Узник Марса - Эдмонд Мур Гамильтон

Дандор подошёл к окну и обеспокоенно вгляделся в ночь.

— К этому времени Кро уже должен был вернуться вместе с Лану, — пробормотал он себе под нос. — Если их остановил Сурп… — Затем его глаза вспыхнули. — Вон они! Видишь вдали их Червя?

Крейн вгляделся во всхолмленную охровую пустыню. Сейчас видно было намного хуже, так как зашла более близкая луна. Неподвижная колдовская равнина, беспредельно пустынная, оживляемая лишь странными мелькающими, блуждающими огоньками, которые словно в танце проплывали над бескрайними песками.

Через гребень в нескольких милях от башни двигалась здоровенная, похожая на змею, блистающая при лунном свете металлическая штука, похожая на змея машина, которую Дандор назвал Червем. Она с громадной скоростью неслась по пескам к старой каменной башне.

Вскоре они услышали, как эта машина остановилась у подножия башни, а потом услыхали поднимающиеся по каменной лестнице шаги. Тяжёлые, лязгающие шаги робота и более лёгкая поступь человека.

Филип Крейн напрягся. Приближался его сводный брат, король этой планеты!

Лану вошёл в помещение первым. Он был высоким, почти таким же высоким, как Филип Крейн. Одежда его состояла из блестящего багряного плаща поверх белой туники. Обувью ему служили мягкие кожаные сандалии с высоко поднимающимися по ногам ремешками, а его иссиня-чёрные волосы не были прикрыты никаким головным убором. На поясе же у него висела серебристая трубка длиной в несколько дюймов.

— Дандор! — воскликнул он, входя. — Кро сообщил мне, что великий план наконец сработал! — В голосе его звенело ликование. — Если это так, то это означает новую жизнь для нашей умирающей планеты! И это означает конец Сурпу и его изменническим замыслам!

Лану вдруг поражённо умолк, когда увидел Филипа Крейна. При виде землянина его тёмные глаза вылезли из орбит. Филип Крейн тоже застыл как каменный в полном оцепенении, когда посмотрел на своего царственного сводного брата. А со стороны Кей раздался недоверчивый вскрик.

— Филип! Да это же… ты!

Лицо Лану, короля Бэры, было точной копией лица Филипа Крейна!

Однако лицо короля носило более надменное и нетерпеливое выражение, и казалось чуть расплывшимся, но в остальном являлось зеркальным отражением лица Крейна. Сводные братья были двойниками.

— Что это ещё за дьявольское волшебство? — выкрикнул Лану, и его рука метнулась к оружию у него на поясе. — Этот человек — да это же я!

Но иссохшее лицо Дандора светилось улыбкой. Старый учёный посмотрел на остолбеневшего Крейна.

— Теперь ты понимаешь, почему я понял, что ты — сын Таркола, как только тебя увидел, — сказал он, обращаясь к Крейну.

— Сын моего отца? — изумлённо воскликнул Лану. — Ты хочешь сказать, что этот человек — мой брат?

— Твой сводный брат, — поправил Дандор.

Старый учёный всё объяснил.

И Филип Крейн во время этого объяснения стоял как человек до крайности изумлённый. Этот марсианский правитель, его сводный брат, и его двойник! Это добавляло последний штрих ко всему тому, что испытал Крейн.

Кей переводила изумленный взгляд с одного мужчины на другого, словно не в состоянии поверить своим глазам. Один — в запятнанной земной одежде цвета «хаки»; другой — в царственном марсианском наряде. Но по липу и физически молодые люди являли собой точные копии друг друга.

— Сводный брат с Чолу, да? — пробормотал себе под нос Лану, а затем с подозрением сообщил Крейну: — Ты понимаешь, что я — старший сын… и что правлю Бэрой по праву?

Филип Крейн кивнул и с затруднением произнёс:

— У меня нет никаких притязаний на трон Бэры.

— Мы найдём тебе какое-нибудь место при дворе, — покровительственно продолжил Лану, обращаясь к Крейну, — хоть ты лишь наполовину бэрянской крови. И ты будешь нам полезен, помогая выполнить чолуанскую половину великого плана.

Этой ссылки на какой-то там великий план Крейн не понял. Но Лану ликующе продолжал, с лицом, пылающим мстительным торжеством:

— Теперь я сокрушу этого Сурпа и разрушу все его замыслы! Народ отвернётся от Сурпа и снова повернётся ко мне, когда услышит, что я наконец добился успеха в осуществлении великого плана! Я принесу на Бэру воду с Чолу!

— Воду с Чолу… с Земли? — недоверчиво воскликнул Филип Крейн. — Ты хочешь сказать, что это и есть ваш великий план — забрать воду Земли для этого мира?

— Да, это и есть великий план, Крейин, — ответил ему Дандор. — План, ради которого рисковал своей жизнью твой отец. — И с энтузиазмом пустился объяснять. — Эта планета Бэра, давным-давно уже стала высыхающим, умирающим миром. Её гидросфера уже веками постоянно рассеивается в окружающий эфир. Потому что таков закон природы: маленькие планеты, со своей меньшей гравитацией, не могут удержать пляшущие молекулы своей оболочки из воздуха и воды столь же хорошо, как более крупные миры, где у молекул скорость убегания более высокая… Некогда, давным-давно, численность населения у нас, бэрян, исчислялась в сотни миллионов. Мы построили на берегах морей великие города и поднялись к гордым пикам цивилизации. Но мы не в силах повелевать Природой. И не можем остановить высыхание нашего мира. По мере того как наша вода улетучивается в космос, наши моря постепенно, постоянно, безжалостно сокращаются… Моря высыхают до маленьких озёр, а потом уменьшаются и те. Там, где раньше были плодородные земли, появляются пустыни. И эти пустыни расползаются, а плодородные земли уменьшаются. Бэра не в силах поддержать жизнь нашего народа. Каждый год от многих людей приходится… избавляться, чтобы могли жить остальные… Мы переместили города к уменьшающимся снегам северных и южных полярных шапок, нашим последним запасам воды. Были построены громадные подземные акведуки, пропускающие драгоценную воду к нашим городам без потерь от испарения. Но снежные шапки тоже постоянно нас подводят, и теперь наше население сократилось до менее чем миллиона, а наши десятки больших городов — до пяти… Но если воду можно будет привезти в огромных количествах с другой планеты, то наша умирающая планета оживёт вновь. Вода сделает Бэру зелёной и плодородной, способной снова поддержать великую расу. Можно будет освободить миллионы обречённых, которые годами молят позволить им