Верхний фактор - Е Пикринов

В конце коридора, метров через десять, в стене была привычная дверь с запорами. Справа, вертикальные жалюзи, они были открыты и сорваны с нижних креплений. Открыв поочерёдно двери шлюза, Борис оказался в коридоре, поворачивающем вправо. Метров через двадцать, огромный вентилятор с погнутыми лопастями. За стеной тоннель снова поворачивал, на этот раз влево. В его конце была сама шахта. Лестница уцелела, но повреждений хватало. Перила кое-где отсутствовали, остальные погнуты. Лестничные марши были на месте, но тоже покрыты грязью.

Похоже, остался последний рывок. Борис подкрепился шоколадкой, съел горсть сухофруктов, запил водой и начал подъём. Главной опасностью было не поскользнуться на тех участках, где не было перил. Одолев с десяток пролетов, он оказался на последней площадке, в венткиоске шестигранной формы. Дверь прогнулась, но устояла. Воздухозаборники, в виде горизонтальных полос, на гранях сооружения, были вогнуты внутрь, некоторые отсутствовали.

Борис выломал одну такую пластину, которая едва держалась одним краем. Воспользовавшись ею, как монтировкой, он отжал дверь и вышел наружу. Оказался во дворе старого пятиэтажного кирпичного дома. Две стороны двора были забором парка. Вдоль длинной стороны были капитальные гаражные боксы. А вдоль короткой, наверное, металлические. Потому, что они там были свалены в кучу, вместе с автомобилями. Дом, до четвёртого этажа был в грязи, без окон. Окон, правда, не было и на пятом.

Необходимо было узнать, что произошло. Но ни одного человека, ни одной машины не было. Борис выше со двора. На другой стороне улицы стояли кирпичные девятиэтажки, тоже без стёкол в закрытых рамах. Но там, где рамы были открыты, стёкла сохранились. На стене краской написано: Оболенский пер. 5. Значит, Парк Культуры недалеко. Он огляделся по сторонам. Никого. И даже авто не едут. Тут он увидел, как на балконе шестого этажа показалась пожилая женщина.

— Эй! Можно вас на минутку! — Женщина подошла к ограждению и завертела головой. Увидев его в снаряжении, она удивилась ещё больше.

— Ты меня звал?

— Да, это я. Хочу узнать, что здесь произошло.

— Ты что, с Луны свалился?

— Нет, наоборот. С метро вылез. Вон там, — и Борис показал рукой назад на венткиоск.

— Как же ты уцелел один?

— Почему один? Нас там целый состав стоит между Парком Культуры и Фрунзенской. С обеих сторон закрыты ворота и нам ни как, не выбраться. Везде затоплено. Вот только сейчас сюда вылез. Так, что всё-таки случилось? Откуда столько воды?

— Война началась. Взорвали водохранилища и затопили Москву. Очень много, говорят, народу погибло. В области много чего посмывало.

— Почему тогда окна на большой высоте выбиты, бомбили?

— Рядом Генштаб, вот и туда ракетами стреляли и в центр много летело. Я как раз бельё вешала и видела.

— Так, значит, и ядерные бомбы бросали?

— Никто не говорил, что такое в Москве было. За городом, говорят, что куда-то бросили. А больше узнать нечего, света нет.

— А вы откуда про всё знаете?

— Я по мобильнику слушала радио. Две станции всего работали.

— Сейчас уже не работают?

— Не знаю, батарея разрядилась.

Борис вынул свой мобильный. Половина заряда ещё оставалось. Включил и стал искать работающие станции. Тишина, нет ни одной. Ему бы приёмник на средних или коротких волнах, а эти FM станции никуда не годны. Аккумуляторы на передатчиках разрядились, а генераторов не имеют. Попробовал позвонить спасателям, но сети не было.

— Не работают радиостанции, — сказал он женщине, которая с нетерпением ожидала от него вестей. — Почему машин не видать, вода ведь ушла?

— Так улицы завалены всем, чем попало, не проехать. А там, где повыше и вода не достала, проехать можно. Но творится такое, просто ужас!

— Что там такое творится?

— Грабят всё подряд, дерутся. Эвакуируются много, а выехать трудно.

— Вы, почему не уезжаете?

— Жду, когда муж приедет. С утра уехал на работу.

— Ладно, я пойду обратно, нужно сказать тем, кто в поезде, что можно выбраться здесь. Мне бы фонарики купить где, а то нет ни у кого, а там очень темно.

— Здесь ты ничего не купишь, все магазины затопило, да и не было рядом ничего. Это на Комсомольском были магазины.

