Степени свободы - Елизавета Авдеенко

Разве важно, от чего это зависит?

Он сказал все это полушепотом, быстрой тирадой и я понял, что он думал об этом долго и давно хотел кому-то об этом сказать.

В самом деле, если любовь — это всего лишь фантазия, есть ли разница существует ли тот, кого ты любишь на самом деле?

***

Попробуйте представить свой портрет. Или своего друга, его кошки или собаки. Можно даже скамейку в ближайшем парке. Представьте во всех деталях, так чтобы вы могли видеть ее полностью будто бы на фотографии. C окурком, валяющимся у мусорки, облезшей краской на нижней доске, лениво прохаживающимся рядом соседским бульдогом.

Получилось?

Не очень-то сложная задача. Но изображение всегда будто расплывается, можно описать все словами, но удержать эту картинку в голове намного труднее, под силу далеко не каждому. А ведь именно так и строится VR.

Поэтому мы не можем путешествовать по собственным снам и сильно ограничены в, казалось бы, безграничном VRе. Но если добавить немного математики, то эту реальность можно программировать. Художники создают миры, используя совсем странный для меня аппарат из математики и фантазии.

Я много раз пытался создать хоть небольшой кусок полотна, но я абсолютно пустой. Все мои попытки буквально расплывались в воздухе. Я умею думать, умею просчитывать и представлять, но давно разучился доверять своей фантазии. Мечты — это прошлый век.

Их давно заменили чипы.

У нее абсолютно противоположная ситуация. Она так часто рисует миры. Но только на бумаге. Наверное, природа решила оградить вселенную от такого количества придуманных миров, чтобы хоть кто-то остался в реальности. Природа лишила ее математики.

Если бы можно было строить миры не в одиночку, я бы построил все ее рисунки — она рисовала все в мельчайших подробностях: до капель росы на траве и божьей коровки на листе, упавшем с дерева. Но это невозможно. Поэтому так все и оставалось — я был слепой, а она немая.

Она всегда приходила в одинаковых платьях, отличавшихся только цветом. Небесно-голубое, темно-зеленое, янтарное. Волосы всегда были распущены и легкими волнами плыли за ней. Я все пытался понять вижу ли я ее настоящей. Для себя я решил, что вижу.

А думает ли она то же самое обо мне? Моя внешность здесь совпадает с реальной, я не вижу смысла прятаться. Мне не от кого.

Мы все еще говорили и все еще не знали ничего друг о друге, кроме ников в чате, и при этом знали, кажется, абсолютно все. Я начал читать то, что советовала она. Романы оказались интереснее научных статей и часто, вместо очередной статьи о моделировании кварк-глюонной плазмы, я открывал Ремарка или Фицджеральда.

Я рассказал ей о частицах в почти забытых человечеством коллайдерах. О том, что я и Олег, математики по образованию и по призванию занимаемся, по сути, физикой вместе с Анджеем и Станиславом. Потому что физика это и есть по сути математика. Просто описывающая реальные системы. Я говорил ей о том, как прекрасна наука и о том, как только на кончике пера можно узнать о существовании планет и галактик. А потом я вдруг горько усмехнулся и сказал правду: о том, что то, чем я занимаюсь является не чем-то глобальным и открывающим секреты вселенной, а всего лишь винтиком в огромном механизме. Мои модели далеки от реальности, а для того, чтобы ее описать, таких моделей понадобится сотни и, потратив на это всю свою жизнь, я скорее всего так и не увижу результата. Я всего лишь открываю программы и путаюсь в уравнениях. Совсем не фундаментальных. Двигаюсь вбок, а не вперед.

Она внимательно выслушала:

— Через любые вещи мы прикасаемся к вселенной. Разве так важно сможешь ли ты понять ее смысл сейчас? Он все равно слишком сложен для одного человека. Мне хватило бы и кусочка.

И я почему-то успокоился. Потому что именно так я когда-то и думал.

***

Прошел уже месяц. Я закончил свою часть статьи, Станислав уехал в Мельбурн в командировку. Анджей в очередной раз пропадал почти целыми днями на какой-то подработке на стороне — скорее всего снова помогал с кодами молодому стартапу, которому так и не суждено будет выйти на рынок. Олег сверлил взглядом экран, пытаясь найти решение.

Этим вечером мы сидели в маленьком баре через дорогу и лениво перекидывались общими фразами. Разговор не клеился. Олег был слишком сосредоточен, я думал о встрече с ней, а Анджей то и дело доставал смартфон.

— Так что насчет того приложения от Meetup? Ты тестил прогу с поиском идеальной пары и ничего не сказал?

Я резко вынырнул из своих мыслей.

— Откуда ты все знаешь? — наверняка разболтал Митя или его ребята.

— Да так, заходил. — он неопределенно махнул рукой. — Если этот их любовный рандомайзер потянет, они хороший кусок рынка себе отхапают. Но как-то не тянет пока.

— Я и правда согласился на тест. Забавно ведь даже. Не только ведь в расчетах целыми днями торчать. — я невольно посмотрел на Олега.

— Ага, последние года три ты так не считал.

— Надоело. Не знаю как у них там все это работает. Но я познакомился с девушкой. Там. И она… Не знаю, как объяснить. Не думал, что когда-нибудь встречу кого-нибудь как она. — я тщательно подбирал слова, стараясь избежать шуток Анджея.

— Когда я говорю с ней, она будто продолжает мои мысли. Когда говорит она, я будто чувствую, что мы одинаковые. Хотя она совсем не знает математики, не понимает ничего в науке и думает совсем иначе чем я. И все-таки мы будто резонируем. Я понимаю и не понимаю ее одновременно. Наверное, поэтому мне кажется, что я ее люблю.

— Ну, боюсь разговоров для того, чтобы понять это наверняка будет недостаточно. — он подмигнул и подсел поближе. — Ты хочешь встретиться с ней тут в реальности? Точнее не так: спрашивал ли ты ее об этом? Вдруг она живет где-то здесь? Или ты можешь поехать на другой конец мира ради нее? Красиво, правда?

— Мне даже не хватит денег на билет. — я усмехнулся, а потом серьезно добавил, черт знает для чего. — Она не как Кристина. Я не хочу того же. Не хочу вечных споров и недопониманий. Кристина была красива и терпела меня довольно долго. Но как оказалось, этого совсем недостаточно. Я пока не готов снова разочароваться. В реальности вряд ли получится так просто. В реальности все всегда сложнее.

— Зато можно не только смотреть в глаза. К тому же можно