Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. 1820-1823 - Петр Вяземский

Я читал почти все листы французские о последнем происшествии и получил портрет убийцы, который хотел послать к тебе, но Булгаков отнял его у меня для брата Александра. Теперь читаю «Maximes et pensées du prisonnier de St.-Hélène». Много оригинального и, вероятно, ему принадлежащего. Сейчас входит возвратившийся из – [2] Остолопов и отнимает последние минуты. Тургенев.

Для Сибирякова все деньги собраны.

272. Князь Вяземский Тургеневу.

[Начало марта. Варшава].

Вчера целый день таскался по шингаркам, кабакам, – домам, чердакам, подземельям, лавочкам, мастеровым, входил в незнакомые дома и прочее; сегодня то же ожидает. Отгадай-ка! – перед концом поста дамы, вызываемые обществом dobroczinosd, ходят по всему городу просить Христа ради в пользу госпиталей, сиротских домов и богадельней; две такие дамы взяли меня в себе в секунданты; одна из них – девица и, по общему мнению, не моему, считается здесь из первейших красавиц; другая также миловидна и любезна; другой секундант – наш брат, и таким образом эти Гогартовы прогулки, в которые часто нападаем на природу врасплох, любопытны и забавны. Предложи это предложение в своем Обществе женских патриотов.

Я получил образчик твоего редкого письма от 3-го марта и рад, что совесть меня не убьет, если ответ также не весьма будет плотен.

Если Сибирякову все деньги собраны, то, ради Бога, напечатайте письмо рязанского дея, с историческим предисловием, а там и я бухну свое послание, чтобы дея векам изобличить. Хорошо если бы Ник[олай] Иванович взялся за это; признаюсь, боюсь ума Глинки кудреватого, но, по крайней мере повидимому, всегда благородными побуждениями движимого.

Прочти 17-е письмо о Ста днях в 109-й «Минерве»: «Но кто, впрочем, не знает, что опоры правительств слабых всегда расположены советовать насилие? Доказательство тому могло бы легко быть представлено».

Как Гречу не стыдно, по крайней мере извлечениями, не знакомить Россию с тем, что пишется в Европе, а он все твердит нам о Камчатке; чорт ли нам в Камчатке: мы сами первородные камчадалы. Кстати о «Сыне»: что значит, что я по почте снова получил семь книжек Греча? Для кого и почему? Да кроме того попроси Греча, чтобы он всегда отсылал прямо в канцелярию Мраморного дворца, а не через почту; скажи эту просьбу Николаю Михайловичу; он всегда журит меня за расточительность.

Читал ли ты «Летописи» московского Общества, год III? Это – библия глупости. Отыщи на 22-й странице письмо Хвостова: настоящая притча! Герой в словесности, облеченный в броню вдохновения! Не могу выдержать – не выписать; может быть, книжки у тебя под рукою нет, а это золото:

«Судя по преклонности лет моих, может быть, удастся мне принести первому в Елисейские поля о решении последней задачи вашей о способностях и преимуществе друг над другом двух наших лириков… Мы водили хлеб и соль с Гаврилом Романовичем».

Я хотел бы знать, чье это золотое преимущество друг над другом! Хвостовщино ли, или Прокоповщино. Кто лучше: папенька или маменька? – И папенька лучше, и маменька лучше.

Посылаю тебе «Хартию» и две книжки «Annales protestantes». Сколько их было? Я только сейчас получил их от Zaiączek, которая брала их с собою в деревню. Живи здоров. Жуковскому – поцелуй за песню.

И бешенство грозные лица зажгло –

бешеный стих. Поклон братьям. Нет ли еще портрета Лувеля?

В разводах держатся буквально Кодекса Наполеонова. Прочти в листах французских голос г. Foy в депутатском заседании 6-го марта.

273. Князь Вяземский Тургеневу.

22-го марта, европейского. [Варшава].

Небрежностью людей иль прихотью судьбыВ один и тот же час и рядомОт свечки вспыхнули обои здесь; там, на домВыкидывало из трубы!«Чего же было ждать?» сказал советник зрелый,Взирая на пожар: «Вам нужен был урок:«Я от такой беды свой домик уберег».«А как же так?» спросил хозяин погорелый. –«Не освещаю в ночь, а в зиму не топлю».«О, нет! Хоть от огня я ныне и терплю,«Но костенеть в потьмах здесь человек не сроден;«В рассчетах прибыли ущербу место дам:«Огонь подчас во вред, но чаще в пользу нам,«А твой гробовый дом на то лишь только годен,«Чтоб в нем волков морить и гнезда вить сычам!»

А bon entendeur saint!

Назовите, как хотите,И отдайте в «Сын».Если ценсор – BalrebutИли просто с- сын,Хвост поджавши от испуга,Не забьет в набат.И зажигателя Лувеля – ТистлевудаНе отошлет в верховный каземат,

то-есть, в кабинет министра на рассмотрение, как то было с статьей о Вольтере. Прости! Будь здоров! Это письмо не в счет. Назвать просто: «Пожар»; не выставлять: Варшава.

274. Тургенев князю Вяземскому.

17-го марта. [Петербург].

Завтра рушу с приятелем твой пирог и скачу по мокрому снегу с братом в Москву. Вот и тебе завуска и на зубок. Прочти пятничный «Conservateur» и газеты русские субботния и другие и вспомни меня.

Продолжай писать по прежнему. Брат будет пересылать ко мне письма, а я буду искать из старой столицы сердцем и пером старого друга.

