Баба Яга, костяная нога - Эла Бо

–Думаю, нам пора познакомиться. А то все как чужие.

Придя утром с работы и выпроводив всех, села перед телевизором, закинув гудевшие от усталости ноги на журнальный столик. Передохнув немного, прибралась дома, поесть сготовила. Поспать бы надо, ночью-то не придется. Чаю напилась, журнал Ларискин полистала. Не заметила, как в сон провалилась…

… Я к озеру лесному вышла. Спокойному, чистому, со столь прозрачной водой, что даже дно видно с рыбками прекрасными, играющими среди растений. Захотелось рассмотреть получше. Я зашла в воду по пояс, слегка наклонилась…

–Здравствуй, Тамара. Рад тебя видеть.

От неожиданности я подскользнулась и плюхнулась в воду. Барахтаюсь и кричу сердито.

–Какого черта ты сдесь делаешь? Ты что, преследуешь меня?

Каменный мужик из сна стоял на берегу и спокойно наблюдал.

–Помочь?– бесстрастно спросил он.

–Конечно помоги! Еще спрашивает, булыжник недогадливый!

Все так же спокойно вошел он в воду, легко поднял меня, вынес на берег.

–Благодарю,– не слишком приветливо буркнула я.

В голове молнией вспыхнуло воспоминание о том, как видел он ее вечером… там, в ванной комнате: « Кажется она даже не догадывается, что мы можем видеть, слышать, чувствовать друг друга всегда, достаточно пожелать. Как же она была хороша… влажная, обнаженная, порозовевшая от горячей воды, без своего безобразного халата, безнадежно скрывающего ее соблазнительные изгибы и женские тайны. Подтянутое и все же мягкое, податливое с виду, совсем еще не старое тело, темные от влаги волосы…» Память услужливо вызвала ощущение глухо застучавшего в груди сердца; горячей крови, которой давно уже не было, заструившейся по жилам, чтобы оказаться во внезапно отвердевшей плоти. Бешеные чувства, безумные мысли закружились в сумасшедшем водовороте. «Да, нас почти разделила вечность,– мелькало в его отуманенной страстью голове.–И я так и останусь ее вечным пленником, если не решусь сделать первый шаг.»

Я даже не увидела, скорее почувствовала, как изменилось выражение его лица.

–Рудольф, что ты задумал? Этого нельзя!..– Хищный блеск потемневших от отчаянной надежды глаз был мне ответом. Усмешка скривила его губы. Медленно приближаясь, он протянул притворно-сладким голосом:

–И что такое я задумал, Тамара?

Вряд ли я бы решилась вслух произнести то, что сейчас прочла в его взгляде. Отступила назад, в любой момент готовая сорваться и убежать… и уперлась в стену. Черт! Окуда она здесь взялась?! В следующий миг Рудольф уже возвышался надо мной, подавив остатки моей самоуверенности своим ростом и размерами. Запрокинув голову, я посмотрела на него, ошеломленная своим полным бессилием как-то изменить ситуацию.

–Ты права. У меня действительно появились более интересные желания и я готов разделить их с тобой. Так что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал?

« Вот гад! Еще и издевается!» Наблюдая за моими безуспешными попытками высвободиться, он лишь широко улыбался… и расстегивал свободной рукой пуговицы моего халата. Его забавляло мое бессилие.

–Рудольф, прекрати это немедленно!

–Почему? Мы и так потеряли уйму времени.

Я рывком привлек ее к себе, желая немедленно овладеть этой своенравной женщиной, подчинить ее себе, заставить ее одновременно молить о пощаде и кричать от наслаждения. О-о, я помню, как это было. Слишком хорошо помню, так же хорошо, как и свою боль, свое унижение. Вожделение, жаркое, безумное, требующее отбросить ненужный хлам, вроде нежности, чести, захлестуло меня. С величайшим усилием справился с ним… теперь бы с собой еще справиться… У меня нет права на ошибку. Песок в часах неумолим. Она замерла от неожиданности, когда я ее поцеловал. Откуда ж ей было знать, что чувствуем мы здесь не каким-то отдельным органом, как в порыве страсти мы можем стать единым целым. Я уже ощутил болезненное томление, пробуждающееся у нее внутри, но страх еще сковывал ее.

–Успокойся, доверься мне,– шептал ей тихо, одновременно целуя.– Не надо бороться со мной. Просто впусти меня.

Мужское тело засветилось. Вспыхнувший фиолетово-призрачный огонь окутал женщину со всех сторон, властно проник внутрь, привязал к себе узами невидимыми, раздул пока еще слабый костер, робко выглядывающий из-под завала кем-то придуманных правил. Почувствовав поддержку пришедшей извне силы, взметнулось ввысь красно-желтое живое пламя, освобождая душу от стылых оков безрадостного земного существования.

