Возмездие фаллоса. Психоаналитические истории - Валерий Лейбин

К иному типу людей относился Киреев Валерий Юрьевич. Он был на четыре года моложе Вайсмана, вел холостяцкий образ жизни, не стремился к заведению любовных интрижек, предпочитая им одиночество, скрашиваемое философскими рассуждениями о смысле жизни. В отличие от Вайсмана высокий и худощавый Киреев не отличался обаянием, красноречием, жизнерадостностью. Но он был по-своему остроумным, вызывал интерес к себе и привлекал внимание людей своей прямотой, принципиальностью и нестандартным мышлением. Правда, его остроумие чаще всего сопровождалось ироничностью и язвительностью, прямота и принципиальность – ершистостью и бескомпромиссностью, а нестандартное мышление – не всегда понятными для простого смертного усложненными конструкциями, что отталкивало от него часть людей, предпочитавших не иметь с ним каких-либо дружеских отношений.

В этом смысле он заметно отличался от Вайсмана, умевшего расположить к себе любого человека, который встречался на его жизненном пути. Как ни странно, эти, казалось бы, антиподы дружили между собой, что объяснялось, скорее всего, умением Вайсмана не только приспосабливаться к любым жизненным ситуациям, но и добродушно, а порой и снисходительно относиться к любым колкостям и непредсказуемым реакциям, которых в любую минуту можно было ожидать от ершистого Киреева.

После рождественской встречи в гостеприимном доме Вайсмана Киреев пару дней расслаблялся. Закупив несколько бутылок пива, он беззаботно валялся на продавленном диване, прямо из горлышка утолял жажду и размышлял о смысле жизни.

Из беззаботного состояния его вывел телефонный звонок. Не испытывая в то время никакой потребности в общении с кем-либо, кроме своего второго Я, которое нет-нет да прорывалось в его замутненное сознание и задавало какие-то дурацкие вопросы, Киреев не откликнулся на звонок. Но нарастающий звук мобильника начал раздражать, и он попытался отыскать его под грудой книг, помятых брюк и свитера, в беспорядке лежащих на полу. Наконец-то найдя мобильник, Киреев поднес его к уху и глухо произнес:

– Слушаю.

– Господин Киреев? – спросил чей-то незнакомый и, судя по незначительной хрипоте, прокуренный женский голос.

– Да, – коротко ответил он.

– Несколько дней тому назад мы послали вам по электронной почте отредактированный материал, который необходимо срочно посмотреть и завизировать. Но мы не получили ответа, а время поджимает.

– Извините, – перебил Киреев, – но, к сожалению, в силу ряда обстоятельств я не имел возможности воспользоваться Интернетом и заглянуть на почту. Сейчас непременно это сделаю и посмотрю присланный вами материал.

– Хорошо, – все с той же бесстрастной интонацией проскрипел тот же голос. – Только не задерживайте материал, поскольку мы в цейтноте. В противном случае его публикация будет отложена на несколько месяцев.

Киреев не успел ничего сказать, как в трубке раздались гудки. Видимо, звонившая ему женщина, скорее всего редактор того журнала, в который он полгода тому назад послал предназначенный для публикации материал, была недовольна таким положением дел, когда вовремя не отвечают на их требования.

Допив до конца ранее опорожненную наполовину бутылку пива, Киреев без особого энтузиазма, но с ощущением чувства вины встал с дивана, подошел к компьютеру, включил его, неторопливо прошел в ванную комнату, ополоснул холодной водой лицо и вернулся обратно. Найдя в своем ящике электронной почты соответствующий материал, он внимательно прочел его и внес несколько исправлений в отредактированный текст. Не соглашаясь с редактором в одном вопросе, восстановил написанное ранее, но устраненное при редакторской правке суждение, поставил электронную подпись и, не раздумывая, тут же отослал материал по указанному адресу.

Киреев понимал, что недовольный редактор может «заартачиться» и не принять его правку. Но в подобных делах, особенно в тех случаях, когда речь шла о принципиальных вопросах, он редко шел на компромиссы, предпочитая лучше отказаться от публикации, чем поступиться своими пусть не оригинальными, но все же стоящими, как ему представлялось, идеями.

Принципиальность и упертость были неотъемлемыми чертами непростого характера Киреева. Они уходили своими корнями в детство, сохранились в юношеские годы и особенно проявились во взрослом состоянии, когда речь заходила о профессиональной деятельности. Он был своевольным и упрямым мальчиком. В школе слыл заводилой и неуправляемым подростком. В институте оказался интересующимся знаниями и упорным в овладении психологическими методами изучения личности студентом.

