Стеклянная тень - Михаил Март
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Понятно. К мосту вернуться быстрее. Тут верст пять до моста-то?
— Может, и по боле будет. Паром не для машин, а для скота предназначен и люда здешнего. На том берегу базар, за харчами туда жалуем.
— А ваше село как называется?
— Бугримово. Разрослось теперь. Городские скупили землю у леса. Раньше там поле было, овес выращивали для лошадей. Все застроили. Вода у нас больно чистая, от источников, как святая, не портится.
— Спасибо, папаша. А магазин у вас есть на селе?
Он указал на церковь, стоящую в стороне от дороги.
— Там хлебная лавка. Аксинья — баба хваткая, теперь и водочку закупает, и колбасу привозит. А так мы своим хозяйством живем.
— Хорошо у вас здесь. Воздух, вода с источников. А домишко можно снять на лето?
— У нас — нет. А в Свиблово сколько угодно, да и к парому ближе. Там одни старики живут, вот они углы и сдают.
Дорога к Свиблово шла под уклон. Я проехал по хлипкому мосту через заросший пруд, посчитал колдобины, прочесал с десяток луж и увидел деревушку, к ней шла проложенная машинами колея, с травянистым хохолком посередине. Луж там тоже хватало, было жалко подвеску. Перед поворотом я остановился, вышел из машины и прошелся по дороге метров двадцать в сторону деревни. Чутье меня не подвело. Я осматривал сухие участки между лужами, где остались отчетливые следы протекторов машин. Не так часто они здесь ездили, что было мне на руку. Слабые вмятины от лысой резины «Фольксвагена» ни с чем не перепутаешь. Он здесь был! Я пригляделся к деревеньке. Домики выстроились в ряд вдоль леса, их не больше тридцати. Светиться на яркой машине я не хотел, предпочел пройтись пешком, но надо было убрать БМВ с дороги, чтобы не мозолил глаза.
Проехав по дороге немного дальше, я наткнулся на амбар и оставил машину за ним, там, где ее не заметишь с дороги. На то, что у меня промокли ноги, пришлось закрыть глаза, зато я подобрался к домам со стороны огородов. Надо сказать, что никого из жителей на улице не оказалось. Я останавливался у каждого участка и вглядывался в дома. Кирпичные меня не интересовали, да и было их здесь раз-два и обчелся. Один домик привлек мое внимание. Участок порос бурьяном, колючками и крапивой. Местные жители каждый сантиметр засаживают овощами или зеленью, а этот выглядел заброшенным. Сними я здесь дачку, тоже палец о палец не ударил бы.
Перелезть через плетень не составляло труда, дальше пришлось продвигаться пригнувшись — из окон участок отлично просматривался. Соседний дом справа находился метрах в сорока, а левый и того дальше. Тут можно шуметь и врубать музыку на всю катушку, никто не услышит. Странной казалась тишина, как на кладбище, мертвая, только редкие вопли ворон ее нарушали.
Я подобрался к дому. Крыльцо, веранда, дверь и амбарный навесной замок. На окнах плотные занавески, но в одном месте у правого крайнего окна имелся просвет, сквозь него в комнату пробивалось солнце, и я увидел край стены. Остальное мне досказали обои, знакомые по фотографии. Я вернулся к крыльцу и осмотрел почву. Все совпадало. Следы от лысой резины и здесь нашлись. Меня, как собаку, сюда привел нос. На поиски ушло немного времени.
С замком пришлось повозиться, ломать я ничего не хотел. В сарае нашел гвоздь, проволоку, молоток и сделал отмычку. Замок не смог устоять против моей сообразительности. Дверь открылась, но тут я услышал шум со стороны улицы. В сенях имелось маленькое окошечко, выходящее на улицу. Стекло никогда не мылось и было покрыто какой-то серой, засиженной мухами, массой. Пришлось отскабливать себе пятачек, как это делают дети с замороженными окнами в транспорте. В этот пятачок я увидел мирную толпу, степенно возвращавшуюся к местам обитания: старушки в белых платочках, немного женщин среднего возраста и уж совсем мало старичков.
Тут меня осенило. Моя секретарша собиралась сегодня на кладбище — родительская суббота. Утром вся деревня отправилась пешком в Бугримово, там же церковь, а потом всей гурьбой двинулись на кладбище. Вероятно, оно не близко, если они возвращаются в седьмом часу вечера, но я не сомневался, что в этот дом никто не зайдет. Слишком много тут мусора и грязи, под лавкой груда пропыленных бутылок из-под дешевого портвейна.
