Невозможность второго рода. Невероятные поиски новой формы вещества - Пол Стейнхардт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слава богу, что это случилось, когда он вернулся в лагерь, а не в середине похода, – подумал я с облегчением.
Катастрофа была предотвращена, все разошлись, а я вернулся в палатку, чтобы записать события дня в свой полевой дневник. Я пришел к выводу, что с Гленном все будет в порядке. Но мне нужно было переосмыслить его роль в экспедиции.
Бах! Мою работу внезапно прервал громкий хлопок. Что еще? Громыхнуло в опасной близости от моей палатки.
Бах! После второго хлопка я понял, что это были выстрелы, и мои мысли тут же обратились к единственному оружию в лагере – карабину, похожему на автомат Калашникова[19], который наши русские водители держали под рукой в качестве меры предосторожности на случай возможного нападения медведя. Шкура камчатского бурого медведя, по-видимому, настолько толстая, что менее мощным оружием ее не возьмешь.
Камчатские медведи – огромные, устрашающие создания. Самые крупные самцы могут весить до шестисот килограммов и бывают неимоверных размеров. Вставая на задние лапы – эту позу они часто принимают, чтобы в полной мере использовать свое острое обоняние, – они достигают трех метров в высоту. В летние и осенние месяцы инстинкты заставляют медведей потреблять огромное количество калорий, чтобы накопить достаточно жира и пережить зимнюю спячку.
Тремя годами ранее в поселке вахтовиков к югу от нашего лагеря при встрече с медведями погибли люди. Тем летом браконьеры выловили в этом районе слишком много лосося, и тридцать оголодавших медведей предприняли совместную атаку на лагерь горняков в поисках пропитания. Сотни геологов и шахтеров в панике разбежались. Медведи легко догнали двух человек, которых жестоко убили и съели.
Мы находили свежие медвежьи следы повсюду вокруг лагеря и знали, что поблизости бродят группы медведей, лакомящихся рыбой из реки Иомраутваам. Так что для меня не было бы полной неожиданностью, если бы выстрелы, которые я услышал, предназначались одному из них.
Я выбежал наружу и увидел, что все, включая Уилла, собрались вместе метрах в пятнадцати от моей палатки. Никто не пытался укрыться и не выглядел напряженно, поэтому я сразу понял, что непосредственной угрозы не было. Когда я спросил Уилла, что происходит, он сказал, что Виктор и Богдан проводят тренировку по стрельбе. Водители обычно держали карабин заряженным патронами для защиты от медведей. Сейчас они использовали пули поменьше и расставили вдоль берега реки пустые бутылки из-под водки в качестве мишеней.
Я внимательно наблюдал, как члены команды по очереди берут в руки карабин. Виктор хотел, чтобы все, включая меня, попробовали поразить мишени. Я изо всех сил отпирался, объясняя, что никогда ни из чего не стрелял, тем более из такого мощного оружия, как этот карабин.
– Нет, – с улыбкой настаивал Виктор. – Никаких исключений.
Каждому надо было сделать по три выстрела.
Он протянул мне карабин, и я с опаской посмотрел на него. В любой другой ситуации я бы не хотел даже близко подходить к такому оружию, но в сложившихся обстоятельствах чувствовал, что выбора у меня нет. Я поднес карабин к плечу и прицелился. Не имея никакого опыта стрельбы, я совершил ошибку новичка, завалив оружие в сторону лица, чтобы легче было смотреть вдоль прицела. В результате, к большому веселью остальной команды, ни один из моих первых двух выстрелов и близко не попал по мишеням. Все взревели от хохота.
Виктор перезарядил карабин для моего третьего и последнего выстрела и тихо пробормотал что-то Саше по-русски.
– Надо хват изменить, – перевел Саша, – и держать карабин ровно, а целиться, глядя прямо поверх него.
Я молча кивнул, зная, что совет все равно мне не поможет. Проблема не имела ничего общего с тем, как я держал карабин. Она заключалась в том, что мое зрение было недостаточно острым, чтобы разглядеть хоть одну из целей. Но объяснять это не было смысла. В тот момент я просто хотел как можно быстрее покончить с этим унизительным занятием.
Я навел карабин в сторону бутылок и сделал последний выстрел. Команда разразилась еще более громким смехом. Я отступил и сконфуженно отдал оружие.
Несколько часов спустя в разговоре с Уиллом в нашей палатке всплыла тема стрельбы по мишеням. Я сказал, что мне жаль, если я поставил его в неловкое положение, показав себя полным неудачником в роли снайпера. Он озадаченно посмотрел на меня и сказал: “О чем ты говоришь? Ты попал в цель последним выстрелом!”
Я был ошеломлен. Команда вовсе не потешалась над моим последним выстрелом. Она меня поддерживала.
Это невозможно, – подумал я с улыбкой. Если мне удалось попасть в цель, то это была буквально слепая удача. Настолько слепая, что я даже не видел, как разбилась бутылка из-под водки. Но я, конечно, был счастлив, получив такой повод для хвастовства. Все же мало кто из физиков-теоретиков может с гордостью заявить, что успешно стрелял из карабина на Чукотке.
Гленн провел тот день, отдыхая и восстанавливая силы. Я был рад видеть, что он чувствует себя уже достаточно хорошо, чтобы присоединиться к группе за ужином, хотя выглядел он все еще усталым и измученным. Я заметил, что Гленн, который обычно держался напористо, если не воинственно, слегка подавлен. Чувствуя, что он тревожится о своей будущей роли в картографической команде, я решил его успокоить.
– Больше никаких длинных походов, – твердо сказал я ему. – У нас и возле лагеря масса важных дел, требующих твоего участия.
Марина Юдовская и Майк Эдди в ходе картографической экспедиции
К счастью, это был один из немногих случаев в наших профессиональных отношениях, когда Гленн не попытался оспорить мое решение. Напротив – он почувствовал облегчение и с готовностью согласился. Невысказанная проблема заключалась, правда, в том, что я еще не придумал для него следующего поручения. Сначала нужно было убедиться, что он полностью поправился.
На следующее утро небо расчистилось – и мы смогли вернуться к запланированным работам. Мы с Уиллом и Сашей объединили усилия, копая новую траншею возле Основной. Когда Валерий был на этом месте в 1979 году, только самый край русла ручья был срыт бульдозером. За прошедшие годы русские золотодобытчики убрали грунт еще на десяти или двадцати метрах сбоку от ручья. Нам это очень помогло, поскольку требовалось удалять меньше земли, чтобы добраться до сине-зеленой глины, которая, как мы знали, залегала под склоном холма. Мы нацеливались на эту глину, потому что именно с ней было связано первоначальное открытие Валерия.
Уилл Стейнхардт готовится к раскопкам у ручья
Крис Андроникос, вооруженный карабином для защиты от медведей
Копалось трудно –
