Алхимик - Маргарита Полякова

— Ай! — дернулась я от неприятного ощущения.

— На тебе больше нет знака водянок. Ты свободна, Брин, — шепнул Шерман.

И много толку от той свободы, если все, что ожидает тебя в ближайшем будущем — это весело качающаяся на ветерке веревочная петля? Хотя… мне тут в голову пришла неплохая идея… и если ее хорошенько обдумать… да что же это такое? Поразмыслить над своей горькой участью спокойно не дают. Эльфийский король плавно махнул ручкой, и магическое зеркало показало его величество Яргела. На сей раз разговор у двух августейших особ получился долгим и напряженным. Разумеется, возвращать Эльтель в родные пенаты Яргел наотрез отказался, от письма внаглую отрекся, а когда услышал цифру выкупа, которую эльфы просили за норлока, забулькал как кипящий чайник. По подсчетам листоухих, оказалось, что Шерман стоил в три раза дороже, чем я. А чтобы Яргел не усомнился, что назначенная цена справедлива, эльф снова воспользовался магическим кристаллом. Надо же, оказывается, эльфы когда‑то пытались Шермана честно у Яргела купить. Да… не надо было королю оборотней заявлять, что за норлока и десяти золотых монет мало, не надо. Эльфы еще и благодетелями оказались, назначив выкуп всего в 6 монет. А что? Реально Шерман точно дороже стоит. Однако Яргел, похоже, так не считал. Он осыпал проклятьями вечно попадающего в передряги норлока, пригрозил эльфийскому королю собственным плохим настроением и выкупать Шермана отказался. Судя по озадаченно — недоверчивому выражению лица норлока, такой свиньи он от любимого монарха точно не ожидал.

— Вот гоблин! — дернулся Шерман от боли. Похоже, его татуировка с оскаленной медвежьей пастью приказала долго жить.

Впрочем, порадоваться сему знаменательному событию норлок не успел. Нам объявили, что приговор вступает в действие, и повели к месту казни.

— А можно задать вопрос? — попыталась докричаться я до короля эльфов. Тот недоуменно дернул бровью, но вопрос разрешил. — Могу ли я выкупить наши жизни?

На площади установилась минута молчания на полчаса. Король эльфов пытался собраться с мыслями, а мои попутчики вытаращили глаза, заподозрив меня во внезапном умопомешательстве.

— Всех? — уточнил эльф.

— Всех! — решила я.

— За королевскую труппу вместе с пожитками еще один золотой, — определил король. — Где ты собираешься взять такую кучу золота?

— У меня есть предложение…

В конце‑то концов, если уж я в данном измерении оказалась менестрелем с неограниченным запасом интересных историй, глупо было этим не воспользоваться! И я предложила королю сагу о великом эльфийском прошлом, утверждающую неотъемлемые права эльфов на весь мир. Король заинтересовался. Я тут же (кратенько, по общим вехам), рассказала содержание истории.

— Если твоя история мне понравится, я отпущу вас, — решил король, удобно устраиваясь на троне.

Ага! Нашел дураков! Нет уж, радость моя, сначала поклянись, что если останешься доволен историей, то подаришь нам жизнь и свободу, и не будешь препятствовать нам покинуть эльфийские земли. Ну а чтоб у тебя не возникло соблазна, выслушав историю, сказать, что она фигня полная, поклянись, что не будешь записывать ее на магические кристаллы.

— Что ты себе позволяешь, девчонка?! — возмутился король.

— Если моя история понравится вашему величеству настолько, что вы попросите повторить ее, чтобы записать на магические кристаллы, вы исполните свою клятву и отпустите нас, — твердо сказала я. Наглеть, так уж по полной программе! — А я обещаю подарить вам эту историю и никогда не исполнять ее больше, чтобы вы могли передать ее вашему менестрелю, — «добила» я короля. Не может быть, чтобы заносчивые эльфы не страдали от отсутствия подходящих историй!

Оказывается, еще как страдали. Мое предложение, за которое меня в любом другом мире вздернули бы в первую очередь, здесь произвело впечатление. Мне вернули лютню, я села на помост и подробно пересказала часть Толкиновского «Сильмариллиона». Естественно, с эльфами во всех подходящих и не подходящих ролях. В ход пошло все — и история возникновения Средиземья, и сами Сильмариллы, и (естественно!) любовь. Эльфы были в ауте. Они настолько увлеклись повествованием, что даже вышли из своего образа холодных и надменных созданий, вздыхая, вскрикивая, ругаясь и всячески переживая за судьбу героев. Бедному эльфийскому королю просто ничего не оставалось делать, кроме как отпустить нас на все четыре стороны, так захотелось ему иметь у себя в архиве подобную историю. Ну, я кочевряжиться не стала. И в качестве бонуса, переврала еще и часть «Властелина колец». К моменту, когда гордый эльфийский принц потерял палец на горе Ородруин, большая часть эльфов буквально плакала.

— Я выполню свою клятву! — воскликнул король в порыве благодарности. — И даже больше. За пределами нашей столицы есть постоялый двор для чужестранцев под названием «Синяя звезда». Вы можете отдохнуть там до завтра. Клянусь, что никто не потревожит вас, и с утра вы спокойно сможете покинуть эльфийские земли! — Черный Камень принял клятву и блеснул голубоватым светом.

— Убираемся отсюда быстрее! — выдохнул Мимел, не веря, что мы так легко отделались.

Однако так быстро, как нам хотелось, все равно не получилось. Сложный ритуал выдворения нас за пределы столицы длился до вечера, а тащиться в темноте не было уже ни сил, ни желания. Так что пришлось нам все‑таки останавливаться в указанном трактире, и Мимел пошел договариваться насчет ужина и ночлега.

— Теперь ты свободна, — подошел ко мне один из гремлинов. — Чем думаешь заняться?

— Ты Тор или Тур? — неделикатно поинтересовалась я.

— Тур, — вздохнув, сознался гремлин.

— Стало быть, за судьбу Мирлин волнуешься, — определила я. — Вообще‑то мне нужно попасть на земли оборотней, поскольку Эльтель обещала вернуть меня в мой мир, однако есть у меня опасение, что как только я пересеку границу, водянки опять захотят выдать меня замуж за одного из своих принцев.

— Так они от тебя отреклись!

— Не навсегда ведь, — резонно возразила я. — Ты слышал, как король водянок сформулировал отречение? Он сказал, что данный знак не действителен, и я больше не невеста его старшего сына. Однако король вовсе не обещал, что больше не будет ставить на мне знаков. Да и сыновей у него, насколько я помню, еще целых три штуки. Так что я даже не знаю, как мне выпутаться из этой ситуации.

— Погоди, но ведь водянки проводят «отбор» всего один день в году, и этот день уже был.

— Был. Но по договору, водянки должны получить пять девушек, а получат четыре. Ты думаешь, они успокоятся на этой цифре? Я в этом сомневаюсь. Наверняка «доберут» до пяти при ближайшем удобном случае.