Асцендент. Продолжение истории дивергента - Елизавета Бута

– Все всегда проще, чем кажется на первый взгляд, – усмехнулся Линч и вписал два имени.

Двери распахнулись, и мы буквально врезались в Алекса Агареса. Я слишком шумно вздохнула, а Макс по инерции сделал шаг вперед. Агарес стоял, прислонившись к стене, и буравил глазами двери в ожидании человека, который выйдет первым. Вид у него был такой, что я не удивилась бы, если бы у него в руках оказался пистолет.

Глава 3

– Жилой отсек на третьем этаже, – сообщил он, смерив нас тяжелым взглядом.

– Похоже, у нас появился шанс занять лучшие комнаты в блоке, – пробормотал Макс, стараясь не смотреть вслед удаляющемуся Агаресу.

– Угу, и шанс на худший результат в тесте, – пробормотала я.

– Морган, прекрати, нельзя всегда предполагать все самое худшее. Надежда умирает последней, – не особенно уверенно запротестовал Макс.

Мы достаточно долго петляли по одинаковым коридорам «Силенциума», прежде чем нашли лифт.

На третьем этаже сориентироваться удалось гораздо быстрее. Здесь располагались жилые блоки, столовая, какие-то технические помещения. Первый же встреченный здесь человек указал нам нужный коридор.

– Похоже, я сойду здесь с ума, – простонала я, когда мы добрались до места. Вид жилых комнат, мягко говоря, не впечатлял.

– Я с тобой, – пробормотал Линч, с тем же унылым видом оглядывая свою комнату. Белые стены, черная кровать, черный экран во всю стену, на котором сейчас горело только приглашение на церемонию идентификации, черная доска-полка, вживленная в стену, и стол на переплетенных друг с другом металлических ножках. Унылое и предельно стерильное зрелище.

– Ежедневно мы будем работать по шестнадцать часов. Государство будет рекомендовать нам текущего партнера, оптимальных друзей и наиболее соответствующие нам иллюзии и книги. Причем мы сами еще не будем знать, понравится нам иллюзия или нет, а в нашей карте это уже будет прописано. Радует одно: если мы сойдем с ума, то хотя бы будем заранее знать дату начала безумия, – Линч говорил медленно, но с каждым словом его речь становилась все более эмоциональной. Под конец он ударил кулаком по стерильно белой стене.

– Не факт, что будем, – напомнила я, – в карте не указываются сведения, способные ухудшить качество текущей жизни.

– По мне так вообще знание собственного будущего как-то не улучшает текущий момент.

– Во-первых, все равно наши жизни уже были посчитаны. Ты можешь отказаться получать свою карту, никто не запрещает.

– С начала Нового времени таких чокнутых еще не было, – хмыкнул Линч.

– Будешь первым.

– Хватит уже того, что ты отказалась от первого уровня. И так в шаге от Тортура, – пробормотал Линч. Он медленно подошел к панорамному окну – единственному украшению моей комнаты. В поведенческом секторе, как я успела заметить, очень любят стеклянные стены. В окнах отражалась идиллическая картина города, утонувшего между грядой гор. Эти скалы были так далеко, что почти все время скрывались за пеленой тумана. И все же, они были достаточно близко, чтобы то и дело можно было видеть их очертания.

– Меня пугает Алекс Агарес. Мне кажется, что он нас ненавидит, – сказала я.

– То есть Томас Пирр тебя не пугает? – саркастически поинтересовался Линч.

– И он тоже.

– Как я слышал, здесь особенное внимание уделяют борьбе со страхами. То-то они повеселятся, – хмыкнул Макс.

– Еще меня больше пугает, что скоро нас разведут по разным частям сектора и запретят общаться, – тихо проговорила я.

Линч, все это время стоявший в дверях, сделал робкий шаг вперед. За спиной послышались голоса проходящих мимо людей. Видимо, кто-то еще расправился с тестом. Затем по коридору пробежало стадо гиппопотамов. Во всяком случае, звуки были именно такими.

– Каждый год людей второго уровня становится все меньше, – отметил вдруг Макс. Он всегда любил математику и статистику, поэтому в вопросах цифр ему можно было доверять. – Пятнадцать лет назад это было два процента населения, а сейчас меньше четырех десятых. «Силенциум» – один из трех центров анализа и контроля поведения. Больше никого нет.

– А что с первым уровнем? – заинтересовалась я.

– Всегда одно и то же число.

Мы смотрели на хаотично суетящихся людей еще, наверное, час. До тех пор, пока из динамиков не раздался голос неопределенного пола и возраста, призывающий всех собраться в холле.

