Призраки бездонного озера - Леонид Влодавец

Но Женька не стал конкретно про шашлык спрашивать. Потому что догадывался: все дело в папином настроении. И поскольку ему это папино настроение даже есть спокойно не давало, он не выдержал и спросил:

— Пап, что с тобой, а?

Папа ответил не сразу, а только после того, как внимательно посмотрел Женьке в глаза. Наверно, вначале соврать хотел, мол, ничего со мной, сынок, не происходит, но потом понял: большой сын уже, не обманешь.

— Видишь ли, Женя, — произнес отец, — сон мне вчера приснился неприятный. Вроде бы понимаю, что глупо это, в сны верить, а вот поди ж ты…

— И что ты во сне видел? — полушепотом спросил Женька, вдруг ощутив, как по спине мурашки пробежали.

— Да так, ничего особенного, поначалу. Приснилось, будто мы с тобой едем вот на этой самой лодке, по той же самой речке… — папа наскоро оглянулся и посмотрел по сторонам, будто опасался, что кто-то может его подслушать.

Женька тоже глянул по сторонам — нет, вроде бы никого поблизости не было.

— Едем мы, значит, — продолжил рассказ папа, — и вдруг наскакиваем на камень…

— Как сегодня?! — Женьку опять будто холодом обдало, и даже сердце чаще забилось от волнения.

— Почти так же. Главное, на том же самом месте. Хотя я про этот камень отлично знал, и когда мы с Васей ездили — никогда не натыкались. И во сне шпонку на винте срезало — точно так же, как наяву… — папа сдернул крышку с пивной банки и сделал жадный глоток — должно быть, во рту пересохло.

— А дальше что?

— Дальше во сне было вот что, — продолжил папа, — смотрю, из кустов на берег выползает Белая Змея. Такого цвета, чтоб совсем как снег, змей не бывает — это точно! А она еще и огромная, будто удав — здесь таких, наверно, даже в юрском периоде не водилось!

И папа опять беспокойно глянул по сторонам, хотя кругом было совсем светло и никакой змеи близко не наблюдалось.

— Так вот, — взволнованно произнес папа, еще разок хлебнув пива, — эта змея разинула пасть, прошипела: «Первое предупреждение, Паша! Не езди на Бездонное!» — и пропала. Потом вроде бы мы опять поехали…

— А я там, во сне, эту змею видел? — спросил Женька с легкой дрожью в голосе.

— Ты знаешь, вроде бы нет, — наморщил лоб папа. — Во всяком случае, ты ее не испугался. Поехали мы, значит, дальше — и что бы ты думал?

— Дерево реку перегородило… — догадался Женька и тоже почувствовал, что у него во рту пересыхает.

— Именно так! — подтвердил папа и вытер пот со лба. — Как раз там, где сегодня это наяву случилось. И снова появилась эта белая змеюка, будь она неладна! Появилась и шипит: «Второе предупреждение, Паша! Третьего не дождешься! Вернись, пока не поздно! Страшный день впереди, а ночь — еще страшнее!» И опять исчезла…

— А дальше что? — Женька тоже отхлебнул из банки, но не пиво, а пепси-колу.

— Дальше я проснулся, — произнес папа с досадой в голосе, словно бы винил себя в том, что не досмотрел свой страшный сон.

— Но ведь ты все-таки поехал?

— Поехал… — нахмурился папа. — Обещал ведь тебе, что поеду, верно? Вчера вечером мы с тобой червей копали, снасти готовили, лодку для пробы надували, чтоб посмотреть, нет ли в ней дырок. Ты такой радостный был, веселый… И вдруг я скажу, что все отменяется? Добро бы еще погода испортилась — тогда понятно. А погода-то вон какая классная — жара стоит, ни облачка на небе. Конечно, ты расстроишься, спросишь: «Папа, почему же мы не едем?» Что мне тогда отвечать? Что твой отец дурацкий сон увидел и испугался какой-то белой гадины, которой в природе не существует?! Как ты на меня должен был посмотреть после такого ответа? По-моему, как на дурака и труса, верно?!

Женька только вздохнул. Сейчас, после того, как он и сам чувствовал страх перед чем-то таинственным и неведомым, у него язык бы не повернулся даже мысленно обозвать отца такими словами. Но если б папа еще утром поведал о своем сне, Женька если и не вслух, то уж про себя точно назвал бы его дураком и трусом. И еще — вруном, который своего слова не держит. Но вернее всего Женька просто не поверил бы в эту байку про страшный сон. Наверняка ему показалось бы, что отец этот сон нарочно придумал, чтоб не брать Женьку на озеро. Например, потому, что папе не хотелось ехать туда без своего друга дяди Васи, с которым ему, конечно, веселее, чем с несмышленым сыном.

