Слово охотника - Минаева Анна Валерьевна

– Да мы даже не знаем, кто скрывает правду от людей и пускает ложные слухи столько лет, – встрял Мартон. – Как мы можем утверждать, что некий барон является тем самым человеком, настроенным против охотников?

– Я ничего не утверждаю, – поднял руки в защитном жесте воин.

– Нам нужен медальон моей сестры. Просто так она его не отдаст, а грабить её у меня не хватит совести. Будь что будет, я согласен на её условия.

– Зато на убийство тебе совести хватит, – буркнул Драдер.

– Разве наш королевич не может махнуть лапкой и получить желаемое на блюдце? – скривилась Лилиит.

– Не может, – передразнил её Гилиам. – По одной простой причине, от моего титула осталось одно только название.

– Настал тот день, когда возродились истинные охотники и первым делом укокошили они местного барона. Отличная выйдет баллада, – пристыдил присутствующих Драдер.

На это никто ничего не ответил.

А спустя сутки, Фецилла подошла к компании Гилиама во время ужина и присела за их стол.

– Время ответа пришло. Если вы отказываетесь, то завтра покидаете «Дорогу пряностей». Соглашаетесь – мы выезжаем отсюда вместе.

– Согласны. Но с одним условием, – отозвался Гилиам, делая вид, что не заметил, как скривилась от этих слов женщина, – если будет шанс договориться без кровопролития, мы им воспользуемся.

– Пусть так, – усмехнулась хозяйка таверны. – Завтра на рассвете прикажу седлать ваших молабу.

Лилиит ворочалась в постели, сон к ней не шёл. Она даже обрадовалась бы сновидению с огромным волком, но что-то не позволяла сомкнуть глаз.

– Лилия, – зашелестел голос.

Охотница встрепенулась и села, свесив босые ступни к полу.

Так звали её в прошлой жизни. Это имя знал только один человек. Даже не человек – бог. Та, кто проклял девушку на перерождение и присвоил её себе. Богиня мира Эннэлион – Сэлис.

– Лилия, – более явственно послышался голос со двора.

Охотница медленно подошла к окну и отворила внутренние ставни. Внешние были распахнуты, и ночная свежесть ворвалась в комнату.

– Лилия! – на тёмной улице стояла фигура, подняв лицо вверх. – Наконец-то!

– Кто ты? – вопрос был спонтанным.

– Я случай, что неслучаен, – рассмеялся Эштус, брат богини-судьбы. – Есть разговор. Спустишься?

Девушка, не раздумывая, кивнула, хотя вряд ли бог-случай мог разглядеть это во тьме. Она натянула сапоги и, шнуруя на ходу вырез тёмной рубахи, спустилась на первый этаж. В очаге догорали последние поленья, освещая большой зал корчмы. Охотница прокралась к двери и отодвинула большую, укреплённую железом щеколду.

Эштус стоял, прислонившись к стене. Он сделал шаг навстречу к Лилиит и заговорил:

– Рад видеть тебя живой. Значит, ты справилась с тем, что взвалила на тебя моя сестричка.

– Почему ушедший бог будит меня посреди ночи моим старым именем?

– Сэлис пропала, – перешёл к сути проблемы мужчина.

Охотница молчала, разглядывая стоящего перед ней бога. Свет, падающий из таверны, позволял рассмотреть худое лицо с заострёнными скулами и, горящие на нём беспокойством, голубые глаза. Одет мужчина был в красную рубаху и чёрные джинсы. Именно последний предмет гардероба привлёк внимание девушки. Это была одежда из мира, в который ушёл бог после ссоры со старшей сестрой. Мира, который покинула Лилиит, когда ещё была Лилией.

– Ты меня слушаешь? – он крутил в руках две игровые чёрные кости, соединённые кожаным шнурком. Они притягивали к себе взгляд и завораживали охотницу.

– Что это? – с придыханием вымолвила девушка, все проблемы разом отступили, а в груди томилось радостное предчувствие.

– Часть моей силы, – нехотя отозвался бог. – Случай я или кто?

Глядя на то, как его безделушка завлекла взгляд охотницы, Эштус приколол шнурок к кожаному поясу и щёлкнул пальцами перед глазами Лилиит.

– Сэлис пропала, ты меня слышишь, Лилия?

– Я не Лилия! И почему с этим ты прошёл ко мне? – ответив вопросом, она выбила бога из равновесия.

