Прятки с демоном - Ольга Романовская

Проректор нанес удар немедля. Змейки магии ворвались в сгусток тьмы, разрывая его на части. Проклятие извивалось, шипело, силилось в агонии уничтожить жертву. Если бы не зелье, ректор мог бы не выжить, хотя и сейчас ему приходилось нелегко. Скрежетали зубы, на висках выступил пот.

Лорд Шалл безжалостно разметал остатки черноты и встал. Лишенный поддержи, нематериальный кинжал рухнул на пол, обратившись в шипящую лужицу. Через минуту она высохла, но проректор все равно пометил место: нужно обязательно протереть, чтобы никто не заразился. Даже расформированное проклятие опасно в течение суток. Адепты же сущие дети, тянут в рот что ни попадя. Вдруг им придет в голову пол целовать?

Линии пентаграммы погасли.

Проректор склонился над начальником и тревожно поинтересовался:

— Ну как ты?

Лорд ти Онеш не спешил с ответом. По очереди согнул конечности, ощупал голову, а потом признался:

— Слабость дикая.

— Ну, это от грязной ауры. Ничего, — заверил некромант, — это мы поправим. Сам, полагаю, прекрасно справишься.

Ритуал иссушил, вернул прежнюю усталость, но лорд Шалл ни за что бы в этом не признался. Он толком не успел отдохнуть: то дознаватель, то адепты, то преподаватели. Всем все надо и именно сейчас. Ни минуты покоя! И вот теперь опять знакомое состояние, когда до живого зомби недалеко.

Ректор кивнул и сел. Сотворил белый шар, напоминавший раскаленное солнце, и позволил ему войти под кожу, подсветив ее изнутри. Блаженство разлилось по крови. Боль прошла, разум очистился. Свет поднимался все выше, к голове, вытесняя черноту. Со стороны казалось, будто от ректора идет черный пар.

Лорд Шалл пристроился рядом. Тоже сел и вяло наблюдал за процедурой очищения. Его клонило в сон, но даже зевать он стеснялся. Неприлично, хоть и при друге — этакое проявление неуважения к чужому труду. Однако в итоге он не выдержал и задремал с открытыми глазами. Сон навалился чугунным покрывалом, беспросветным мраком, поглотившим тело и душу. Наверное, так выглядит забытье.

Проректор не знал, сколько так просидел. Очнулся от похлопывания по плечу.

— Пошли, Норман! Тебе точно нужно выспаться. Беру на себя твои завтрашние…

— Сегодняшние, — с зевком поправил лорд Шалл. — Уже за полночь, Ариан.

Глава Академии вытащил часы. Действительно, второй час ночи. Он потерял счет времени, а друг неведомым образом его сохранил. Видимо, профессия и происхождение помогли.

— Так вот, — закончил мысль ректор, — твои занятия веду я, с воспитательной работой тоже разберусь.

— Угу, и с Малицей тер Ирадос тоже, — напомнил некромант. — У нас тренировка. Научи ее чувствовать врага спиной.

— Научу, только сначала проверю уровень подготовки. На слово в подобных вопросах, прости, даже друзьям не верю.

— Профессионализм, — кивнул лорд Шалл и встал, потянувшись всем телом.

Магические шары в спортзале начали по цепочке гаснуть, пока последний с легким шипением не потух над головой ректора. Тот удовлетворенно кивнул и махнул в сторону двери, зная — друг его прекрасно видит.

— Пошли отсыпаться. Честно, — признался глава Академии, — я мысленно уже приготовился к смерти. Проклятие сильное, воздействие уже началось.

— И это я слышу от ректора Академии колдовских сил! — укорил друга некромант. — Или ты во мне сомневался? Тогда нормально.

— Вот кому-кому, а друзьям нужно доверять больше самих себя, — жестко возразил лорд ти Онеш. — Иначе это не друзья.

Проректор не стал развивать тему, хотя мог привести несколько примеров недоверия со стороны начальника. Но ссориться по пустякам совсем не хотелось.

Малица искусала губы и смяла не один тетрадный лист, прежде чем на перемене решилась пойти в Административную башню. Если опоздает на «Теорию заговоров», не беда, Индира все о ведьмах расскажет. Да и зачем стихийнику какие-то ведьмы? В Империи раздолья они давно не водились, разве что в человеческих королевствах. Тамошние жители, как известно, тяготеют к прошлому, тому самому, в котором предпочитали винить во всех бедах колдуний, а магические академии кажутся простому люду рассадниками зла.

Возвращение в общежитие прошло без сучка и задоринки. По счастливой случайности некроманты, возившиеся с гончими, не заметили друзей, не услышали их перепалку. По слухам, которыми полнилась Академия, питомцев ректора удалось вытащить. Всех или нет, Малица не знала, зато старший курс некромантов в полном составе во главе с деканом, по совместительству проректором лордом Норманом Шаллом, не явился на занятия.

Саламандра извелась от беспокойства. Живы ли оба лорда, удался ли ритуал? В итоге едва не испортила практическую: капнула на образец не тот реагент. Пришлось спешно исправлять ошибку и гнать из головы тревожные мысли. И вот, как была, в форменном синем платье и жакете, Малица спешила к Административной башне, надеясь услышать от секретаря: «Милорд ректор занят, запишитесь на прием». Если занят, то жив.

Руки напоминали ледышки, хотя на дворе стоял погожий солнечный денек.

По рассеянности Малица едва пару раз не столкнулась с адептами и не с первого раза сумела открыть тяжелую дверь. Помог дежуривший у башни особист. Внутри и вовсе накатила волна паники, саламандре пришлось остановиться, чтобы отдышаться.

С проклятиями не шутят, их снятие нередко заканчивается плачевно. Малица знала: успела прочитать. Весь предыдущий день она провела в библиотеке, зато теперь легко сдала бы зачет по проклятиям.

По лестнице саламандра поднималась уже собранной, не забывая здороваться с преподавателями, попадавшимися навстречу. Дверь в приемную оказалась приоткрыта, и девушка заглянула. Секретарь поливала экзотическое растение в углу. Каждое лето оно давало плоды: три ярко-оранжевых шара. Адепты утверждали, они съедобны. Малица не пробовала.

— Здравствуйте! — Девушка привлекла к себе внимание. — Не подскажете, милорд ти Онеш сейчас на месте или на занятиях?

— А чего, собственно, вы хотели? — Секретарь выпрямилась и глянула на адептку поверх мясистого листа — дерево разрослось. — Вас вызывали?

— Нет, — смутилась Малица.

Хм, а ведь прежде ее частенько отправляли «на ковер». В новом семестре выговоры сменились любовной игрой в кошки-мышки.

— Приемные часы с трех до четырех, — заученно ответила секретарь, всем своим видом выражая недовольство бесцеремонной саламандрой, которой полагалось быть на занятиях.

— Знаю, — та не поддалась молчаливому укору, — но у меня важное дело. Полагаю, лучше, если первым об этом узнает ректор, а не дознаватель.