Изгиб грани - Олег Артюхов

усиливались, сотрясая тело. С невидимого в темноте склона посыпались камни, а в горах раздался гул. Не знаю, как другим, но мне почудилось, что ноги проросли в землю, достигли её раскалённых недр и разветвились там будто корни. По этим каналам вверх заструилась сила, достигла моего тела и побежала вдоль позвоночника. Солнечное сплетение превратилось в огромный огненный шар, из которого горячие волны через руки покатились дальше к моим друзьям. Стоящие рядом Син и Сагни вздрогнули и ещё крепче сжали мои ладони. Вскоре мощно запульсировал весь контур, и живой огонь костра, начиная с меня, растёкся по нашим телам, превратив их в светящиеся изваяния. На минуту мы стали единым организмом, в котором каждая живая клетка получила свою долю энергии и любви, от чего возникло удивительное чувство единения и силы. Время, казалось, остановилось. Я чувствовал и понимал каждого из своих друзей, и старательно помогал Стихиям восстанавливать их поврежденные тела. В ответ пришли волны удивления, восторга и искренняя благодарность.

Когда время вернулось в своё привычное русло, Стихии ушли, круг сам собой распался. Мы отвалились от прогоревшего за минуту кострища и, не удержавшись, шлёпнулись на задницы. Среди ночи раздался многоголосый хохот. Постепенно угомонившись, все оделись и вернулись к выгоревшему дотла костру. Спать никто не хотел и вскоре на прежнем месте опять весело затрещал огонь. Я обрадовался, что мои спутники перестали сторониться моего общения со Стихиями, и самипочувствовали возможности сил природы.

Дождавшись, когда все немного угомонились, оделись и расселись у костра, я спросил:

– Как самочувствие? Как раны? Стало лучше, хуже или без изменений?

За всех ответил Син:

– И ты ещё спрашиваешь! Я здоров и силён, как никогда! Правда, я немного перетрусил, когда под ногами тряхнуло, а потом нас охватил огонь, но это быстро прошло, и я испытал потрясающие переживания.

– Отлично! Сейчас всем нужно отдохнуть. Завтра в путь. Что, что? Нет. Никакого футбола. Да, вы что совсем обалдели! Гонять мяч в темноте. Что? Светло от луны? Нет и нет! Всем спать.

Оживлённо болтая и устраиваясь на ночь, мы не заметили, как в глубине грота замерли две фигуры пленников, которые всё видели и, похоже, были потрясены. Син, посмеиваясь, развязал им руки, но они даже не шевельнулись, продолжая неподвижно сидеть с широко раскрытыми глазами.

Раззадорившиеся мужики долго не могли уснуть, возились и весело толкались словно щенки, а потом моментально затихли и дружно засопели. Решив подежурить первую половину ночи, я завернулся в толстый плащ и уселся у костра. Син поворчал, но согласился, сказав, что сменит меня сам.

Сидя у огня среди лунной тишины, я прислушивался к дыханию моих друзей, разглядывал бесконечное звёздное небо и вспоминал прошлую жизнь.

Несколько раз я поднимался с оружием, чтобы разглядеть во тьме причудливые силуэты, оказавшиеся обычными кустами и скалами. Густое ночное время, наполненное воспоминаниями и сомнениями, медленно истекло, и перед рассветом меня сменил Син. А я забрался в его нагретую постель и моментально заснул.

Разбудила меня утренняя суета. Скоренько поднявшись, я умылся в чаше водопада и вернулся в пещеру, чтобы начать сборы.

Укладывая в сумку разное имущество, я наткнулся взглядом на двух пленников, которые понуро сидели на прежних местах, явно ожидая самого плохого. Я подошёл к ним и тихо произнёс:

– Мы скоро уходим, и вам с нами не по пути.

– Мы готовы к смерти.

– Вы меня не поняли. Вы свободны. Идите на восток, а там на ваше усмотрение, возвращайтесь к Энлилю, или проситесь на службу к Энки. Возьмите оружие и пищу, подберите снаряжение, но советую доспехов не брать. Тяжело, не выдержите. Уходите и не вздумайте наделать глупостей. В этом мире каждая жизнь стоит очень дорого. Удачи вам.

Они во все глаза таращились на меня, пока я не покинул грот. Спустя полчаса стоянка опустела. Мы отправились на запад, а наши бывшие пленные – на восток. Перед уходом «золотогрудый» Шудур, крепко сжимая копьё и поправляя снаряжение, неуверенно подошёл к нам и смущённо произнёс:

– Я счастлив, что пережил нашу встречу и видел всё, что здесь произошло. Вы великие воины и лучшие из лахамов. Ваш ночной ритуал единения потряс меня, я никогда не видел ничего подобного, и никогда этого не забуду.

– Да, не забудешь. Прощай.

Мы разошлись в разные стороны, и я испытал облегчение, избавившись от непомерного груза ответственности.

Глава 13

Наш путь по-прежнему лежал между горной грядой и болотистым Жёлтым озером. Мы решили двигаться вдоль ровного берега, поскольку там не громоздились скальные выступы и каменные осыпи, за которыми могла поджидать засада.

В тот день позади остались вёрст 50 с гаком. На другой день мы, наконец-то, выбрались из проклятого коридора и, как одержимые попёрли вперёд, стараясь наверстать упущенное. К вечеру местность стала понижаться. Впереди поднялся тропический лес со всеми его непременными признаками: сырой болотистой почвой, непролазным подлеском из папоротников и фикусов, заросшим лишайниками валежником, и сплошь покрытыми лианами и эпифитами деревьями.

Перед тем, как влезть в первозданные джунгли, я предложил Сину передохнуть и разведать окрестности. Лихур ушёл в поиск, а мы, усевшись в кружок, озабоченно призадумались, поскрёбывая заросшие подбородки. Все отлично понимали, что ходьба по джунглям, наихудший вид путешествий, когда во влажной жаре приходится буквально прорубаться через заболоченные заросли, кишащие змеями, ядовитыми пауками, мелкими и крупными хищниками.

Настроение слегка приподнялось после возвращения Лихура, сообщившего, что неподалёку протекает широкий ручей, каменистое дно которого вполне пригодно для движения. Поскольку все здешние воды, так или иначе, впадают в Конго, мы собрали манатки и уже через час шагали по дну большого ручья, несущего мутную воду на запад.

Два дня движения по колено в воде слились в сплошной кошмар, густо замешанный на невыносимой духоте, шныряющих небольших крокодилах, змеях и тучахгнуса, который, спасибо фибулам, вился в отдалении. Я никогда не думал, что путешествие по джунглям так трудно и опасно. Не проходило и пяти минут, как кто-нибудь криком или знаком не предупреждал о вылезающих либо из воды, либо из зарослей всевозможных пресмыкающихся и гадах, среди которых частенько попадались ядовитые змеи и удавы. Нам реально повезло, что никто не испытал остроту их смертоносных зубов или силу объятий. Но это не относилось к неосторожной молодой мартышке, которая на наших глазах угодила в кольца огромного питона и вскоре оказалась в его утробе.

Испытывая постоянную опасность, и мучительно страдая от невозможности нормально отдохнуть из-за избытка воды и истошных воплей обитателей джунглей, на третий день пути мы