Акварели судьбы. (в рассказах) - Светлана Рассказова

Они буквально пролетели деревню, въехали на грунтовую дорогу и увидели, что навстречу движется легковушка и два огромных крытых брезентом грузовика.

– На пол, – скомандовал дядя Ганс и Ванька в момент оказался между сиденьями автомобиля. Он слышал стук своего сердца и боялся, что его слышат все вокруг.

Пропуская легковушку и грузовики с солдатами, их машина прижалась к обочине.

– Finita la Comedy, – услышал мальчик возглас со стороны.

Это офицер, командующий карательным отрядом, с улыбкой и по-французски из окна своей легковушки салютовал господину Рюккеру.

– Heil, – ответил тот и продолжил путь.

Через несколько минут дядя Ганс остановил машину, затем вынул из вещмешка новые брючки, пиджачок, рубашку и велел Ивану, чтобы тот переоделся.

– Теперь причешись, – сказал немец, подал расчёску, и мальчик, молча, выполнил очередной приказ немца.

А после было самое страшное…

Они увидели, как над деревней взвился дымок, затем второй, третий, четвёртый, вразнобой зазвучали отдельные выстрелы и хором автоматные очереди, послышались отдалённые крики людей…

– Там мама, – Ваня заплакал. Почему мы её не взяли…

– Она так решила… Всем помочь не могу. Я не Бог.

– Никуда не поеду, – в голос ревел Ванька…

– Поедешь! Она просила меня, за тебя… Я любил её, и спасу тебя…

– Как? Всё равно поймают, – мальчик перестал рыдать и ощутил душевную пустоту.

– Запомни! Ты мой племянник. Ты русский, но немецкого происхождения. И я нашёл тебя здесь. Понял?

– Понял…

– Тебя зовут Вильям. Я сделал новые документы. Нам обоим. Мы едем на запад, – говорил, чеканя каждое слово, дядя Ганс, – и ещё… Старайся говорить на немецком, особенно при посторонних. Мама же тебя учила…

– Gut, – ответил Иван-Вильям.

Дядя Ганс удовлетворённо хмыкнул.

…

Они мчались в сторону запада. Проехали захваченные немцами советские земли, въехали в страны Европы и направились на юг Франции. Иногда останавливались, заправляли машину, что-то в ней чинили, обедали в придорожных забегаловках, ночевали в недорогих гостиницах…

Ваня тяжело переживал явную гибель матери, его душа свернулось в комок, и не отвечала добрым расположением на все попытки дяди Ганса установить с ним контакт, а потому мальчик и мужчина, на данный момент чужие между собой, не разговаривали. Ваня просто подчинился почти незнакомому человеку, понимая того с полуслова.

Уже во Франции он неожиданно спросил:

– А вас не будут искать?

– Пока не будут. Я же в отпуске… Отметку в документах сделал… Здесь много отдыхающих офицеров…

– Так мы сбежали? Совсем?

– Наконец-то ты понял, – улыбнулся дядя Ганс.

– А дальше куда?

– В Тунис. Там у меня есть хороший знакомый, поможет. А после, как получится. Может быть в Америку или в Канаду, или в Бразилию… Да хоть к чёрту на рога! Только подальше от этого ужаса…

– Мы успеем?

– Надеюсь, что успеем… Должны успеть. Тем более что форму я выбросил…

– Жаль, что мама не с нами.

– Мне тоже… Очень жаль… Прости.

Во Франции пробыли недолго. Дядя Ганс договорился с капитаном рыбацкой шхуны, чтобы тот взял их с собой до Туниса. Это стоило приличных денег, но штурмбанфюрер СС Рюккер никогда не был транжирой и нужная сумма на чёрный день у него имелась.

А будучи в море Ваня поинтересовался:

– Значит, вы больше не фашист?

– Я им никогда не был. Только форму носил…

– Зачем?

– Так получилось. Тебе уже одиннадцать…

– Через месяц двенадцать исполниться.

– С тобой можно говорить как с взрослым?

– Можно.

– Тогда попытайся понять… Или хотя бы вникнуть.

– Я попытаюсь.

– Мои родители были обычными бюргерами, держали небольшую ювелирную лавку. Благодаря им я выучился и стал офицером. Но они умерли… Потом я женился. Очень скоро жена, предварительно обобрав меня до нитки, сбежала к моему лучшему другу, с которым мы вместе служили… И я решил им отомстить. Окончил в Мюнхене высшую школу партии, стал эсэсовцем. Я же чистокровный ариец! Только, оказавшись у вас и увидев, что творят мои соотечественники, мстить расхотел. Личные неурядицы показались мелкими и глупыми…

– Я больше никогда не буду играть в войну, – перебил рассказчика Ваня.

