разные стороны, и ему пора было побриться.

В этот момент он казался своей жене красивым как никогда.

К тому времени и полковник Уизерспун уже успел проснуться. Проходя по коридору, он остановился напротив их двери.

— Что такое, майор? Что происходит?

Энн нашла руку Айдена, не зная, чего ожидать. Айден был напряжен не меньше ее.

— Наш пленник, — сказал майор Ламберт, понижая голос. — Робби Ганн этой ночью скончался.

Глава 16

— Да что ты говоришь! — отрывисто бросил ему полковник.

Айден увел Энн подальше от двери.

— Одевайся, — прошептал он ей. И сам взял свои бриджи, висящие на спинке стула.

— Но, Айден, разве ты не слышал — они убили Робби Ганна!

Она была потрясена и думала о последствиях, которые могла повлечь за собой смерть Робби. Все Высокогорье будет охвачено войной и раздором. Кельвин и все те люди, которые делали это место таким особым, могут быть уничтожены.

— Энн, одевайся, — жестче приказал Айден. Сам он уже застегивал пуговицы на бриджах.

— Айден?..

Неожиданно он оказался прямо перед ней и впился губами в ее губы, прежде чем она успела возразить, и сжал ее руки. Наконец он отстранился и пристально посмотрел ей в глаза:

— Прошу тебя, доверься мне. А теперь делай так, как я сказал. У нас совсем мало времени.

Энн бездумно, как робот, принялась выполнять его приказ. Она потянулась за сорочкой, лежащей на краю кровати, и сбросила простыню на пол. Айден натянул рубашку через голову и накинул сверху жилет, застегивая его спереди на все пуговицы, чтобы спрятать самые броские пятна грязи. После чего он без предупреждения распахнул дверь.

Энн схватила платье и метнулась за дверь.

Ее прямолинейный, беспардонный муж лицом к лицу столкнулся с майором Ламбертом.

— Ты сказал, что Робби Ганн мертв?

Поспешно натягивая на себя одежду, Энн поглядывала на них сквозь щелку.

Майор Ламберт нахмурился, губы его плотно сжались, но полковник Уизерспун, на котором поверх бриджей все еще была надета ночная сорочка, кивнул.

— Майор сам только что мне об этом сообщил. — Он слегка поклонился. — Лорд Тайболд, позвольте представиться, я полковник Уизерспун. Мы никогда прежде не встречались, но я весьма о вас наслышан. Жаль, что наше знакомство не произошло при более благоприятных обстоятельствах.

— Мне выбирать не приходилось, полковник Уизерспун, — холодно произнес Айден, всем своим видом демонстрируя благородное негодование аристократа. — Боюсь, майор Ламберт вышел за рамки дозволенного. Надеюсь, вы понимаете, полковник, что его самовольное решение взять Робби Ганна в плен и пытать может вызвать восстание.

— Ганн был якобитом… — начал Ламберт, но Айден его перебил:

— Каждый шотландец в душе якобит. Это часть романтизма нашей страны, и все мы здесь рыцари-романтики. Ганн высказывался против «очисток» земель. Его семья потеряла все — свои земли, свое наследие. Все это украли у них люди с деньгами. Но учти, Ламберт, если ты собираешься арестовать и забить до смерти каждого, кто выступает против «очисток», работы у тебя будет много.