Жаркие ночи в Майами - Пат Бут

Запах жасмина, жара и острота ощущений витали в воздухе, пропитанном также ароматом еды, от которого текли слюнки. По краям террасы были расставлены маленькие прилавки, предлагавшие огромный выбор местных деликатесов. То было новое направление в кулинарном искусстве. Некоторые называли его «Кухня Нового Света», другие «Флоридская кухня», но как бы ни называли это направление, оно отличалось новизной. Криста подошла к одному из прилавков. Здесь была настоящая маленькая Гавана: те же сладости, какие можно видеть во время знаменитого карнавала, когда миллионы кубинцев едят, пьют и танцуют целую неделю. Здесь подавали бананы и говяжьи языки по-креольски, горячее мясо в булькающем соусе, жареную телятину и свинину, жареных цыплят и пригоршни черной фасоли. Рядом вам предлагали всевозможные причудливые лакомства: меланж из манго, причудливые смеси из фруктов, множество разнообразных цитрусовых. Папайя, гуава, юкка с цыплятами и фазанами под соусом соте. Желудок у Кристы заурчал в предвкушении еды. Однако сначала следовало подумать и о кое-каких других проблемах, и в первую очередь о выпивке.

Официанты были явно наняты на одной из скучнейших вечеринок в «Варшаве», самом шикарном ресторане Майами. На «девушке», возникшей рядом с Кристой, — исполненное в абстрактном стиле экстравагантное платье в духе Кармен Миранды. Волосы высоко взбиты и украшены мелкими монетами и всевозможными безделушками, поблескивавшими в свете прожекторов, освещающих оркестр.

— Можете добыть мне дайкири с бананом? — спросила Криста.

— Я могу добыть тебе лесбиянку с бананом, если хочешь, дорогая, — сообщило видение, выгнув лебединую шею.

Криста засмеялась, погружаясь в абсурдность этого города, который теперь стал ее городом. Выпивка, когда ее принесли, оказалась холодной и шипучей. На ее поверхности плавала сильно пахнущая гордения. Криста огляделась вокруг. Она увидела нескольких знакомых, но они могут и обождать. Ей хотелось побыть в одиночестве еще некоторое время, одной в этой толпе, наблюдателем, который может выбирать. Криста прошлась до края террасы и перегнулась через перила. Перед ней тянулась череда крыш отелей, построенных в стиле арт-деко, с земли их подсвечивали яркие цвета неоновых реклам. Солнце уже село, но отблески его еще мерцали за высокими силуэтами небоскребов Майами, выделяя их на фоне густеющей синевы неба. Машины, как светлячки в темноте, скользили по дороге, их фары бросали яркие блики на борта судов, плывущих по каналу Говермент, освещали дома на острове Стар, где жила теперь Криста, отражались в темных водах залива Бискайн. Она посмотрела в сторону океана, откуда дул теплый бриз. Взошла луна, озарив пальмы фосфорическими лучами. Два светящихся воздушных змея синхронно выделывали фигуры над желтым песком, и Криста разглядела двух мужчин, которые управляли ими. Мужчины стояли рядом, их руки двигались в сложном ритме. Криста увидела, как девушка на красных роликах выкатила на дорожку, огибавшую пляж. Девушка двигалась медленно — гибкая, изящная, ее длинные ноги мягко касались тротуара, словно лаская его. Поглощенная звуками музыки, она скользила вдоль края пляжа, и Криста знала, что девушка эта грезит грезами Майами и что ее красота поможет осуществить эти мечты.

Криста с некоторым усилием оторвалась от созерцания прекрасного города. Почему мир не знает правды о Майами? Почему все видят здесь только кубинцев, преступления, наркотики, смерть, старость? Ведь здесь все изменилось. Майами проснулся и, трепеща в лучах солнца новой, бурной жизни, застенчиво ждет, когда Америка наконец поймет это. Но какая-то часть сознания Кристы желала, чтобы это осталось тайной. Пока переворот совершается скрытно от мира, она может наслаждаться им, как тонкий знаток. Когда же новость распространится, бизнесмены примчатся сюда на самолетах, и очарование Майами начнет таять, ослабевать и в конце концов умрет, задушенное диким избытком собственного процветания. Но это будет потом, а сейчас — это сейчас, и она, Криста, здесь. И где-то в этой толпе, на вечеринке, в ее городе, на ее территории, находится поэт с затравленными глазами, и в некотором сладостном смысле он представляет для нее опасность. Криста подошла к краю танцевальной площадки, зная, что он не может быть здесь, среди этих «ночных бабочек». Как ни парадоксально, пока она не хотела увидеть его. Ей хотелось отодвинуть момент встречи, насладиться его предвкушением. Она не жаждала поскорее снять обертку с подарка. Нет, она мечтала повертеть его в руках, пощупать и в течение нескольких чарующих минут гадать, что именно скрывается под оберткой. Криста улыбнулась. Представить Питера Стайна в качестве подарка было довольно смешно. Если бы он знал, о чем она сейчас думает, то ужаснулся бы. А может быть, и нет? Так мало знаешь о людях… почти так же мало, как и о самой себе.

Пора уже было перекусить, но, когда Криста направилась к столам, взгляд ее задержался на прилавке, который предлагал не закуски, не выпивку, а будущее. «Предсказываю судьбу», — гласила вывеска, а под ней сидела женщина, которая жила по соседству с Кристой. Криста сразу же узнала ее. Она не раз видела эту женщину, когда та занималась подводным плаванием — огромная, как кит, она плавала вдоль песчаных отмелей в поисках рыб, которые здесь не водились. Криста видела ее и разъезжающей на велосипеде; она переваливалась с боку на бок, словно большая баржа; ее широкополая шляпа хлопала на ветру, а открытые пространства необъятной, как степь, груди напоминали вздувшиеся паруса. Кроме того, Криста встречала ее на вечерах караоке, где ее колоссальные легкие раздувались, как у примадонны в «Карнеги-холл». Теперь она выступала в новой роли. Предсказательницы судьбы.

— Привет, — сказала Криста.

— Привет, дорогая. О Боже, сегодня вы подвергаете себя опасности!

— Ну да, — со смехом отозвалась Криста. — Тем, что решаюсь поздороваться с предсказательницей?

— Нет, но я чувствую, что вы будете здороваться с кем-то, гораздо более интересным для вас.

Ее руки были такой же толщины, как бедра Кристы. Нечто похожее на ленты свешивалось с широких полей ее шляпы. Но улыбка была искренней. И она попала в цель, угадав мысли Кристы.

— Вы предрекаете мне встречу с высоким смуглым незнакомцем?

— О, дорогая, теперь, в век СПИДа, мы этим больше не занимаемся. Это осталось в шестидесятых годах, когда два очень красивых человека придумывали вас.

— Спасибо. Тогда предскажите мне мою судьбу. Наверное, вам для этого нужно знать мой знак зодиака?

— О Боже, конечно, нет. Я не занимаюсь астрологией, моя дорогая. Это все чепуха. И вообще, даже идиоту ясно, что вы Телец.