Внебрачная дочь продюсера - Анна и Сергей Литвиновы

РАЙТОНЕН ЭРИК РОБЕРТОВИЧ, актер, режиссер, сценарист, продюсер. Заслуженный деятель искусств России (2004 год).

Родился в 1972 г . в Ленинграде. Сын народного артиста СССР Р.Э. Райтонена. С 1987 г . снимается в кино. В 1994 г . окончил актерский факультет ВГИКа. Автор сценария и режиссер фильмов «Девятый вал» (1996), сериалов «Незнакомец в зеркале» (1999), «Жестокие улицы» (2000), «Тройной агент» (2001). В качестве продюсера снял картины (далее следовал длинный список работ). С 2003 года совместно с И.А. Брагиным возглавляет объединение «БАРТ».

Судя по биографии, Райтонен достиг большего в кино, чем Брагин. Эрик Робертович и моложе, причем на целых семнадцать лет, чем Иван Арнольдович, и явно красивее. Он и актер, и заслуженный деятель… Если кто кому в этой паре и завидовал, то скорее Брагин – Райтонену, а не наоборот… Как бы ей это узнать? И подобраться к тому же Райтонену?..

Леся оторвалась от компьютера. Небо за зарешеченным окном – видно было даже сквозь жалюзи – из черного превратилось в синее. Стали просыпаться и покрикивать птицы. Девушка потерла глаза и вдруг почувствовала смертельную усталость – только бы до дивана доползти.

Достала из шкафа постельное белье. Взяла подушку и плед. Простыню с пододеяльником, не самые свежие (видимо, Ник их уже пользовал, и хорошо, если в одиночестве), стелить на диван для посетителей не стала, побрезговала. Сбросила туфли, разделась и, укрывшись пледом, свернулась на диване калачиком.

А сон, пока она приготовлялась, куда-то сбежал… Перед глазами предстало лицо Брагина – еще живое: глыбистое, тяжелое, с плотоядной улыбкой… Потом возник Райтонен – веселенький живчик с тщательно зачесанным белесым пробором… Его сменило лицо еще одного участника вечеринки – он первым обратил на Лесю внимание – благообразный старик, седой с лысиной, явный бабник… Он ей еще оставил свою визитную карточку… Как его, бишь, звали… Кажется, Борисоглебский… Он с самого начала, чуть ли не слюни пуская, запал на Лесю, но, когда к ним подошел Брагин, Борисоглебский уступил девушку без боя… Стал перед продюсером юлить и кланяться… Повел себя как сутенер, поставщик живого товара… А потом быстренько слинял, оставил Лесю с руководителем тет-а-тет…

И еще всплыло лицо актрисы… Да, точно, она актриса… Леся ее узнала, она помнила даму по какому-то сериалу… Маленькая, черной масти, и вся в черном, с большой бриллиантовой брошью на лацкане угольного пиджака… Как же ее фамилия?.. Неважно… А важно то, что, похоже, та актриса весь вечер искала общества Брагина и бросала в его сторону жгучие взоры – однако сама к продюсеру так и не подошла… А он тоже ни разу к ней не приблизился… Зато когда Брагин остался тет-а-тет с Лесей и начал любезничать, женщина в черном смотрела на них со жгучей ненавистью… Да-да, она прямо-таки полыхала злобой… Такой концентрации злости Леся давно не видывала…

Что же получается, вдруг пронзила Лесю мысль, не только Райтонен, но и та актриска тоже могла последовать за ними? И проникнуть к Брагину домой? И нанести ему смертельный удар? И то же самое мог сделать Борисоглебский?.. И вообще любой участник вечеринки?

«Надо найти в Интернете ту актрису, – подумала Леся… – И узнать, что такое Борисоглебский… И вообще, я не выключила компьютер…»

Но уже лень было вставать, и мысли рвались, путались, истончались… Идея о том, что надо больше узнать об актрисе и Борисоглебском, вдруг предстала в сознании в виде шнура, на который были нанизаны компьютерные ярлыки – графические изображения файликов… А потом этот шнур превратился в толстый резиновый шар, который мягко налетел на нее, и она уснула…

Утром на грани яви и сна Леся первым делом вспомнила, что недоделала вчера в Интернете.

Актриса со злым лицом и сценарист Борисоглебский. Эти двое первыми всплыли в ее сознании, едва она проснулась.

Солнце заливало офис. За окном, на заднем дворе НИИ, оголтело чирикали воробьи и с достоинством орали вороны.

Леся глянула на часы – простенькие пластиковые «свотч»; вчера на кинотусовке она весь вечер старательно прятала их за обшлагом блузки. Четверть одиннадцатого. Давно пора вставать и мотать отсюда.

Но сперва следует привести себя в порядок.

Леся оделась и прошла пустынными воскресными коридорами НИИ к туалету. Умылась. Собственное лицо Леся оценила на твердую четверку: укладка примята, но хотя бы морщин не появилось. И даже тени под глазами только добавляют романтичности. Но кофточка и юбка пожеваны. И левая туфля из только что купленной пары натирает – вчера, под воздействием стресса, она боли не замечала, а сегодня прямо ступить невозможно.