В комнате из-за плотных занавесок было довольно темно, в нос ударил тошнотворный запах. Я нащупал на стене выключатель, и под потолком зажглась одинокая лампочка без плафона. Мне предстала страшная картина — пол, залитый кровью, возле кровати женщина с изуродованным лицом, будто в нее пальнули из ружья, набитого картечью. Волосы, фигура, одежда, дорогой браслет, кольца — все говорило о том, что это Мария Мезенцева. Я прикрыл нос рукавом и подошел к трупу, который уже облюбовали сине-зеленые мухи. Тело еще не совсем остыло. Женщину убили сегодня, часов пять-шесть назад, в это время мы с Дмитрием Мезенцевым ждали звонка похитителей. К смерти невозможно привыкнуть. Трупы мне приходилось видеть часто, но каждый раз нутро переворачивалось и сводило скулы от злости.
Я вышел на крыльцо, достал мобильник, но связи не было. Придется искать телефон. Теперь время работало на противника.
5
Следователь Шкляров и подполковник Базаров выслушали отчет частного детектива. Хоть в детали он их не посвящал, вопросов у них не возникло.
— Да, печальная и странная история, — покачал головой Шкляров. — Не могу понять одного, зачем уродовать лицо жертве? Либо мы столкнулись с бандой маньяков, либо они не хотели, чтобы труп был опознан.
— Хотели, хотели, Илья Наумыч, — уверенно заявил Базаров. — К чему устраивать весь этот спектакль? Если они задумали ее убить, то не имело смысла жертву развязывать.
Он передал Шклярову фотографию, присланную Мезенцеву по почте. Паршин ее показал им в первую очередь.
— Сфотографировали, бросили жертву в багажник, вывезли в лес, пристрелили и закопали. Ищи! Концы в воду и гудбай!
— Логично, — согласился Шкляров. — А вы что думаете? — спросил он детектива.
В это время на участке появились сотрудники Базарова. С ними пришли мужчина лет семидесяти, но крепкий, энергичный, и женщина лет сорока пяти.
— Это Прохор Симохин, хозяин дома, и его дочь Варвара, — пояснил оперативник.
Базаров тут же пошел в атаку.
— Кому вы сдавали это жилье?
Видимо старика уже известили о происшествии и он подготовился к разговору.
— Парню, студенту. Пацан еще. Но женщины с ним никакой не видел. Да и его самого видел только раз. Недели три назад бродил здесь в поисках дачи. А я все равно живу у дочери на другом конце деревни, с внуками нянчусь. Показал ему свою хибару. Он сказал, что диссертацию пишет, тишина нужна. Куда уж тише-то. Деньги он отдал сразу, до конца лета рассчитался, но просил антенну поставить на крышу. Мол, без телика от тоски сдохнет. Я согласился. Парень сказал, что переедет сюда, как только телевизор заберет из ремонта. Больше я его не видел.
— Скажите, а когда вы протечку в комнате замазали? — задал вопрос Паршин.
Подполковник разозлился — идиотский вопрос. Когда старик начал отвечать, он не стал его перебивать.
— Неделю назад. Полез на крышу антенну ставить и заметил дыру. Залатал, конечно. Тогда сильные дожди прошли. Зашел в дом, нашел протечку, ну и замазал ее.
— А когда показывали дом парню, протечки не было?
— Нет. Июнь стоял сухой. Не заметил.
— Ты закончил свои вопросы? — раздраженно спросил Базаров.
Паршин ничего не ответил, отошел к крыльцу, сел на ступеньку и закурил. Следователь присоединился к нему.
— Вы на него не обижайтесь, Андрей Михалыч. Олег — человек несдержанный, но лучшего мента я не знаю, не первое дело ведем вместе. Толковый мужик, а главное, взяток не берет.
Паршин криво усмехнулся.
— Правда, правда, — продолжал Шкляров. — У него жена — миллионерша. Скульптор. После того как в наших краях нашли белую глину, она свой заводик открыла. Теперь ее статуэточки по всему миру продаются за бешеные деньги. Брэнд! Но Олег гордый, за счет жены жить не хочет. Его Любаня на «Остин Мартине» разъезжает, а он на старой «Волге» катается. Живут в центре города. Дом свой. Первый этаж занят под мастерскую и магазин, а второй — под жилые апартаменты. Девять комнат. Олег ни в чем не нуждается и работу свою любит.
— Я не обидчив, Илья Наумыч, свое место знаю. Расследование убийств в компетенцию частного детектива не входит, я выступаю в качестве свидетеля, и только.
— Ну не надо так категорично. Вы интересный человек, и мне нравится ваш подход к делу. Почему вы заговорили о протечке?
Паршин глянул на Базарова, который все еще мучил старика своими вопросами.
— Мне кажется, это труп другой женщины. Надо поднять все сводки за последние месяцы. Среди «потеряшек» должна быть женщина, похожая на жену Мезенцева. Ростом, цветом волос, возрастом. Мария Аркадьевна — женщина интересная, но таких тысячи. Похожую могли привезти откуда угодно. Искать надо по всей стране. Но я бы подбирал жертву для убийства среди разведенок, одиночек или проституток.