Путь к звёздам - Олег Верещагин

   - Точно! - обрадовался теперь уже Император. - Это хорошо, что и сейчас такой есть...

   - А вы закажите себе, - посоветовал Рэмка, жуя последний кусочек колбасы. - Хоть к завтраку. Разве не привезут?

   Император вздохнул. И ответил немного странно:

   - Да привезут, почему не привезут. Только я разочароваться боюсь. Знаешь, Рэм Белов, три четверти вкуса всего вкусного, что мы едим и пьём в детстве - это вкус самого детства. А его не привезут даже Императору.

   Рэм не очень понял эти слова. Только опять огорчился - уже за Императора, у которого такая, оказывается, непростая жизнь, что ему даже лимонад невкусный... это же вообще ужасно!!! И по какой-то странной печальной ассоциации и рассказал он тогда всё, что с ним случилось с утра. Точнее - со вчерашнего вечера...

   ...Он не думал, что ему поверят. И не претендовал на это. Но Император сидел и слушал молча, не сводя с мальчика глаз. Молчал, даже когда Рэм закончил говорить. Над рекой было уже совсем светло, совсем день, пели по-дневному птицы. Глаза у Императора были грустные, и Рэм робко спросил:

   - А вы тоже... видели что-то такое?

   - Тоже в детстве, - ответил Император. - Здесь. Я потому сюда и приплываю рыбачить, если есть время. Надеюсь встретить ещё кого-нибудь. Когда-то мой отец сюда послал целый отряд "витязей", но и они всё не смогли... почистить. Очень много напластований. Очень много зла... - Рэм опять не очень понял сказанное, но притих, опасливо покосившись на другой берег. А Император вдруг улыбнулся: - Хорошо ещё, что есть много таких, как ты. Приходят часто. Не за приключениями, а вот так... помочь. Наверное, вот они-то скоро всё-таки очистят всё, как бы не противилось и не цеплялось за наш мир ЭТО... - Император кинул на тот берег взгляд с прищуром, и Рэмка перевёл дух - опаска пропала, обычный был берег. Самый обычный.

   А Император улыбнулся и протянул Рэму руку.

   - Пора тебе, наверное?

   - Я уже из лодки вылез, когда он меня окликнул и отдал диск, - закончил Рэм. - Я хотел-хотел посмотреть, пока назад добирался, а потом забыл. Представляешь?! Забыл про подарок Императора! Чем только голова была занята... не помню ведь даже. Уже только на корабле поставил и глянул, что там... Вот так.

   И сердито посмотрел на финна, который уже давно не лежал, а сидел, глядя на друга ошарашенными глазами.

   - Я тебе верю, - честно сказал Тойво. - Потому что таким не шутят. Даже в шутку не шутят.

   Рэмка просиял. Но тут же погрустнел, и Тойво понял - почему. Понял без слов.

   Александр IV, Император Русской Империи, отрёкся от трона в прошлом году.

   - Интересно, почему он отрёкся? Он же не старик ещё был... И такой человек... - Тойво вздохнул. - Мы же с ним победили в войне. Старшие на него молятся почти...

   - Ну... потому что пора, - сказал Рэм тихо, не удивляясь, что Тойво подумал про тоже, про что и он. Посмотрел куда-то вдаль прищуренными задумчивыми глазами. Покачал головой: - Нет... он правильно сделал. Жаль только, что он к нам жить не приехал.

   - Ну да, к нам... - вздохнул Тойво печально. - Его вон... отовсюду звали жить. А у нас ему что?

   - Ну и зря ты так говоришь! - отрезал Рэм. - Ну и уехал он в какой-то Магадан. Чем этот Магадан лучше нашей планеты?!

   - Он там на морской станции коллектором работает, - вспомнил Тойво. - Тогда показывали... И картины пишет. Наверное, он всё-таки знает, где ему лучше.

   - Наверное, - подумав, согласился Рэм. И ещё подумал, что новому Императору всего тридцать лет. И что совсем недавно он сам повёл Флот, и Флот разметал, как смешной сор, принаглевших было дайрисов и выбил их далеко от границ Империи. И что у Императора - тогда ещё, правда, Цесаревича - была очень весёлая свадьба. И что он сам разработал большой план новой волны Освоения... Так что, наверное, всё на самом деле правильно.

   Но теперь уже Тойво продолжал думать про бывшего Императора. Видимо - думать очень и очень серьёзно. Он спросил неожиданно:

   - Как думаешь, твой дед его знает? Ну, Императора... бывшего?

   - Дед - Императора?

   Рэм задумался...