Однако в целом неплохо. Главное – не терять позитивного настроя и воли к победе. И тогда все у нее получится.

Очень хотелось выпить кофе, съесть булочку или бутерброд – но буфет в НИИ, ясное дело, закрыт: воскресенье. Надо выбираться на улицу. А перед этим закончить свои изыскания в Интернете.

Леся вернулась в помещение детективного агентства.

Компьютер печально подвывал, запустив на экран хранительниц, золотых рыбок. Леся согнала их движением мыши и – зачем она только это сделала? – открыла главную страницу поисковой системы. И сразу же ей бросилось в глаза сообщение в блоке новостей:

«ИЗВЕСТНЫЙ ПРОДЮСЕР ИВАН БРАГИН ЗВЕРСКИ УБИТ В СВОЕЙ КВАРТИРЕ НА ПАТРИАРШИХ».

Заголовок словно хлыстом ударил Лесе по глазам. Она даже отшатнулась от монитора. В кровь в бешеной дозе выплеснулся адреналин, и немедленно захотелось заорать, забиться, помчаться куда глаза глядят!..

Леся сказала себе: «Стоп!» Закрыла лицо руками. Опустилась в кресло. Попыталась успокоиться. «Это тебе ничего не даст, – сказала она себе. – Ты должна быть спокойной, хладнокровной и упрямой. В современном мире побеждает не тот, кто быстрее бегает и сильнее бьет. Выигрывает тот, кто хитрее, кто владеет большим количеством информации и умеет ею толковей распорядиться».

И Леся заставила себя придвинуться к монитору и открыть сообщение, что шло первой строкой в колонке новостей.

Казалось, в Сети не нашлось ни одной новостной ленты, где не сообщили бы о гибели Брагина. В сводке имелось несколько десятков заметок, самая первая датировалась половиной седьмого утра.

Леся заставила себя проглядеть сообщения. Все они оказались однотипными и о самом убийстве извещали крайне скупо: «В квартире на Патриарших прудах, принадлежащей известному продюсеру Ивану Брагину, обнаружено тело хозяина… Предположительно, смерть наступила в результате нескольких ударов по голове металлическим предметом… Ведется следствие…»

Далее практически во всех заметках пересказывалась биография продюсера, передранная, похоже, из той же киноэнциклопедии, которую вчера изучала Леся. И ни одно информагенство не извещало о возможных подозреваемых в убийстве. Никто не упоминал, что продюсера видели вчера с белокурой девушкой лет двадцати… Журналисты отделывались меланхолическими замечаниями: «Отрабатывается несколько версий случившегося, в том числе убийство на бытовой почве…»

И только одно крупное бизнес-агентство демонстрировало осведомленность: «В числе прочих рассматривается версия, связанная с бизнесом покойного. Начиная с 2003 года Брагин свернул практически все направления деловой активности, за исключением связанных с кино. Помимо продюсерского центра „БАРТ“, занятого производством кино– и телефильмов, ему принадлежали несколько крупных кинотеатров в Москве, Санкт-Петербурге и Самаре. Постоянным партнером Брагина по бизнесу являлся известный актер и режиссер Эрик Райтонен. В последнее время среди кино-бизнес-тусовки поползли слухи о непримиримых противоречиях между двумя партнерами и о возможном их скором „разводе“. Поговаривали, что Брагин добивается крупного финансирования из госбюджета – для производства нескольких блокбастеров патриотической направленности. Считалось, что речь идет о суммах, доходящих до 50 млн долларов. Однако его партнер Райтонен относился к приоритетам покойного скептически. Он публично выступал против бюджетных вливаний, полагая, что „БАРТ“ должен сохранить полную финансовую, а значит, и творческую независимость. Теперь, после убийства Брагина, судьба его киноимперии остается неясной. Кому отойдет принадлежавшая покойному доля и какую политику станет проводить оставшийся единолично у руля продюсерского центра Райтонен, остается только гадать…»

Прочитанная заметка оказалась единственной, сообщившей Лесе что-то новое. Она вывела ее на печать. Принтер заурчал и выплюнул испещренный мизерным шрифтом листок. Подпись под заметкой гласила: «К. СВЕТЛОВА».

«Не исключено, – подумала Леся, – что эта К. Светлова тоже присутствовала вчера в ресторане. Во всяком случае, разные журналюги и журналюшки там, судя по развязным манерам, напивались вместе с другими бартовцами…»

Она свернула листочек со статьей, сунула в сумочку и подумала: «Значит, имеется первая версия: убил Райтонен… А что, похоже на правду: бизнес-конфликт, непримиримые противоречия… Но трудно представить, что известный артист и продюсер крадется за мной и Брагиным по ночным улицам, а потом проскальзывает в квартиру, где его партнёр собирается предаться любовным утехам… И наносит ему удары кочергой… Хотя… Чего только в жизни не бывает, особенно когда дело касается больших денег…»