– Война не при чём. Земли всегда завоёвывались. Одни чужое берут, другие своё защищают. Но то, что творит с обычным населением Германия, это дикость… Душа и интеллект Гитлера задержались в развитии и существует в самом начале нынешнего летосчисления…

После этого разговора сердечко ребёнка отпустило и он стал нормально общаться со своим спасителем. Именно спасителем! Ваня понял и оценил дядю или друга… Этого пока для себя не решил…

Капитан шхуны их не обманул и не выдал, они спокойно дошли до Туниса.

Какое-то время жили у хорошего знакомого дяди – торговца ювелирными изделиями. Этот человек знал Ганса ещё ребёнком, много лет сотрудничая с его отцом.

Но здесь тоже была война, правда, она приближалась к завершению, и уже к середине мая север Африки был освобождён от нацистов англо-американскими войсками.

Торговец помог им сесть на корабль до Америки. Потом они перебрались в Канаду и началась для них жизнь в неизвестной стране, но по человеческим законам и без ежеминутного страха смерти. Это было главным!

Господин Рюккер сменил имя и фамилию и теперь звался Арно Базен, эту же фамилию носил Вильям. Получалось, что они родственники. Придумали для себя легенду похожую на правду, якобы бежали от фашизма из Франции…

Наконец-то наступило спокойное время учёбы и работы. Оба только этого и желали. Окончив школу, Вильям устроился на лесопильный завод к Арно, где тот занимал должность мастера. Но жить рядом с человеком, который вытащил его из ада, долго не получилось. Арно умер во сне, до того ни разу не пожаловавшись на своё здоровье.

Вильям остался один. Он по-прежнему любил книги, много читал и всё время что-то записывал. Сначала просто в тетрадочку, а после стал отсылать свои заметки в газеты.

В колледж Алгонквин на писательский факультет поступил уже вполне взрослым мужчиной, а отучившись, устроился в библиотеку Парламента Канады, где проработал до самой пенсии.

Был женат, у него родилась дочь. Она выросла, вышла замуж и подарила Вильяму замечательного внука, которого назвали Иваном. Дочь с семьёй живёт в Монреале, и внук иногда приезжает к деду, который при каждой встрече дарит ему новую книгу сказок собственного сочинения. В сказках обязательно присутствует добрый волшебник, возникающий рядом с главным героем совершенно неожиданно в самый трудный момент его жизни.

Жена уже несколько лет лежит рядом с Арно, и Вильям их частенько навещает…

P.S. Ранним утром у реки Оттава, где возвышается Парламентский холм, рыбак, давно облюбовавший это местечко, заметил старика, сидящего в застывшей позе на брёвнышке, выброшенном на берег. Глаза старика были широко открыты и устремлены на водную гладь. У ног лежала исписанная школьная тетрадка. Речной ветерок неторопливо шевелил её листы и тихонечко шуршал страничками, видимо читая…

Нюрка-санитарка

Здравствуй, моё мирное будущее!

Писать не на чем, бумагу выдают редко, потому просто поговорю с тобой, моё мирное будущее. Часто так делаю… То с мамой будто беседую, рассказывая ей о своём военном житье-бытье, то как бы со школьной подружкой болтаю, то с папой… Правда, папы уже нет. Убили через год, как забрали на эту войну. Вместо него я сюда напросилась…

Моё имя Аня, по-простому Нюра. Так зовут меня солдатики, а иногда называют Нюркой-санитаркой. Пусть! Я не в обиде. Раненые и истекающие кровью, им не до ласковых слов. Они кричат и стонут! Иногда страшно, а иногда еле слышно…

– Нюююрааа, я здесь, я здесь, – прошлый бой звал меня молодой сержантик. – Ногааа, ногааа… Нюрааа!

Вытащила его с поля боя. Увезли. Теперь в медсанбате лечится.

– Нюрочка, Нюра, помоги родная… В башке дырка, глаза кровью залило, не вижу ничего, – тихонько стонал здоровый дядька…

Тоже его вытащила, и он жив остался…

Но бывает, и такое услышишь:

– Б**ть, Нюрка! Где тебя носит! Кишки вываливаются…

Только слова не важны. Мне главное услышать голос раненого, успеть до него добежать или доползти, чтобы помочь. И помогаю… Уж как могу! По мере своих сил и возможностей. А сил не так много…

Вес мой всего три пуда. Ем вроде хорошо, но не поправляюсь. Потому как работа моя нервная и трудная… Взрослый человек – очень тяжёлый. Дотащи-ка раненого мужика до безопасного места! Так всё, что есть внутри тебя – наружу вылезет… Не родить мне, наверное… Никогда. Если, конечно, доживу до своих родов…