Дознаватель - Наталия Кабакова

Этим вечером минуты ожидания тянулись особенно томительно. Тревожные мысли не смогла рассеять даже громкая музыка. Возможно, это было смутное предчувствие грядущих бед. Мои друзья запаздывали, и я заказала себе выпить, решив начать вечеринку без них. Уже первый коктейль «Ямайка», смесь кокосового ликера, водки и тропических соков, чувствительно ударил мне в голову. Перед глазами все поплыло. Мне сразу захотелось добавить, но на этот раз чего-нибудь покрепче. Дилером здесь был малоприметный парень в ямайской шапчонке, из-под которой торчало несколько дрэдов, что выглядело ужасно старомодно. Он был прыщав, а жиденькая бороденка почти не скрывала асимметричные очертания острого подбородка. Выглядел он жалко в своей ношеной майке, жилетке из ярких ниток, тертых джинсах. Заподозрить в нем дельца было невероятно трудно. Тем более, что дилер напоминал скорее жертву преступления. Звали парня Мышонок Лаки. Это прозвище ему поразительно шло.

Отыскать продавца в зале оказалось удивительно легко. Он вечно торчал у стойки, потягивая свое любимое темное, напоминающее патоку, пиво, весь день, не расставаясь с кружкой в целую пинту, которая наряду с сигаретой, торчащей у него изо рта, давно прочно слилась с его обликом.

Мышонок Лаки был не в духе. Бурчал что-то, склонившись над кружкой пива, ничего не видя вокруг. Иначе заметил бы, что бармен давно перебрался к другому концу стойки, где обосновались вызывающе одетые девушки, медленно потягивавшие мартини. Они произносили слова с прононсом и, стараясь обратить на себя всеобщее внимание, нарочито смеялись.

Клуб потихоньку оживал. Пятничная вечеринка обещала быть особенно зрелищной. Музыку пустили громче. Включили световое сопровождение. Разноцветные огоньки замигали, словно рождественские гирлянды, придавая зале праздничный вид. Столики один за другим занимали посетители. Низкий гул их голосов слился воедино, соперничая с грохотом, шедшим от динамиков. Мои друзья еще не появлялись, но до шоу оставалось целых два часа. Я оставила коробку с подарком в качестве внушительного напоминания, что столик занят, а сама направилась к бару.

Мне было не до вежливости. Я ткнула зазевавшегося Мышонка в бок, отчего тот подпрыгнул от неожиданности на месте, едва не свалившись с высокого барного стула, и разразился в мой адрес отборной бранью. Я с удовлетворением отметила его землистый цвет лица, перепуганные глазки-пуговки и дрожащие руки.

– Привет, – беззаботно поздоровалась я, вовсе не намереваясь приносить извинений.

– Чего надо? – глухо буркнул Мышонок.

– Сам догадайся, – весело пропела я в ответ.

Лаки спрыгнул со стула. Ростом он едва доходил мне до плеча. Худощавый, в чем только душа держится, он больше напоминал жердь, нежели человека. Короткий пригласительный жест рукой, и мы направились туда, где из-за отсутствия камер слежения обычно проводят все незаконные сделки – в туалет.

Я нисколько не боялась быть пойманной за руку при передаче наркотиков. Полицейские были откуда-то из другой, не клубной жизни. Возможно они главенствовали на улицах города, но здесь им места не нашлось. Наверное у меня напрочь отсутствовало воображение, так как я не могла даже вообразить нечто подобное. Хотя, скорее всего, я была уверена в собственной безнаказанности, потому что знала, как щедро хозяин заведения оплачивал удивительную «рассеянность» служителей закона.

Мышонок Лаки выложил передо мной пять мешочков с яркими гранулами, похожими на конфеты. Я взяла свой стандартный набор из нескольких малюсеньких голубых пилюль, моментально вызывающих эйфорию, и зеленых горошин – на короткое время обострявших восприятие. Вместе они давали удивительный эффект, схожий с воздействием ЛСД. Выложив сто крон и тут же позабыв про дилера, я приняла сразу двойную дозу, а затем неровной походкой направилась к бару, чтобы заказать себе еще одну «Ямайку».

Уж веселиться, так веселиться!

Музыка заиграла мажорнее, мелодия внезапно обогатилась причудливыми тонами. Над барной стойкой искрились, словно бриллианты, ряды подвешенных на держателях бокалов. Я устроилась на высоком стуле и заказала сразу два коктейля. Мне всегда доставляло удовольствие наблюдать, как бармен смешивает ингредиенты, превращая обычные напитки в произведение искусства. Зрелище для настоящих ценителей.