Руки ее обвились вокруг моей шеи. Она прильнула ко мне так, словно я для нее был единственным источником счастья, света и даже самой жизни.

–Получилось! Я смог! Я вырвал из проклятых лап судьбы свое право на счастье!– ликование мое было столь велико, что я даже внимание не обратил на опрокинутые часы. Некто невидимый остановил время. Надолго ли?

Когда я наконец пришла в себя, Рудольфа уже не было. Рядом со мной стояло зеркало, небрежно прислоненное к стене. Большое… наверное наравне с моим ростом… нет, пожалуй, повыше будет… Рама явно не пластмассовая, завитушками затейливыми украшена…

–Совершенно безответственный тип!– осталось лишь возмущаться, глядя на это безобразие.– У этих мужиков никакого понятия о порядке! А если бы зеркало упало и разбилось? Кто же так ставит?

Я попробовала приподнять его. Нет, тяжелое. Тогда, обхватив его руками, попыталась хотя бы выровнять… и проснулась. Сразу же сон вспомнила, да так отчетливо, что покраснела от смущения.

–Приснится же такое! Наверное это стресс какой-нибудь. Так недолго и на панели оказаться.

Я… как-то даже не осознала сразу… просто взгляд скользнул… кажется что-то необычное заметила… Я резко обернулась. Зеркало стояло, небрежно прислоненное к стене… к стене моей комнаты…

–Да уж… одно радует, что красиво с ума схожу… не стыдно будет врачу рассказать…

Пробуждение

Я заметила, что с организмом у меня что-то не в порядке во время обеда. Мы сидели в своей подсобке… да, точно… К нам в гости заглянула соседка, смешливая Айгуль. Вроде она с Таджикистана. Их организация туалеты обслуживает. По-русски Айгуль говорит довольно чисто, поболтать не прочь с любым, кто готов ее слушать. Так что у нас здесь сплошная дружба народов. И это несмотря на то, что начальство наше по уши увязло в не совсем здоровой конкуренции. Уселась гостья на свободный ящик, плеснула горячего чая в кружку и начала рассказывать свою очередную веселую байку.

–Представляете, у меня в туалете сегодня такое шоу было! Заходит ко мне мужик. Весь такой из себя солидный. Одна морда у него размером с унитаз. Все остальное тоже под стать. Две свои сумки утолкал в кабинку, сам протиснулся и там запыхтел довольно. А я ведь всех предупреждаю, что курить здесь нельзя, что сигнализация сработает

–И что? Есть толк от твоей сигнализации? Хоть кто-нибудь приходит?

–Нет, никто не придет. Это так, шумовая пугалка. Но пассажиры-то об этом не знают. Сначала отмахиваются, зато потом, как заверещит сигнализация… Так вот. Устроился мужик на унитазе и решил получить максимум удовольствия от процесса. Закурил, короче. И вдруг такой шум, да еще так громко. Мужик, кажется, здорово струхнул. Сначала из кабинки сумка вылетела. Вслед выскакивает этот горе-курильщик со спущенными штанами, испуганно таращится по сторонам и никак не может сообразить что ему нужно сейчас делать: то ли сумку вторую вытаскивать, то ли штаны одеть, то ли поскорее бежать отсюда. Народ в туалете чуть ли не давится от смеха, телефоны повытаскивали… Я все же не выдержала, сказала ему: « Мужчина, вы хоть штаны-то застегните. Чего вы тут своими причиндалами народ смешите.» Как только он вылетел из туалета, прямо тут же охранник заглянул. Чего, спрашивает, мужик от тебя так резво убегает. Что, говорит, выгнала что-ли. Я, понятно, объяснила ему что к чему, да еще со всеми подробностями. Кто-то из пассажиров даже показал отлично снятый туалетный ролик. И закончила я свой рассказ под дружное ржание всех, кто в это время находился в туалете. Охранник даже этот прикол перекинуть себе попросил, в телефон свой.

От смеха у меня в боку закололо, то есть я так подумала. Час прошел, два, смена закончилась, но покалывание не прекратилось. Причем покалывало уже не только в боку. Так, легонько, но хотелось почесаться. « Как бы тут чего не подхватить, а то принесу домой вшей вместо денег. Лариска меня тогда точно на цепь посадит и прикажет без разрешения из дома не выходить. Да и то под надзором.» Мне подобная перспектива почему-то показалась забавной. Нормальный человек бы занервничал… только… уж так не хотелось быть обычной и нормальной. « А я бы не прочь пошалить сейчас. Жаль, Владимира рядом нет. Могли бы мяч во дворе погонять. Хватит ему без конца детские глазки мониторить… А может в магазин заглянуть, обнову купить… или хотя бы торт… Чего же мне хочется сейчас? Никак не пойму.»