Прятки с демоном - Ольга Романовская

Эльфийка вошла в роль, двигалась неслышно, с пластикой тех, к кому и направлялись девушки. Индира успела переодеться, как и Малица, предпочла брюки платью. Саламандра хорошо их помнила: верные спутники всех проказ. С прямыми обязанностями эльфийка тоже справлялась, вовремя предупреждала о караульных.

— Сюда! — Индира указала на заросли шиповника.

Малица поколебалась — не хотелось оцарапаться, — но полезла. Вряд ли подруга решила поиздеваться. И верно, за шиповником обнаружился провал в стене, замаскированный плющом. Оставалась самая малость — дезактивировать чары, установленные по случаю чрезвычайного положения. Иначе толку от лаза никакого, не выберешься. Над этим поработал Кристоф. Всего за пару часов он сумел сконструировать магическую «фомку». Воистину талант! Может, ему в артефакторы податься?

Малица извлекла из кармана пластину и положила на земле, вплотную к стене. На первый взгляд — обычный лист металла, на второй, опытный, — мечта гильдии убийц. Девушка надавила на едва заметное углубление, и пластина раскрылась, выросшие из нее грани превратили ее в пирамидку. От вершины к стене протянулись лучики света. Соприкасаясь с охранным плетением, они цепляли его и втягивали в пирамидку. Спустя пару минут в защитном контуре образовалась лакуна в тройку футов, которой вполне хватило, чтобы сбежать из Академии. Помогая друг другу, девушки, преодолев двойную дыру — в стене и чарах, очутились по другую сторону. Пометив место, чтобы тем же путем вернуться обратно, подруги поспешили в город.

Второй раз в жизни Малица блуждала по ночному Ротону. И если осенью саламандра счастливо избегла неприятных встреч, то сейчас едва не привлекла внимание подвыпившей компании. Гуляки вывалились из таверны и перегородили улицу. Саламандра кусала губы: кратчайший путь в гостиницу пролегал мимо мужчин.

— Может, позовем Кристофа? — предложила Индира, морщась от каждого пьяного выкрика.

Гуляки затянули песню, невозможно фальшивя. На голоса тут же отозвались воем собаки. Где-то хлопнуло окно.

— Сейчас водой окатят, — предсказала чужое будущее Малица.

Она стояла, прижавшись щекой к холодной штукатурке, и наблюдала.

— Хорошо, если водой, и хорошо, если не нас, — пессимистично отозвалась Индира. — Аль, пошли, чего стоять? Они никуда не уйдут, либо Криса нужно звать, либо топать в обход.

Голос разума возобладал. Саламандра неохотно развернулась и побрела по грязному проулку. В голове же звучало мантрой к небесам и сопредельным мирам: «Лишь бы дождался!»

Гостиница оказалась маленькой и неприметной. В такой охотно сдавали номера и не интересовались личностью постояльцев. Вывеска, подслеповато подсвеченная фонарем под пыльным колпаком, сообщала название заведения: «Милый уголок». Малица скептически скривила губы. Может, конечно, для кого-то это и милый уголок, для нее же дыра.

Кристоф поджидал у порога. При виде подруг он встрепенулся, порывисто шагнул вперед и, ухватив девушек под руку, прошипел:

— Ну сколько можно? Я уже извиняться устал.

Кровь отлила от лица. Как, они уже здесь?!

Девушки испуганно переглянулись. Обеим тут же захотелось обратно, в Академию.

— Я иду, Крис, — стараясь, чтобы голос не дрожал, сказала Малица. — Только приведу себя в порядок. Нельзя пугать уважаемых людей листвой, улитками в волосах и маскировочной раскраской.

— Ты по земле каталась? — хмыкнул Кристоф, ногой открыл дверь и подтолкнул подруг внутрь.

— Типа того, — саламандра не стала вдаваться в подробности.

Гостиничный холл, совмещенный с обеденным залом, освещала всего одна лампа на стойке. За ней мирно похрапывал паренек лет четырнадцати — хозяйский сынишка.

Друзья на цыпочках, стараясь не потревожить скрипучие ступени, поднялись наверх, в узкий обшарпанный коридор, напоминавший кишку. Демонолог повернул ключ в хлипком замке. Дверь вздохнула и распахнулась, демонстрируя нутро комнаты. Негусто: кровать, тумба, стул. Вместо вешалок — вбитые в стену крючки. Окно выходит во двор, на крышу сарая. Малица не сомневалась, Кристоф специально выбрал именно этот номер.

— Ну, давай! — юноша махнул рукой на старый умывальник в углу. Такие остались только в деревнях. — И побыстрее, Аля!

Саламандра вздохнула, проверила, не потеряла ли кинжал, и спешно привела лицо и волосы в надлежащий вид. Почистила одежду, чуть пощипала щеки для румянца и наигранно бодро сообщила:

— Ну, я готова!

— Они в «Дикой свинье», — «обрадовал» Кристоф. — А на глаза постояльцам тебе показываться не-э-эльзя.

— Само собой, — фыркнула девушка, — у нас тут разврат.

— Аль, — демонолог подошел вплотную, чуть ли не касаясь, — ты же знаешь…

— С Индирой! — Малица предпочла отойти. — Только недолго: меня наверняка быстро выставят.

— Угу, щас, так я тебя одну и отправил! — Кристоф укоризненно глянул на подругу. — И насчет отношений все понял, хотя мнения не изменил. Он старый и демон.

— А ты юный и глупый. Хватит, Крис, надоело! — Саламандра взмахнула руками, будто рассекая нить разговора. — Полезли, нас ждут. Индира, номер покараулишь. Если что, амулет со мной, работает.

Эльфийка кивнула и устроилась на жесткой кровати.

Кристоф распахнул окно и первым нырнул в ночь. Затем подал руку Малице, помогая спуститься. Крыша сарая лишь на фут не доставала до подоконника, прыгать не пришлось.

Саламандра искоса посматривала на демонолога и гадала, долго ли продлится его увлечение. Не хотелось терять верного друга и талантливого члена команды. Обнадеживал возраст Кристофа — в юности быстро все забывается — и то, что после ее отказа ухаживания сошли на нет. Между тем общаться с Малицей он не перестал. Только вот как понять: смирился или до сих пор надеется на взаимность?

Романтичные мысли выдуло из головы, стоило показаться вывеске с изображением кабана. Малица остановилась, собираясь с силами. Похлопала себя по щекам, кое-как уняла летящее во весь опор сердце и, толкнув дверь, шагнула навстречу своей судьбе.

«Дикая свинья» оживала по ночам. Ничем не приметное заведение, оно не знало отбоя от посетителей. Только публика в трактире собиралась специфическая, не дружившая со стражей. Ее здесь не жаловали, не звали, чтобы разнять драчунов или найти похищенный кошелек. Однако на первый взгляд пившие и евшие за сосновыми столами ничем не отличались от обычных подданных Империи раздолья. Разряженные женщины, расхаживая между мужчинами, предлагали любовь и ласку, стучали жбаны с пивом, развлекали народ музыканты и певички с писклявыми голосами — все как везде.