   ...Белова-деда мальчишки из посёлка и окрестностей побаивались и одновременно тянулись к нему. В посёлке было немало ветеранов Той Войны, и они даже были зачастую ещё совсем не старые, по 70-90 лет[38], а то и моложе. Вечно хмурый, живший даже не в доме Беловых, а во времянке глубоко в саду, которую он сам построил и отделал, как ему нравилось, малоразговорчивый, худощавый жилистый старик был окружён в их глазах и в их разговорах самыми разными легендами, тем более, что толком о нём ничего не знали ни сыновья, ни внуки. Говорили, что в Войну он был пластуном (пилотом разведывательного корабля, разведчиком на вражеской территории и т.д.). Говорили, что был в плену у нэйкельцев (называли и другие расы) и бежал из плена через пол-Галактики. Говорили, что он заседал в Большом Круге. Говорили... короче, много чего говорили. Уже то, что он совершенно точно получал пенсию от Императора (дело небывалое), могло подтвердить любой из этих слухов.

     Иногда деда удавалось уговорить выступить в пионерском отряде, но рассказывал он, как правило, о бытовых или даже смешных вещах, которые были на войне. Интересно, причём очень - вот только сделать на этой основе какие-то выводы о его прошлом было нельзя. Несколько раз он уезжал в столицу на какие-то встречи, но и о них не говорил никому и ничего.

   А ещё Белов был знаменит тем, что рядом с его времянкой на большом, старательно возделанном, участке росли единственные на Яснозорье непарниковые арбузы. Парниковые овощи и фрукты, как ни старайся, годятся только на переработку, вкус свежих у них "унылый", как однажды сказал ещё маленький Рэм. На всей остальной планете арбузы не приживались ни в какую. Даже у таких мастеров арбузного дела, какими были кубанские казаки, восемь станиц которых жили на реке Каменной, с арбузами ничего не вышло - что-то в почве-воздухе-воде было такое-не такое. А Белов-дед - добился успеха. И каждый год 25 августа, в День Жатвы, на большой ярмарке он раскидывал свой павильон, усаживался среди арбузных горок, похожих на пирамиды древних ядер - и менялся. Никогда ни единого арбузика не продал за деньги, только менял на самое разное, да ещё раздавал даром, особенно туземцам, которые были сами не свои до этой земной ягоды (по слухам, у них тоже пытались выращивать арбузы - методами от научно-практических до оккультных и вроде бы даже кого-то побили палками то ли за обещанный и невыданный результат, то ли ещё за что...) Сорт дедов и назывался "Ядро" - косточки у него группировались в самой сердцевине и не мешали нормально есть, не надо было каждую секунду отплёвываться... Если от урожая что-то оставалось (это было нечасто) - Белов-дед перегонял арбузы на нардек[39] и домашний ликёр с таким арбузным запахом, что его хотелось пить даже детям. Но ликёр (за исключением пары бутылок, остававшихся "в семье"), старик отвозил туземцам на их осенние праздники, бурча в ответ на сердитые вопросы: "Я колонизатор, а не кот чихнул. Я обязан дикарей спаивать!"...

   ...Кстати, два года назад на такую ярмарку явился сторк. Сторки на Яснозорье были постоянно, но как правило по политическим и торговыми делам - за пределы столичной губернии они почти не выбирались. Так что появление такого гостя всех удивило. Но ещё более удивительным было, что сторк - высоченный, пожилой, хотя и ни капли не дряхлый - ни на кого не обращая внимания, размашисто прошёл прямо к павильону Белова-деда. Тот молча встретил гостя, молча указал на место рядом с собой. Сторк сел. Дед с треском раскрыл ножом выбранный из кучи - не глядя - арбуз и, когда тот расселся пополам ещё впереди лезвия, отдал одну половину сторку, а вторую оставил себе. Все вокруг поражённо наблюдали - не оставляло людей чувство, что видят они какой-то обряд или что-то вроде этого - как два старика - седой, как туман, землянин и сторк с волосами цвета побитого морозом зимнего рассвета - сосредоточенно, ни слова не говоря, ели арбуз. Потом - аккуратно полили друг другу из большого дедова термоса, посидели ещё - опять-таки молча - и сторк встал и ушёл. Не прощаясь, не оглядываясь.

   А Рэм, пытавшийся потом разузнать у деда, что к чему, так ничего и не добился...

   ...Но с арбузами было связано и ещё кое-что. Как только они начинали поспевать, как местный пионерский отряд охватывало нездоровое возбуждение. Даже атавистическое, прямо скажем. В ночи крались в сад тихие еле различимые фигуры. Потом покрадка переходила в неслышное пластунское переползание. Арбузы выкатывали, как отрубленные вражеские головы. На помощь местным прибывали отряды поддержки даже из финской Мякилинны. Дед боролся с этим нашествием самыми варварскими методами - от петель-самоловов и светозвуковой сигнализации до стрельбы из пневматики крупной солью и позорных физических репрессий против захваченных в плен неудачников. Битва шла уже не первый год с переменным успехом.