Боргондио в один концерт собрала в Москве 15000 рублей.

275. Князь Вяземский Тургеневу.

20-го марта. [Варшава].

А мы разве не умеем писать пятистрочные письма? Извините, и у нас хлопоты: шататься с целым городом, от первого воеводы до последнего трубочиста, по церквам – поклоняться гробу Христа. Должно бы тебя наказать; но уж так и быть, для братьев твоих скажу, чего у вас, может быть, еще не знают. В прусской «Staats-Zeitung», одной из вернейших европейских газет, 25-го марта, сказано, что, по известиям из Мадрита, король принял конституцию кортесов, обнародовал и поклялся ей; живите здорово!

Так и быть, посылаю через тебя незапечатанное письмо к Орлову. Ты этого не стоишь, но так и быть. Вот еще посылка Смирновой. Что сделал ты из письма, которое я тебе на её имя прислал? Она его не получала. А два письма светлейшему Меньшикову? Пуст он мне хоть через тебя слово отвечает: тут идет дело о судьбе человека.

Выдай за меня сто рублей для семейства Маздорфа, о воем упомянуто в 9-й книжке, и не худо бы сделать для него Арзамасскую складку и так и отослать из Арзамаса. Это лучше будет, чем при каждой плевке моей выставлять: Варшава; что за клеймо такое! Воейкову отошли мой ответ. Он пишет ко мне, что Каченовский выкинул из отрывка о поэтах (помнишь, о воем я тебе говорил) стихи обо мне.

В воздухе лето, на земле грязь; пишу у открытого окна. Смерть Христа привела весь город в волнение: все на улице, а моя улица самая расхожая. Поневоле спускаешь глаза на маленькия ножки, пробирающиеся осторожно по грязной мостовой.

На обороте рукою Н. И. Тургенева: Александру Ивановичу.

276. Тургенев князю Вяземскому.

20-го марта. [Петербург].

Посылаю тебе на трех языках доклад наш и выписку из оного в «Conservateur», сделанную в Министерстве иностранных дел, частию братом Сергеем. И то и другое было мною переправляемо. Что-то скажут в Европе?

Исполнение сделано втайне, прежде, нежели доклад опубликован был. Мы поразили пастырей в Полоцке в одно время, и оттого овцы разойтись не успели. Предписания всюду гражданским и духовным начальством получены были в один миг. Скажи Николаю Николаевичу, что это – мысль еще 1807-го года.

Помнит ли он, что я, по его приказанию, тогда еще написал историю иезуитов в России? Но сажусь в кибитку, чтобы ехать или плыть в Москву.

277. Князь Вяземский Тургеневу.

27-го марта. [Варшава].

Надобно же родиться счастливым! Перед отъездом в Москву – второго Владимира! Сколько лишних обедов, кулебяк, вишневок! Уж полно, не сам ли ты написал указ о себе?

Сделайте милость, друзья мои, если уже суждено мне узнавать о смерти кого из вас, так пусть узнаю в Варшаве. На днях поразили меня на несколько часов известием о смерти Орлова, но, по счастию, я дознался истины. Что ты делаешь в Москве? Ради Бога, поражай закоснелых, запоздалых и не потакай бригадирам из стерляди или кулича. Там такая лежит ночь, что ужас! Перевлюбись в Урусову за меня и за себя, видайся часто с Васильем Львовичем. Толкнись все-где с нашим намерением на счет освобождения крестьян. Дмитриев холоден и осторожен; но постарайся узнать, что он о том думает. Что англинские клобники говорят о Гишпании? Прости! Мне писать некогда. а тебе некогда меня читать. Скажи мое почтение матушке, и брату сердечное приветствие. Булгакова обними. Поклон Borgondio и зови ее к нам. На первом бале провальсируй за меня с Урусовою и Киселевою, Варенькою. Купи мне хорошего турецкого табаку и вышли из Петербурга; спроси у Толстого-Американца. Смотри, не забудь!

278. Князь Вяземский Тургеневу.

4-го апреля. Варшава.

Гонитель езуитовИ кум митрополитов,Здорово ли живешь?Как спишь, как пьешь, как жрешь?

Наше правительство ребячится и, слыша о coups d'état, и свои заводит. Воля твоя, я худо верю о пагубном влиянии езуитов в России. Мы веком отстали от Европы и непременно хочем проходить все её следы. Когда-то гнали езуитов, и мы гнать их спохватились. Во Франции либералы на них теперь нападают и на всех миссионеров, как на орудия обскурантизма, деспотизма и прочее. Что нам за дело, что несколько жидов окрестят латинскою или греческою водою? Кой чорт могут езуиты наделать в Сибири? Конечно, французские листы наскажут несколько похвальных слов газетному герою, на коего курс страшно в них упал с некоторого времени. Если вы это даете Европе, как антидот от Стурдзы, то хорошо: по крайней мере есть какая-нибудь польза. Но куда же их вывезли? Неужели голых бросили на границе? Да и это что значит, что их обобрали? Выгнать – выгнать, а вознаградить можно бы за то, что от собственности их отнимают. Ты видишь: я непримиримый wigh. Но в самом деле, не тысячу ли, не миллион лет, не бессчетное ли число мер, действий предлежит правительству важнейших? Нет, оно и краем руки до них не дотрогивается! В вашем дому завелись ужи и змеи, а вы расставляете мышеловки и с торжественностью вешаете пойманных мышей на дверях на диво прохожих.