Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты не сочиняешь стихов? – спросил Калокир, невольно проникнувшись этой странной лирикой.
– Я был скальдом, – признался молодой викинг, – но к двадцати годам голос мой огрубел, и мне пришлось вместо лютни взять в руки меч, чтоб не умереть с голоду. Полсвета я прошёл и проплыл, охраняя разных купцов. И вот – оказался в Константинополе.
– Как давно ты здесь?
– Шестой год.
– Мне трудно поверить в то, что ты смог пять лет оставаться на одном месте, служа одному господину, – выпустил Калокир новую стрелу, и тут же, не удержавшись, пустил ещё одну вслед за нею, – или, быть может, следовало сказать – одной госпоже?
Рагнар улыбнулся.
– Да, у меня были к тому причины, – ответил он, – давай ещё пить.
– Давай.
На этот раз чаши наполнял Иоанн. Пока Рагнар пил, а его любознательный собеседник лишь делал вид, что пьёт, вошли двое слуг и загромоздили стол двумя блюдами. На обоих лежали куски жареной баранины с чесноком. Рагнар, утирая рот рукавом, поглядел на слуг как-то странно.
– Подите вон, – молвил он, тяжело вздохнув, – вон! Не вздумайте ещё раз появиться здесь, не то я срублю вам головы! Впрочем, нет. Несите ещё вина!
– Дружок мой, Рагнар, – начал Калокир, провожая взглядом слишком уж церемонно попятившихся лакеев. Те потрудились исчезнуть за один миг, и он завершил свою мысль, – я вижу, что ты несчастен!
– Да, – подтвердил Рагнар, – так и есть. Вряд ли для того, чтоб это заметить, нужна особая проницательность!
– Это видно с первого взгляда. Также могу я тебе сказать, что ты хочешь смерти, а никаких причин для этого, кроме вздора про Александра Македонского, я не вижу. И я заметил это ещё на пристани. Вот поэтому пригласил тебя пообедать и побеседовать.
– Иоанн, да как это ты не видишь причин! – возмутился викинг, – возможно ли в этом городе быть счастливым хоть на минуту?
– Разве ты пленник здесь?
Рагнар, не ответив, опустил голову.
– Вероятно, – предположил Калокир, – тебе много платят?
– Да, – был ответ, – мне очень хорошо платят.
– Так что же тебе не нравится?
Не ответив, Рагнар налил в свою чашу много вина и стал его пить большими глотками. Калокир за ним внимательно наблюдал почти трезвым взглядом.
– Ты не ходил с василевсом на сарацин? – поинтересовался он, когда викинг, поставив чашу на стол, потянулся к мясу.
– Нет, не ходил. Моё место – здесь.
– Странные слова для варяга! Здесь нет сражений.
– Ты надо мной решил пошутить? Какой из меня варяг? Я уже давно не варяг, а чёрт знает что! На моих руках – словно цепи, в глазах – туман. Мне давно не хочется ничего – ни любви, ни жалости, ни веселья! Если я и хожу порою по кабакам, то лишь затем, чтобы…
Рагнар недоговорил. Калокир глядел на него с печалью и грыз редиску.
– Видимо, кое-кто действительно недалёк умом, раз держит такого усталого человека на такой должности, – бросил он довольно небрежным тоном.
– Да, – признался Рагнар, – я очень устал.
– Поэтому ты несчастен?
– Конечно, нет! И ты бы меня ни о чём не спрашивал, если б думал, что это так. Причина совсем другая.
– Какая же? – спросил Иоанн, принявшись за мясо. Оно оказалось довольно нежным и сочным, в меру прожаренным. Долго длилось молчание. А потом Рагнар дал такой ответ:
– Счастлив тот, кто не любит!
– Даже в том случае, если его самого не любит Никто? – спросил Иоанн.
– Это про меня! Но и не совсем про меня, как ты понимаешь. Я не могу не любить.
– Стало быть, ты любишь, но без взаимности? Я не верю! Это безумие. Это попросту невозможно!
– Только безумие и возможно. Вся моя жизнь наполнена им! Ничего нет больше.
– Вот оно что! Тогда я спрошу, не слишком ли ты ревнив?
– Кажется, не слишком. Ничего лишнего вот уже шестой год в моей жизни нет.
Услышав эти слова, Иоанн задумался. «Чёрт возьми!» – шепнул ему в ухо как будто кто-то чужой, – «да тут целый заговор! Логофет ничего об этом не знает, а у меня в запасе – лишь два-три дня!»
– Наливай, Рагнар, – произнёс он вслух, – а когда мы выпьем, я кое-что тебе сообщу.
Рагнар взял второй кувшин и исполнил просьбу. Себе пришлось ему налить много, а Иоанну – чуть-чуть, ибо его чаша была наполнена на три четверти. Звонко чокнулись. Часть вина при этом выплеснулась на стол. Рагнар допил первым. Калокир снова оставил в чаше большую часть её содержимого. Хорошенько вытерев рот платком, он понаблюдал за Рагнаром, который стал есть баранину, и сказал:
– Рагнар! Если ты всерьёз мне тут излагал свою философию, то в ближайшие года три твоё отношение ко всему, что делается в Империи и, боюсь, во всём остальном христианском мире, круто изменится …
И вот тут ему всё испортили проститутки. Они пришли. Они были злы и кричали слугам, которые попытались сперва о них доложить, что ждать не намерены, время – деньги! И ворвались с чудовищным шумом. И никуда нельзя от них было деться. К счастью, их было всего лишь две. Одна из них сразу же послала Рагнара ко всем чертям, решительно заявив, что даже за мешок золота ей не нужен холуй дочери трактирщика из Пелопоннеса, и взяла за руку Иоанна. Это была невысокая, худенькая француженка лет двадцати четырёх – с благородным носом, надменным взглядом и белокурыми волосами. На ней был плащ с капюшоном. Оставив этериарха в объятиях второй девушки – ослепительной агарянки ростом почти с него, Иоанн перешёл с белокурой стервой в другую комнату, дверь которой сразу же запер.
– Можно мне выпить? – тотчас осведомилась француженка, углядев на столике возле ложа кувшин с вином и два кубка. Иоанн молча кивнул. Он сидел на ложе, следя за девушкой с любопытством. Нос у неё был пожалуй что длинноват, но всё остальное выглядело вполне безупречным.
– Как тебя звать? – спросил Иоанн, когда она осушила кубок.
– Мари. А тебя?
Иоанн ответил. Поставив кубок, француженка села в кресло. Полы её плаща слегка задрались.