Два широких бокала с желтым тропическим коктейлем быстро опустели. Таблетки оказали свое действие, и музыка поманила меня на светящийся огнями танцпол. Зеркальный шар под потолком, подсвеченный, «взорвался» снежной вьюгой. Тысячи бликов закружились в бешеном ритме.

Приступ немотивированного веселья, охвативший меня, испарился, едва я соскочила на скользкий блестящий пол. Острая игла пронзила сердце и застряла в нем, причиняя острую боль. Из легких выбило воздух. Я застонала, согнувшись, но не думаю, что страшном гаме кто-то вообще обратил на меня внимание. Вскоре боль отпустила, и я забыла о ней, проигнорировав грозный признак. Хорошее настроение пропало, и тут я совершила главную свою ошибку, проглотив ещё две голубые пилюли. К тому моменту, как я добралась до находившейся на небольшом возвышении танцевальной площадки, от эйфории у меня уже кружилась голова. Мир снова казался прекрасным. Увы, скоро он померк. Я даже не успела этого заметить, потеряв сознание.

Январь – Март 2хх5 года

Долгое время моя жизнь ограничивалась строгими рамками быта. Друзей было мало, в чем, по моему мнению, повинен замкнутый нрав. Я с подозрением относилась к тем женщинам, которые трещат безумолку и любят шумное общество подруг. Знакомство с Францем изменило меня. Оно стало настоящим откровением, подарком судьбы, если хотите.

На самом деле я приметила его давно. Случайно. В шумной компании хорошо одетой молодежи. Это случилось в одном из тех дорогих и модных ночных клубов, которые непонятно отчего напоминают собою притон с дешёвой выпивкой и шлюхами сомнительных прелестей. При этом именно там предпочитает тусоваться пресыщенная бездельем «золотая молодежь». Во всяком случае выпивка здесь была дорогая и становилась доступной мне только раз в месяц, в те дни, когда администрация, чтобы привлечь новых клиентов, устраивала вечеринки «всё включено». Нужно было неимоверное количество денег, чтобы соответствовать этому месту и этой компании, где Франц казался своим. Только за одежду его друзья выкладывали больше, чем я могла потратить за год.

Впоследствии мы с Францем изредка сталкивались в магазинах и просто на улице. Это были случайные, ничего не значащие встречи. Странная штука, проживая в большом городе, друзей можно не видеть годами, а с чужим или малознакомым человеком непонятным образом сталкиваться постоянно. Нас некому было представить, и, скорее всего, он даже не замечал меня вовсе. Вряд ли я могла заинтересовать его. Самым неоспоримым достоинством женщины является умение подать себя. Я же относилась к разряду серых мышек, порой бывала неуклюжей, неловкой. Возможно корить себя за это несправедливо, но ведь не зря же говорят, что нас обычно воспринимают так, как мы сами привыкли о себе думать.

Эти «незначительные» встречи продолжались около двух месяцев, ничем так и не закончившись. И вот однажды Франц переступил порог нашего магазина. Совпадение, как помню, поразившее меня своей невероятностью.

Большую часть рабочего дня я проводила в подсобных помещениях. Точнее, в небольшой темной комнатушке у подключенных к камерам слежения мониторов. Комната освещалась тусклой желтящей настольной лампой. Ее света хватало только для того, чтобы осветить небольшой участок стола со встроенной клавиатурой. Для моего личного удобства я испросила у начальства позволения поставить сюда вертящееся кожаное кресло на колесиках с высокой спинкой. Таковы были мои скромные владения.

Знакомую мужскую фигуру я заметила сразу, едва за посетителем захлопнулась входная дверь. Заинтригованная, я продолжала наблюдать, пока мужчина не приблизился к одной из камер достаточно близко, чтобы его можно было рассмотреть. Я оттолкнулась ногой, и офисное кресло закружилось вокруг своей оси, как юла. Удивительно – это был Франц. Еще одна необъяснимая случайная встреча, последние дни судьба сталкивала нас особенно часто. Неужели у этого привлекательного мужчины было достаточно денег, чтобы позволить себе дорогие ювелирные изделия?!

Франц долго осматривал витрины с безделушками для мужчин, расспрашивал персонал, по-видимому, шутил, потом удалился, ничего не купив. Я не удивилась. Такое поведение было обосновано и вполне привычно. Редко когда покупка производилась сразу. Часто клиенты приходили прицениваться по несколько раз. Украшения B amp;B, их клеймили строгим латинским шрифтом, стоили баснословных денег, и на такую покупку необходимо было еще решиться. Уже на следующий день я забыла об этом визите.