Возлюбленная колдуна - Дебра Дайер

— Хотя Сияющие поклонялись Богине все­го живого, они сами были богами, — Фиона глядела на свой талисман, явно не подозревая о том, что за ее спиной стоит Лаура. — Многие годы, поколение за поколением, они правили в Эрин благодаря своей магии и силе, побеж­дая врагов и изгоняя зло.

— И что случилось с этим волшебным на­родом? — спросила Лаура.

Фиона резко обернулась, прижимая свой талисман к груди.

— Ох, мисс Лаура, простите, я не слышала, как вы вошли.

— Вижу, вы забиваете мистеру Пакстону голову древнеирландскими сказками.

— Да-да, вот именно. — Фиона взглянула на Коннора, и он увидел в ее проницательных карих глазах заговорщический блеск. — Но я не удивлюсь, если он уже сам хорошо знает эти истории.

— Вы их знаете?

Коннор глубоко вздохнул, чувствуя серд­цем тяжесть правды.

— Да, я слышал эти легенды. Лаура смотрела на Коннора с любопыт­ством.

— Тогда скажите мне, мистер Пакстон, что же случилось с Сияющими?

Коннор колебался, не зная, как много исти­ны о себе он раскроет в истории своего народа. Но, может быть, рассказав, он сможет подгото­вить свою Эдайну к той правде, которую дол­жен рано или поздно ей сообщить.

— Пожалуйста! — Фиона сжала свой тали­сман в кулаке. — Расскажите нам, что, по ва­шему мнению, случилась с ними.

— Они распространили свою власть за пре­делы Эрин, пересекая моря и процветая всюду, где селились, — сказал Коннор, вспоминая уроки юности. — Они веками правили этой землей. Но был враг, которого они не могли победить — время. Прошло время, и их власть над страной исчезла, как туман под жарким солнцем.

Лаура нахмурилась.

— Разве время может быть врагом?

— Понимаете, хотя дети смертных покло­нялись Сияющим как богам, они не были божествами. Они были не простыми смертными, но все же не богами. — Коннор оперся локтями о стол и положил подбородок на переплетен­ные пальцы. — Прошло время, дети смертных возмужали и, познав единственного Бога, от­вернулись от Сияющих. С тех пор простые люди стали бояться тех сил, которыми обла­дали Сидхе.

Лаура внимательно смотрела на Коннора, слушая его рассказ. Считала ли она историю его народа не более чем волшебной сказкой? Сумеет ли она понять его и принять таким, какой он есть?

— Затравленные и испуганные, Туата-Де-Дананн удалились в святилища — на отдален­ные горы, тайные долины, укрепленные ост­рова. Но многие Сидхе остались среди простых смертных, и они доныне живут среди нас. — Коннор, не отрываясь, смотрел на Фиону, вну­шая ей, чтобы она поняла и хранила его сек­рет. — Но их не надо бояться. Они никому не желают вреда. Они желают только жить в мире с людьми.

Фиона сняла серебряную цепочку со своей шеи и подошла к Коннору. На ее губах по­явилась улыбка, неуверенная, немного застен­чивая.

— Не знаю, может быть, вам интересно взглянуть на мой кулон.

Коннор протянул руку ладонью вверх. По­лированный янтарь свисал с серебряной цепоч­ки, как золотой орех, сверкающий на солнце. Фиона положила янтарь на его ладонь, не от­пуская цепочки.

Он смотрел на янтарь, читая древние руны, вырезанные на камне, улыбаясь простым сло­вам, которые должны были отгонять зло. С другой стороны на янтаре было выгравиро­вано распятие.

— Прекрасный кулон!

Услышав слова одобрения, Фиона вздох­нула.

— Он передавался в моей семье от поколе­ния к поколению. Я слышала легенду, что его подарил одному из моих предков принц Сидхе.

Люди его племени часто раздаривали подо­бные безделушки, чтобы уменьшить страхи смертных.

— Носите его на здоровье, Фиона.

— Ox! — Фиона на мгновение закрыла гла­за, как будто читая молитву. — Спасибо, сэр. Да благословит вас Бог.

Коннор перевел взгляд на Лауру, стоявшую в дверях, увидел задумчивый взгляд ее изум­рудно-зеленых глаз. Оставалось надеяться, что он не выдал себя. Он боялся, что она еще не готова принять его.

После завтрака Коннор отправился с Ла­урой по засыпанной снегом тропинке, вьющей­ся через Общинный Луг. Он смотрел на за­мерзший пруд, глядя, как солнечный свет от­ражается ото льда и снега, укрывших воду. Ему хотелось увидеть это место летом, когда лебеди скользят по блестящей поверхности воды.

— Фиона сегодня утром была какая-то странная, — произнесла Лаура.

— Я ничего не заметил.

— Не заметил?

Коннор улыбнулся, поймав ее вопроситель­ный взгляд.

— Нет.

Лаура нахмурилась.

— Она унижалась перед тобой. Я все жда­ла, когда она упадет перед тобой на колени.

— Она просто была любезной.

— Чересчур любезной. — Лаура вздохнула, и из ее рта вырвалось облачко пара. — Та легенда, которую она рассказывала тебе, сказ­ка про Туата-Де-Дананн — очень интересная, правда?

— Интереснее всего узнать, что оказыва­ется, эти люди не забыты.

— Ты веришь, что эти люди когда-то су­ществовали?

Воробей пролетел над дорожкой и опустил­ся на спинку каменной скамейки, которая сто­яла в снегу в нескольких футах от них. Кон-нору очень хотелось раскрыть Лауре правду, которая жила в нем, избавиться от ее тяжести, но он знал, что пока что должен хранить тай­ну.

— Именно о них я тебе рассказывал. По­мнишь про правителей Атлантиды?

— Помню. — Она остановилась и посмот­рела на него. — Но ты в самом деле веришь в эти легенды?

— Эти легенды были древними уже в мое время. И как во всех легендах, в них содер­жатся зерна правды. — Коннор смотрел, как маленькая птичка взмахнула крыльями и взле­тела к солнцу, лучи которого струились сквозь голые ветви деревьев. — Я верю, что Туата-Де-Дананн были связаны с землей и небом, с самой сутью природы, связаны так, как боль­шинство людей не в состоянии себе предста­вить. Это давало им могущество, благодаря которому простые люди за пределами Атлан­тиды принимали их за богов.

— Много лет назад, когда Фиона рассказы­вала мне ирландские сказки, я думала, что все это выдумки. Одна лишь голая фантазия.

— А сейчас?

— А сейчас… — Она вздохнула, покачав головой. — А сейчас я столкнулась с невозмож­ным и узнала, что это не только возможно, но и существует на самом деле. Я гляжу на свою тетю Софи и сомневаюсь во всем, что я знала о мире, который меня окружает. В нем дейст­вительно есть место волшебству.

Он снял перчатку с руки и прикоснулся к ее холодной щеке.

— Неужели узнать, что в мире есть вол­шебство, было так уж ужасно?

— Это пугает. Тревожит. Это порождает у меня неуверенность & себе. — Она обхватила себя руками за талию. — Я чувствую, как буд­то все, окружающее меня, на самом деле не то, чем оно кажется, не такое прочное, как было когда-то.