В ритме фламенко - Вирджиния Лавендер

— Ну, время еще совсем раннее, Маргарет, — заверил ее смуглый соблазнитель, словно лаская губами непривычное имя. — Мы все успеем.

Ненавижу ананасы! Ненавижу пиццу! Не в Италии, в конце концов. И как можно запивать ее вином? Это же…

Стук посыльного прервал несколько сумбурный поток ее мыслей. Пицца оказалась горячей, ароматной и вкусной. Белое легкое вино — прохладным и тоже вкусным. Никакого несоответствия не наблюдалось.

— И все-таки я не понимаю. — Микаэль доел последний кусок и запил его внушительным глотком вина. — Ты действительно приехала сюда, чтобы изучать акул? Этих мерзких тварей?

— Ну да. У нас-то они не водятся. Холодно слишком. А у вас — прямо у самого побережья…

— То есть ты исследуешь жизнь и повадки этих зубастых, омерзительных, неприглядно выглядящих порождений кошмара?

— И вовсе они не порождения! — В молодой женщине немедленно пробудился специалист. — Это необычайно древние и интересные животные. У них хрящи…

— Пардон?

— Хрящи вместо костей. А зубы…

— Вот-вот, зубы! И я о том же.

— …устроены совершенно удивительным образом! Невероятно! Несколько рядов и один ряд сменяет другой по мере износа! Потому что акулья чешуя…

— Вот и я о том же, — мрачно повторил Микаэль. — Куда уж удивительнее. Раз — и тебя нет. Чудо-рыбы, не иначе. С чудо зубами.

Маргарет подумала и решила перевести разговор на что-нибудь менее опасное. На птичек? Рыбок? Нет, рыбки уже были, да и вообще глупо сидеть на краешке кровати, закутавшись в простыню, рядом с малознакомым мужчиной, с которым только что занималась любовью, есть пиццу и обсуждать профессиональные пристрастия. Может быть, она все-таки сошла с ума?

Может, и сошла, подтвердил внутренний голос. Ничего тут не поделаешь. Ни-че-го.

Молодая женщина глубоко вздохнула и продолжила светский разговор:

— А вот ты, Микаэль… Нравится тебе работать шофером?

— Очень. Машина — моя, рабочий день ненормированный. Что хочу, то и делаю. Беру только приятных пассажиров. Что может быть лучше!

— Возишь туристов?

— Я вожу всех. Попадаются интересные люди.

— И женщины.

— И женщины. — Микаэль перехватил подозрительный взгляд Маргарет и рассмеялся. — Ты что, думаешь, я пошел работать шофером, чтобы знакомиться с красотками, которые садятся ко мне в машину?

— Ну… — осторожно начала она, — а разве это не так?

Микаэль сверкнул темными глазами.

— Просто я не мог упустить такой случай, — сознался он. — Красавица блондинка в центре Барселоны, да еще поздно вечером. Тебя бы похитили через пару шагов! Я просто вовремя подоспел. Ну, как настоящий рыцарь, понимаешь? На белом коне практически.

— То есть ты меня спас от участи, что хуже смерти? — спросила Маргарет, лукаво улыбаясь.

— Точно так. Спас — для себя одного. — Микаэль легонько провел пальцем по краешку простыни, в которую куталась англичанка, заставив горячую волну наслаждения пробежать по ее телу.

— У меня богатая программа на оставшуюся часть этой ночи.

Он слегка наклонился и коснулся губами золотистого завитка у уха молодой женщины, затем провел поцелуями дорожку к нежной шее. Простыня как-то сама собой сползла к бедрам, открыв восхитительное зрелище, заставившее глаза испанца вспыхнуть от удовольствия.

— Ты прекрасна, Маргарет, — хрипло выдохнул он, лаская ее груди и привлекая к себе, снова заставляя позабыть обо всем на свете. — Ты прекрасна. Иди ко мне.

— Но, послушай… — Она попыталась вывернуться.

Яркий свет, заливающий комнату, смущал молодую женщину, привыкшую к тому, что любовью занимаются молча, на кровати и в полной темноте, при этом старательно делая вид, будто ничего особенного не происходит.

— Что-то не так? — Невзирая на свой вопрос, страстный испанец явно не собирался прерывать одурманивающие ласки ни на секунду.

— Нет, все хорошо. Только… знаешь, давай погасим свет.

— Зачем? — искренне удивился Микаэль.

— Ну… так как-то интимнее, — смущенно пробормотала Маргарет, чувствуя себя полнейшей дурой.

Вечно она попадает в идиотские положения. Можно начать собирать коллекцию — все какая-то польза.

Микаэль слегка отодвинул ее от себя и долго вглядывался в хорошенькое личико, порозовевшее от смущения и недовольства собой.

— Маргарет, ты что, стесняешься заниматься этим при свете? — ошеломленно произнес он. — Ты…

Интересно, что означает это «ты»? — в панике подумала она. «Ты, которая знакомится с мужчинами на улицах»? Или на худой конец — «Ты, которая даже не боится плавать с акулами»?..

— Ты, такая прекрасная, полная страсти и желания… Я хочу тобой любоваться, ты совершенна… А как это можно делать в темноте?

Ну да, все естественно. Секс для того и создан, чтобы приносить еще и эстетическое наслаждение. И это нормально. Вот только почему у нее вдруг возникло такое непреодолимое желание немедленно провалиться сквозь землю?

— Ну, я… я как-то не привыкла. У нас не принято. Да-да, вот именно! У нас, в Англии, так не принято. И все тут! Такие вот традиции!

— Что за несчастная страна! — с чувством воскликнул Микаэль. — Суждена ей скорая погибель, я думаю. Но ты-то теперь не в Англии, моя дорогая.

Он поднялся с кровати и протянул руку Маргарет, немедленно снова закутавшейся в простыню.

— Пойдем.

— Куда? — испуганно спросила она.

— Я покажу тебе, как ты хороша.

Микаэль подвел упирающуюся молодую женщину к зеркалу и вкрадчивым жестом спустил простыню с ее хрупких, поражающих белизной плеч.

Маргарет наконец подняла глаза и увидела свое отражение: прелестная обнаженная блондинка на фоне… Да, фон оказался поистине завораживающим. Внушительный Микаэль с плечами в два раза шире, чем ее, выше на целую голову, смуглокожий, рельефный, служил для ее изящной фигурки чем-то вроде рамы. Его зеркальный двойник с заговорщическим видом склонился к уху двойника Маргарет.

— А ведь мы неплохо смотримся вместе. Согласись, что было бы просто преступлением гасить свет.

Молодая женщина невольно улыбнулась. Микаэль производил на нее такое же впечатление, как удав на кролика. Она конечно же не цепенела в ожидании неминуемой гибели, хотя определенный гипнотический эффект все-таки присутствовал…

При одном-разъединственном взгляде на великолепного испанца ее тут же покидала всякая решимость быть приличной и благовоспитанной и охватывало единственное желание: запустить пальцы в его густые темные волосы, ласкать сильные плечи, покрывать поцелуями красивое смуглое лицо.

Интересно, а куда его девать утром? И вообще… еще раз пройти мимо консьержа? Вот стыд-то какой! Нет уж, надо набраться решимости!