Он взмахнул руками:

– Потому что ты единственная, кто был с ней связан. Её от тебя отлучили, но это не значит, что связь с твоей стороны тоже потеряна.

– Какое мне дело до стервы, которая по своей воле перетащила мою душу после смерти в мир Эннэлиона и заставляла плясать под свою дудку, как Крысолов?

– Это ведь история из мира Старшого светила, – улыбнулся Случай. – Многое вспомнила?

– Почти всё, – скривилась Лилиит. – Так почему ты пришёл за помощью именно ко мне? Разве ты не желал своей сестре, что развязала между вами войну, беды? Да и как может пропасть бог, которому поклоняется столько людей?

– Слишком много вопросов, а у меня не так много времени, – оглянулся назад мужчина. – Попробуй нащупать связь с этой несносной женщиной, а я отплачу тебе добром.

– Подстроишь случай?

– Называй как хочешь. И если вдруг встретишь кого, кто будет расспрашивать тебя про Сэлис – молчи.

– Да кто может знать обо мне и богине-судьбе?

– Много кто, – поджав губы, сообщил Эштус, вгоняя собеседницу в ступор. – Враги есть у всех. Моё время в этом мире истекло. Я навещу тебя через несколько недель.

И растворился в воздухе.

Охотница ещё мгновение буравила взглядом место, где стоял незваный гость и зашла в таверну. За одним из столов сидела Фецилла:

– Кто к тебе приходил?

– Никто. Выходила подышать свежим воздухом, – отозвалась Лилиит, направляясь к лестнице. – Не спится?

– Услышала, как отворяют дверь. Чуткий сон. Жизнь обязывает.

Уже поднимаясь по ступеням, охотница вздрогнула от вопроса.

– Кто такая Лилия?

Лилиит не ответила и нарочно медленно вернулась в комнату. Сон так и не снизошёл и до самого рассвета, она ворочалась в кровати. Почему бог пришёл к ней? Пропала сама Судьба, возможно ли такое? Неужели охотница теперь свободна?

– Теперь я могу умереть, – рассмеялась она в предутренней мгле.

Восемь всадников выехали за город, когда светило стояло в зените. Фецилла Дехасти закрыла свой постоялый двор на несколько дней и сейчас ехала рядом с братом на невысокой серой кобыле. Молабу подозрительно косились на новенькую и презрительно воротили морды.

– Позвольте предположить, – заговорила женщина, прекрасно держась в седле, – этих лошадей купил сам королевич?

– Угадала, – Леоф кивнул головой.

– Не королевич, а воин. Уясните это, Фецилла, иначе у нас с вами не выйдет сотрудничества, – осадил ее Гилиам.

Хозяйка таверны отвернулась, глядя на проплывающие мимо луга и поля, засеянные пшеницей. На горизонте виднелись горы. Воздух, казалось, плавился от жары, лошади лениво переставляли ноги, будто намекая на то, что пора бы уже и привал сделать.

– Расскажи, Фецилла, как сейчас поживает наш дядюшка, – попытался сгладить обстановку Леоф.

Женщина кровожадно усмехнулась:

– Ничего не поменялось. Властвует в наших землях, управляет нашими людьми и спит в наших покоях.

– Не будет ли это подозрительно? – заговорила Лилиит, покачиваясь в седле Огонька. – Фецилла покидает свою таверну, и в то же время погибает барон. Вы не боитесь за свою репутацию?

– А может я её себе создаю, – усмехнулась женщина. – После смерти дядюшки я стану хозяйкой, ведь Леоф не откажется от своей жизни. Я ведь права, брат? – не получив ответ родственника, она продолжила. – А кто посмеет предъявлять обвинения единственной баронессе Дехасти? Пусть говорят за спиной и складывают обо мне слухи. Мне всё равно о чём треплются, но моё имя должно звучать.

– Как далеко ваше родовое поместье? – Осванд засматривался на вершины хребта Арианташ, которые чесали небеса с правой стороны от путников. Если свернуть, то через несколько недель юноша прибудет домой, в родную деревню Ледайл.

– Часа через три должна уже показаться деревушка, название которой я не произнесу на трезвую голову, а там ещё полчаса и поместье на горизонте. А пока мы набиваем себе мозоли на задницах, может, расскажите о себе? Честно говоря, мне не очень нравится та компания, в которую попал мой брат. Но если мы уже с вами договорились о сотрудничестве, давайте начнём с доверия.