Сны - Даниэла Сакердоти

Все мои силы ушли на то, чтобы обернуться, сбросить человека на землю и сесть на него сверху. Я думал, что на меня уставится пара зеленых глаз, но увидел кое-что другое. Голое, бледное существо с невидящим взором. Его кожа была как мякоть грибов — белая и болезненная на вид, будто что-то, живущее под землей, как чудовищная личинка. Однако его черты были человеческими. Будто когда-то это был человек, и однажды он сошел со своей эволюции и стал чем-то совершенно другим. Его рот был открыт, показывая ряд почерневших, но острых зубов, и они пытались сомкнуться на мне, кусая воздух в поисках плоти.

Я не паникую, когда боюсь, страх делает меня более резким, холодным, более собранным. Мой мозг приспособлен для выживания, и я не мог видеть ничего другого. Я вдавил пальцы в глаза существа, и оно начало выть. Звук был, словно пришедший из-под земли, от чего-то темного и первобытного. Его руки искали что-то, рот был открыт и пытался укусить меня. Он продолжал кричать, и я снова вдавил пальцы в его глаза.

У меня не было времени подумать, что все происходящее было невозможным. Не было времени подумать, что таких существ не бывает, что вы можете видеть их только в кино или читать о них в книгах. Не было времени на то, чтобы рассмотреть хоть что-то из этого, потому что существо, которое не должно было существовать, воткнуло свои когти в мои руки и спину; полилась кровь. Теперь была моя очередь издать рев боли и ярости.

Именно тогда я понял, что зеленоглазый человек стоял около нас, не двигаясь. Он смотрел так, словно наблюдал за футбольным матчем по телевизору. Почему он не помогает? Неужели он был хозяином существа и мог использовать его, чтобы напасть на меня?

Тогда я заметил его положение — он держал небольшой кинжал в руке, и был готов нанести удар. Мужчина ожидал чего-то. Какого черта он ждал? Чтобы существо убило меня?

— Помоги мне, ублюдок! — закричал я. Но он не двигался. Незаметная улыбка скривила его губы, разозлив меня еще больше.

Что-то пришло мне в голову. Самая древняя часть моего мозга, должно быть, отметила эту информацию и сохранила ее, и теперь говорила, что мне делать, в этой борьбе не на жизнь, а на смерть: я увидел каменный бордюр, обегавший цветочную клумбу, — моё оружие на данный момент. Это был единственный шанс.

Я оторвал руки от лица существа, оно поднесло свои к глазам, и это дало мне достаточно времени, чтобы быстро повернуть голову и найти камень. Одна доля секунды, и демон снова принялся за меня: оттолкнул меня, попытался укусить — его клыки были так близко к моей коже, что я напрягся, ожидая укуса.

И это произошло: существо укусило мою руку так сильно, что сорвало кусок плоти.

Я истекал кровью, перепуганный до смерти и в ярости. Сила, которой я не знал, что обладаю, захлестнула меня, и я зарычал, никогда не думал, что такой звук может выйти из моего горла. Эта штуковина не укусит меня снова. Она заплатит за то, что сделала со мной.

Я двинул коленом в грудь существа так сильно, что воздух вышел из его легких. Я вскочил на ноги, боль разрывала меня на части, кровь лилась из раненной руки, и я ударил его в лицо, чувствуя, как ломается его нос. Мне следует сказать, что меня затошнило от этого... но нет. Я был взволнован, я триумфовал, слыша, как ломается кость, видя, как существо, пытавшееся убить меня, катается по земле от боли. Это заставило меня почувствовать себя живым как никогда прежде. Я бросился на демона и схватил его окровавленные руки своими. Я бил его о камни — один раз, два, пока не почувствовал как ломается кость, и демон замер.

Я дышал так тяжело, что думал, что мое сердце остановится. Я посмотрел вверх, на небо — оно было чистым, усеянным миллионом звезд. Я никогда не забуду то небо в ночь, когда я впервые убил демона.

— Впечатляюще.

Голос исходил издалека. Я потряс головой, пытаясь стряхнуть чувство нечеткости и нереальности, которое охватило меня.

Зеленоглазый человек улыбался. Я открыл рот, но не произнес ни слова. Я все еще был контужен.

— Ты делал это раньше? — его голос звучал заинтересованно, вежливо, будто он спрашивал что-то вроде «Ты когда-нибудь нырял с аквалангом?»

— Почему ты не помог мне? — я едва мог сдерживать свою ярость. Я мог умереть, а он стоял там все время с ножом в руке!

Гарри остался равнодушным.

— Я хотел узнать, как далеко ты зашел бы. Ты только что встретился с Сурари.

— Сурари?

— Демон. Гарри Миднайт, кстати, — он протянул мне руку.

Я колебался секунду, потом пожал ее. Он поднял меня на ноги, и мы оказались лицом к лицу.

— Шон Ханни.

Наши глаза встретились, и случилось что-то странное, будто мы узнали друг друга. Я видел себя в нем. Знал, что он видел себя во мне. Мы оба принадлежали одному и тому же: мы принадлежали охоте.

И это стало началом.

Вот что сделал для меня Гарри Миднайт: он поднял завесу, скрывающую правду, он показал мне мир, скрытый за этим миром. Он показал мне, как реки времени никогда не должны пересечься; как существа с начала времён не должны просочиться в этот мир, и, если все же им это удалось, нужно безжалостно уничтожать их. Он научил меня, что все мы живем в опасности, большой и близкой опасности. Мы в опасности, когда спим в наших кроватях, идем на работу, ходим по улицам наших городов. Наши собственные дети в опасности; все в опасности, в любое время, днем или ночью, где бы мы ни были.

Большинство людей не знают об этом, но Тайные Семьи делают все возможное, чтобы держать все в тайне. В любом случае, большинство людей предпочитают не видеть, они выбрали верить лишь в то, что видят. Они хотят притворяться, что ничего из этого не происходит, что это не реально. Это всего лишь кошмар, который растворится с приходом рассвета. Но скоро у них не будет выбора. Скоро намного большее количество людей по принуждению узнает то, что знаем мы.

Я вступил в бой, потому что любил острые ощущения. Да, я любил охоту — она была всем для меня. Но, по мере того, как я узнавал, что нам угрожает на самом деле, что действительно преследует нас, не осталось никакого удовольствия. Это стало миссией выживания для всей человеческой расы. Миссия Гарри стала моей, теперь я живу ею. Я не член Тайной Семьи — ими не становятся, а рождаются. Я один из их окружения, один из их Егерей. Так же, как обычные егеря охотятся и отлавливают диких животных в угодьях, за которыми присматривают, мы охотимся и отлавливаем, но, конечно, далеко не диких животных — ни оленей, ни фазанов, или зайцев. Для нас это демоны. Тайный Совет, созданный главой одной из самых известных Тайных Семей (или Сабха на древнем языке), назвал нас «Егерями». Думаю, это что-то вроде шутки.