Церемония идентификации личности проходила в лекционном зале на первом этаже центра. Я тоскливо разглядывала людей вокруг. Все совсем не так торжественно, как предполагала. В огромном зале собралось где-то человек триста.

Алекс Агарес, Томас Пирр и Софи Рейвен стояли на сцене и наблюдали за происходящим. На гигантском экране была изображена девушка, украшавшая все плакаты с социальной рекламой. Решительное лицо, короткие волосы, татуировки на шее. Не знаю почему, ее сделали символом Нового государства. Церемонию идентификации снимали на несколько камер. Кому может быть интересен такой новостной сюжет, я не представляла.

Все уже посчитано. Для каждого найдена идеальная траектория жизни, максимально приближенная к Всеобщему Счастью. В соответствии с рекомендациями программы просчитывалась траектория действий с минимальными рисками и уровнем стрессов. Благодаря точным результатам теперь каждый знает, на какой работе он будет счастлив, с каким человеком ему будет полезнее всего общаться и т. п. Некоторые из нас будут удостоены чести изменять судьбы. Представители первого уровня говорили все то, что мы уже и так знали.

Спустя несколько минут началась сама церемония. Я щурилась изо всех сил, пытаясь разучить последовательность действий подходящих новобранцев. Сначала человек подносил руку к машинке. Она выбивала на запястье идентификационный номер с указанием уровня и сектора, затем на другую руку крепился браслет. Персональный компьютер, не требующий дополнительного питания.

– …Синто Хейз, Макс Линч и Ника Морган, – бесцветный механический голос, назвал очередную порцию имен, в числе которых удалось вычленить наши с Линчем. Я с опаской посмотрела на стойку, потом на Линча и снова на стойку. Шумно втянула в себя воздух, который, казалось, так и не нашел путь в легкие. Дышать было нечем, и желание сбежать, не покидавшее с первой минуты в секторе, из легкого ветерка превратилось в цунами. Сейчас моя жизнь приобретет вид пары формул, записанных в общую базу данных. Более того, эти формулы будут править и корректировать. Я сделала шаг вперед и вдруг почувствовала чью-то руку на своем плече. С благодарностью оглянулась на Макса. Мимолетный жест придал силы и уверенности. Я подошла к крайней стойке и оказалась прямо перед Томасом Пирром.

Я с опаской посмотрела по сторонам и решительно положила под машинку свою руку. Тысяча маленьких иголочек тут же вонзились в кожу. Не сказать, что нестерпимо больно, но до ужаса неприятное ощущение. Через минуту все было закончено. Я решительно вставила вторую руку в браслет и почувствовала, как два тоненьких провода с практически невидимыми иголочками на конце вонзились в кожу.

– А если, скажем, у меня малокровие? Браслет может разрядиться или начать допускать ошибки… – послышался противный голос Синто Хейза, вечно всем недовольного занудного парня, решившегося выказать свое мнение самому Томасу Пирру.

– В теле каждого человека содержится энергия, способная неделю освещать весь остров. Даже от трупа компьютер способен работать еще достаточно длительный период времени. Да и если бы у вас было малокровие, мистер Хейз, мы бы уже об этом знали, – подчеркнуто вежливо пояснила Софи Рейвен.

Отвлекшись на ворчливого Синто, я даже не заметила, как все закончилось. Раздался едва слышимый щелчок, и пришлось оторвать руку от стойки. На запястье теперь красовался новенький черный браслет с достаточно большим экраном.

Я так была очарована видом браслета, что даже не сразу поняла, куда нужно идти. Окончания церемонии пришлось ждать еще около часа. В строй Макс вернулся столь же впечатленный. Все оставшееся время мы пытались незаметно снять браслет, выдрать его из кожи, включить… Ни одно из этих бессмысленных действий успеха не возымело.

– Итак, ваши жизни посчитаны и скорректированы, согласно оптимальной траектории. Через несколько минут браслеты будут активированы. Сейчас там содержатся полезные для вас данные о будущем, индивидуальное расписание учебы и работы, – сказал Алекс Агарес.

– Пойдем отсюда, – Линч бесцеремонно подпихнул меня к выходу.

Мы выскользнули из зала и как можно быстрее направились к выходу. За спиной уже слышались возбужденные голоса новых представителей второго уровня. Обычные шестнадцатилетние ребята, юноши и девушки, чуть более высокомерные, чем в лицее, но по факту они мало чем отличались от людей пятого уровня.

– Я переживу, если ты будешь знать мое будущее, но, если сейчас человек двадцать начнет обсуждать, когда у меня понос случится, а когда сердечный приступ, я повешусь, – прошипел Макс, когда они оказались возле центрального выхода из центра исследований.