Получив психологическое образование, Киреев увлекся экспериментальными исследованиями, связанными с космическими программами по выявлению резервных сил человека, позволяющих в критических ситуациях находить оптимальные решения.

Работая в лаборатории одного из научных центров, он умудрился влюбиться в одну девушку, которая несколько лет не отвечала ему взаимностью. Но юноша упорно добивался своей цели, пока она наконец не откликнулась на его признания в любви. Дело шло к свадьбе. Собрав все свои немногочисленные накопления, Киреев купил невесте вполне достойное по внешнему виду и стоимости обручальное кольцо и, пребывая в эйфорическом состоянии, предвкушал несравненное ни с чем удовольствие от первой брачной ночи. Несмотря на свой непокорный нрав и активное поведение со своими коллегами, Киреев не отличался уверенностью в своих отношениях с девушками. Впрочем, эти отношения носили исключительно деловой характер и не имели никакой сексуальной окраски, если не считать половой контакт с одной женщиной, который произошел неожиданно, случайно, да и то в изрядном подпитии. Первая любовь к понравившейся ему девушке пробудила в нем глубоко запрятанную, по сути дела подавленную сексуальность. Однако, оставаясь неискушенным в любовных играх, он не предпринимал никаких попыток овладеть девушкой. Да и она не поз воляла себе лишнего, держа юношу на определенной дистанции.

Киреев считал дни и часы, которые оставались до свадьбы. Все шло своим чередом. Однако буквально накануне того дня, когда молодые должны были печатью скрепить свои намерения по созданию семьи, девушка Киреева отказалась выходить за него замуж. Он не понимал, что произошло. Пытался поговорить с ней и выяснить, почему она так неожиданно и резко изменила свое отношение к нему. Однако по истечении двух дней он узнал потрясшую его новость.

Его любимая девушка вышла замуж за неказистого, потрепанного возрастом и повидавшего жизнь состоятельного мужчину, которого, как позднее выяснилось, она держала про запас, водя за нос Киреева и отвечая на его ухаживания на всякий случай, если вдруг «денежный мешок» даст ей от ворот поворот.

Киреев долго не мог оправиться от подобного обмана. В исступлении хотел набить морду «денежному мешку» и матерно высказать все то, что думает о предавшей его девушке. Однако вместо этого почему-то опустил руки и с горя напился. Ранее Киреев никогда не напивался, что называется, «вусмерть». Однако, обидевшись на весь белый свет, который оказался для него черным, он несколько дней беспробудно предавался пьянству то в гордом одиночестве, то в компании с какими-то случайными собутыльниками.

Придя в себя через какое-то время, Киреев окунулся в работу, которая, к сожалению, перестала его интересовать. Он работал как бы по привычке, чтобы хоть чем-то заняться и отогнать от себя мысли, связанные с обманутыми ожиданиями.

Однажды, вернувшись домой с работы, Киреев выпил полстакана водки и, немного посидев на кухне, решил начать новую жизнь. Достав из изящной коробочки обручальное кольцо, он без особого эмоционального всплеска и лишних раздумий выбросил его в открытую форточку, тем самым отсекая от себя прошлое. Потом завалился спать.

Его последующая жизнь протекала без каких-либо излишних эксцессов и выбивающих из привычной колеи переживаний. Правда, если ранее Киреев редко прибегал к алкоголю, то после несостоявшейся женитьбы в свободное от работы время он не прочь был приложиться к бутылке.

Продолжая по привычке работать и стремясь загрузить себя чтением серьезной психологической литературы, он решил постигнуть азы психоанализа. Постепенно Киреев настолько увлекся осмыслением механизмов функционирования бессознательного, что, пройдя соответствующий курс обучения и личный анализ, начал практиковать психоаналитическую терапию. Завершив свое психоаналитическое образование, он ушел с прежнего места работы и полностью посвятил себя терапевтической деятельности, основанной на технике психоанализа.

Киреев редко возвращался к воспоминаниям о своей несостоявшейся свадьбе и о девушке, предавшей его. В процессе личного анализа он вновь пережил все то, что некогда обрушилось на него, и отреагировал таким образом, что прежняя утрата трансформировалась в еще более по сравнению со студенческими годами ироническое восприятие мира и язвительно-колкое отношение ко всему происходящему вокруг него.