Борис пошёл обратно. Остановился у автомобилей, сваленных в углу. Стёкла у некоторых были выбиты, сами они помяты. Он заглянул в ближайшую машину. Это была Пежо 308. Там сидела привязанная ремнями молодая женщина. Мёртвая. В другой машине, в Шкоде, никого не было. Он открыл бардачок. Среди всякого хлама, нашёл фонарик. Включил. Свет загорелся. В ещё двух в салоне было пусто, но в багажнике было по большому фонарю. Зашёл в соседний двор. Там не было ни одного авто. В гаражные боксы не стал соваться, да и нечем открыть ворота. Засунул фонари в рюкзак и стал спускаться обратно в шахту.

Внизу почти без изменений. Возможно, показалось, но воды стало сантиметров на десять меньше. Вода тогда доходила до первой ступеньки. А сейчас она на уровне порога. Тут он увидел, как справа по воде пробежался широкий и яркий луч света. Его фонарь светил в это время под ноги. Первым порывом было броситься навстречу людям. Но, вспомнив, что началась война, он повернул голову в сторону и выключил фонарь. Осторожно выглянув, он посмотрел в тоннель. Справа двигались в его сторону два человека, судя по двум лучам от сильных фонарей. Всё ближе и ближе. Опасаясь, что они идут в венткамеру, Борис отступил вглубь и спрятался за сломанными жалюзями. Остановившись, не заходя внутрь, они осветили помещение, и пошли дальше. Подошли к развилке и остановились.

— И где мы должны искать этих мудаков?

— Сказали же, что в тоннеле.

— Да понятно, что не на улице. Ты же видишь, всё затоплено. В какую сторону идти? На Кольцевую или Сокольническую?

— Понятие не имею. Знать бы, что с ними, утопли или дезертировали.

— Если утонули, то, как их найдёшь, если смылись, тем более.

— Как они могли отсюда сбежать? Гермы то закрыты.

— А вентшахта, чем не выход?

— Говорят, наверху ещё хуже, чем здесь.

— Какая разница, хуже — лучше, нам то, что делать? Тут роту надо на поиски пустить. Как-никак, пропали часовые.

— Так, сколько часов прошло, почему только сейчас чухнулись?

— А я, почём знаю? Не до них, наверное, было, когда руководство страны со всеми губернаторами на атомы распылили.

— Короче, что делать будем?

— Скажем, что утонули, и их унесло течением на Кольцевую линию. Всё равно, никто проверять не будет.

— Ладно, возвращаемся. Хорошо, что больше часовых в тоннеле ставить не будут. Не от утопленников же, охранять. А за пару дней, когда восстановят сигналку, тогда вообще, проблем не будет.

— С вентшахтой, как быть?

— Взорвём. Завтра же, или сегодня ночью, когда спецы появятся.

— Хорошо, пошли уже отсюда.

Они немного потоптались на углу, освещая воду в разных направлениях. Потом развернулись и пошли, по грудь в воде. Борис потихоньку пошёл за ними, стараясь не плескать водой. Уровень воды стал понижаться. Идти по тоннелю было сложно из-за того, что под ноги попадались всякие препятствия, проложенные между рельсами. Он шёл, боясь вскрикнуть от того, что всё время то цеплялся ногами за что-то, то ударялся коленом обо что-то твёрдое. Тоннель шёл прямо, не отклоняясь ни в одну сторону, только неуклонно поднимаясь. Вскоре воды осталось по колено.

Впереди показался тупик. Двое направлялись прямо к нему. Подойдя вплотную к стене, перегородившей тоннель, они остановились. Борис спрятался между контактным рельсом и каким-то железным ящиком. Повернулись назад, поводили лучом по тоннелю и снова отвернулись. Тот, кто стоял справа, пошарил рукой по тюбингам и достал оттуда что-то, напоминающее заводную рукоятку от грузовика. Одним концом он приставил её к крайнему тюбингу и стал вращать против часовой стрелки. Стена стала уходить влево. Отъехав на метр, остановилась. В луче фонаря была видна ещё одна стена, на небольшом расстоянии от первой. Второй снова оглянулся назад и посветил фонарём, что-то сказал первому. Тот кивнул головой и вернул рукоятку на прежнее место. Оба зашли внутрь, и стена стала возвращаться на своё место.

Когда проём закрылся, Борис выждал пять минут и пошёл к тупику. Там воды не было. Стал искать оставленную рукоятку. Нашёл быстро. Достал её и стал подыскивать подходящее отверстие для неё. Оно оказалось шестигранной формы. Ручка вошла точно, и Борис попробовал провернуть. На удивление, вращалось легко. Стена стала отходить, и он быстро вернул её обратно. Ещё рано туда лезть, а может, вообще не стоит. Нужно возвращаться к поезду.

Вернув ключ на место, Борис заторопился. На этот раз он не стал перебирать ногами по кабелям, а пошёл прямо по воде. Перед самой развилкой на свою линию, были гермоворота, которые не закрылись. По виду, они были не рабочие, да и шлюза с дверьми возле них не было.