— Чувствую, что ты со мной согласен, — произнес папа. — Так что не поехать я просто не мог — совесть не позволяла. Да и потом, утром ночной сон совсем по-другому оцениваешь. Мало ли что во сне привидеться может?! Поэтому к тому моменту, когда мы в лодку садились, я все эти кошмары уже считал полной ерундой.

— А когда мы по-настоящему на камень налетели? — спросил Женька.

— Ну, — нехотя повторил папа, — про сон я, конечно, вспомнил. И даже про то, что это «первое предупреждение» было. Но только так, мимоходом. Мы ведь тогда заболтались, и я прозевал этот валун. Решил, что простое совпадение — особо не взволновался. Тем более что никакой змеи не показывалось.

— А после осины заволновался?

— Да, заволновался, — кивнул папа. — Во-первых, потому что два совпадения — это уже много. Ну и во-вторых, потому что вспомнил насчет того, что «третьего предупреждения не дождешься»… Неприятно ведь, правда? Тем более, если говорят, что «страшный день будет, а ночь еще страшнее». Вот я и сказал тогда: «Подумать надо!»

— Значит, мы могли бы от этой осины дальше не ехать?

— Наверно, если б ты не стал говорить насечет того, чтоб вещи выгрузить и обойти завал по суше, я бы повернул назад, — подтвердил папа. — Но ты это сказал, и я понял, что очень хочешь доехать до озера. К тому же мне опять подумалось, будто я боюсь пустого места. Ведь сон — это только сон, верно?

— Да… — пробормотал Женька, но страха у него не убавилось.

— Неприятно это, ждать неведомо чего, — произнес папа нехотя. — Если ты скажешь, что надо отсюда уезжать немедленно, то мы уедем. Может, как-нибудь в другой раз съездим…

Конечно, Женьке было очень жалко, что их рыбалка срывается из-за какого-то дурацкого сна. Но и чувствовать над собой какую-то неизвестную угрозу ему не хотелось. Даже если в конечном итоге ничего не случится, радости от этих суток, проведенных на острове, не будет никакой. Ну какой может быть отдых на природе, если постоянно будешь оглядываться: не ползет ли к тебе эта Белая Змея?! Кроме того, Женька подозревал, что отец не стал ему рассказывать весь сон, чтоб его не пугать понапрасну. Может быть, на самом деле папа видел во сне что-то гораздо более страшное, приключившееся с ним самим, с Женькой или с ними обоими?! И сейчас, когда сбылось уже два события, увиденных во сне, боится, что и третье, самое страшное, тоже сбудется?!

— Наверно, надо ехать… — ответил Женька. Ему при этом очень хотелось добавить еще три слова — «если тебе страшно», но он вовремя прикусил язык. Потому что понимал — папе эти слова будет очень обидно слышать. Тем более что самого Женьку, хотя он папиного сна не видел, тоже жуть брала.

— Ладно, — почти с облегчением вздохнул папа, — тогда доедаем шашлык и начинаем все сворачивать.

Шашлык, конечно, оказался вкусным, даже несмотря на то, что заметно остыл за время разговора. Но под такое печальное настроение его вкуснота ощущалась гораздо меньше. И вообще, при всех страхах уезжать отсюда было жалко.

— Так, — сказал папа, забирая у Женьки миску и ложку. — Сиди здесь и никуда не уходи. А я пойду помою посуду.

— Можно, я с тобой? — попросился Женька. Папа подумал пару секунд и ответил:

— Ладно, вдвоем спокойнее…

Глава V

СЛОЖНЫЙ ВОПРОС

Пошли вниз, к озеру, но не туда, куда высаживались около часа назад, а на противоположный берег острова. С этой стороны обрывов не было, и трава, росшая на пологом склоне островной горки, доходила до самой воды. Берег тут здорово вдавался в сушу, и получилось что-то вроде мелководного заливчика, поросшего по краям камышами. В одном месте строй камышей разрывался, и можно было подойти к открытой воде, в которой, правда, плавало немало тины и ряски.

Оказывается, папа пошел сюда именно из-за этой тины. По его утверждению, тина отлично оттирает жир с мисок и ложек. Никакой горячей воды не надо, и даже «Fairy», которым, согласно рекламе, мыли посуду в какой-то из двух итальянских деревень — Вилла-Риба или Вилла-Баджо.

Действительно, миски и ложки удалось оттереть довольно быстро. Ополоснув их начисто, отец и сын зашагали в обратный путь. Они уже почти поднялись на горку, как вдруг справа, откуда-то из-за кустов, послышался глухой стон…

— Что это?! — испуганно пробормотал Женька.

— Не знаю… — ответил папа. — По-моему, кому-то плохо…

Он решительно направился в сторону кустов, а Женька, хоть и трусил чуточку, последовал за отцом.

Искать пришлось недолго, тем более что кусты оказались не очень густые, а стон повторился еще раз.