Дурная кровь - Дженнифер Барнс

— Две первых жертвы были фигурантами в наших прошлых делах, — произнесла

я. — А значит…

Я запнулась. Даже без способностей Майкла я поняла по глазам агента Стерлинг,

что третья жертва была не просто фигурантом в одном из прошлых дел.

Прежде я думала, что убийца выбирал жертв либо в качестве наказания за то, что

мы приехали в Гейтер, либо чтобы выманить нас из города.

Не нас, — осознала я. — Дело было не в нас.

Я достала свой телефон. Он был выключен. Когда я в последний раз его заряжала?

Сколько звонков я пропустила?

— Кэсси, — повторила агент Стерлинг. — Ты знаешь третью жертву.

Ты

Слишком поздно. Если бы они узнали личность кого-то кроме Девятки, ты могла

бы приказать устранить утечку — о, ты бы с радостью увидела, как старый подонок

истекает кровью.

Ты бы с радостью пустила ему кровь.

Но остальные уважают и почитают его, а ты истекаешь кровью. Тебя они

сковывают, тебя очищают пламенем, ножом и пальцами, сжимающимися на твоём

горле.

Они хотят, чтобы ты вынесла приговор. Они хотят, чтобы ты сказала «да».

Лорелея умерла бы, чтобы защитить Кэсси. Лорелея никогда не дала бы им того,

чего они хотят. Но ты не Лорелея.

Когда ты произносишь заветные слова, они освобождают тебя от цепей. Твоё

тело резко падает на пол. Они бросают тебя в темноте с одним единственным факелом.

— Мамочка? — ты слышишь детский голосок, и из темноты появляется Лорел.

Ты видишь в этом ребенке черты Лорелеи и черты Кэсси.

Когда Лорел подходит ближе, Лорелея пытается выбраться на поверхность, но

ты сильнее её.

— Мамочка?

Ты смотришь ей в глаза. Лорел замолкает и замирает. Её взгляд ожесточается, и

она походит скорее на призрака, чем на ребенка.

— Ты не моя мама.

Ты негромко хмыкаешь.

— Маме пришлось уйти, — говоришь ей ты. Ты шагаешь к ней и гладишь её по

волосам с игривой улыбкой на губах. — И Лорел? Мама не вернется.

ГЛАВА 56

Когда мой телефон зарядился, я обнаружила на нём полдюжины пропущенных

звонков — все они были от моей бабушки. Нонна вырастила семерых детей. У неё было

почти две дюжины внуков.

Теперь их стало на одного меньше.

Я прожила с семьей моего отца пять лет. Моя кузина Кейн была всего на три года

старше меня. А теперь она была мертва — вздернута, словно пугало и сожжена заживо.

Из-за меня.

Ты сделала это, — подумала я. Я заставила себя повторить эти слова, но я

обращалась не к себе и не к Н.О..

Все до единого инстинкты говорили мне, что мою кузину приговорил к смерти

человек, которого я любила больше всего на свете — на веки вечные, несмотря ни на что.

Мама, ты хотела, чтобы я уехала из Гейтера? Ты хотела, чтобы я была в

безопасности. Ты могла, даже не моргнув глазом, променять жизнь Кейт на мою. Ты уже

делала это прежде.

Моя мать бросила свою младшую сестру — которую она защищала годами — с

отцом-тираном, как только узнала, что беременна. Она променяла будущее и безопасность

Лейси на мои.

Ты знала, что, если не сработает связь с нашими прошлыми делами, если она не

заставит меня уехать из Гейтера — то заставит это.

— Что ты будешь делать? — негромко спросила у меня Слоан. Мы снова

вернулись в отель.

— Малкольм Лоуелл сбежал. Мы раскрыли убийства Кайлов, — я сделала паузу,

глядя на Главную улицу через окно. — Моя мать прекрасно знала, как я поступлю, — я

тяжело сглотнула. — Я поеду домой.

Прежде чем уехать из Гейтера, я должна была сделать одну остановку. Много лет я

не знала, была ли моя мать мертва или жива. Я жила в забвении. Не могла горевать и не

могла двигаться дальше.

Ри Саймон заслуживала знать, что произошло с её дочерью.

Когда мы пришли в закусочную, остальные разделились, позволяя мне сделать то,

что я должна была. Когда Майкл с Дином, Лией и Слоан сели за столик, ко мне подошла

агент Стерлинг.

— Ты уверенна, что хочешь сделать это одна?

Я подумала о моей кузине Кейт. Мы не были близки. Я никогда не подпускала её

близко. Потому что меня с детства учили держать людей на расстоянии. Потому что я была

дочерью своей матери.

— Уверенна, — сказала я.

Стерлинг и Джадд сели. Через несколько минут к ним присоединился агент

Старманс. В какой-то момент я задалась вопросом о том, куда подевалась Селин, но затем

Ри увидела меня у барной стойки, и я сосредоточилась на том, что происходило здесь и

сейчас.

Я хотела почувствовать ради неё то, что не могла почувствовать ради себя.

Налив кофе Стерлинг и Джадду, Ри обернулась ко мне. Она вытерла руки о

передник и изучающе осмотрела меня.

— Я могу чем-то помочь, Кэсси?

— Мне нужно кое-что вам сказать, — мой голос звучал на удивление ровно и

спокойно. — Это касается вашей дочери.

— Сары? — Ри изогнула брови и слегка подняла подбородок. — Что такое?

— Мы можем присесть? — спросила я у Ри.

Когда мы устроились за столиком, я положила на стол папку и достала из неё

портрет, который нарисовала Селин.

— Это Сара?

— Конечно, Сара, — спокойно ответила Ри. — Здесь она немного похожа на

Мэлоди.

Я кивнула. У меня не пересохло во рту. На мои глаза не навернулись слезы. Но я

прочувствовала эти слова до самого естества.

— Сара не уехала из Гейтера, — сказала я Ри и взяла её за руку. — Она не бросила

своих детей. Не бросила вас.

— Нет, — немногословно ответила Ри, — уехала.

Я поправилась:

— Она так и не уехала с Ранчо Покоя, — я знала, что Ри не поверит мне без

доказательств, так что я достала из папки фото — тело Сары. Ри была умна. Она

сопоставила факты — и поспешно отвергла вывод.

– Это может быть кто угодно.

— Реконструкция лица показала, что это она. Мы проведем и тест ДНК, но

свидетель подтвердил, что десять лет назад её убил мужчина по имени Даррен Дарби.

— Дарби, — вот и всё, что сказала Ри.

Ты её не искала. Ты не знала.

— Мэлоди вернулась домой, — отрывисто произнесла Ри. — Думаю, за это стоит