Исцеление смертью - Джеймс Дашнер

Он понял, о чём она подумала. Как насчёт их способности к телепатическому контакту? Не говоря уже о том, что ему сопутствовало: чувство присутствия друг у друга в сознании, как будто они делили один мозг. Томаса почему-то привела в восторг мысль о том, чтобы утерять эту способность навсегда. Может, тогда и пустота в душе, оставшаяся там после ухода Терезы, исчезнет?

Тереза опомнилась и договорила:

— Вы всё уберёте оттуда? Абсолютно всё?

— Всё, — кивнул Крысюк, — кроме одного микроскопического прибора, который позволяет нам картировать паттерны убойной зоны. А насчёт того, о чём ты хотела спросить и не спросила... Я вижу по твоим глазам, что ты имела в виду. Нет, ты, Томас и Арис больше не сможете развлекаться вашим маленьким фокусом. Мы выключили его на время, но теперь он пропадёт насовсем. Но ведь взамен к вам вернётся долговременная память! К тому же, мы больше не сможем манипулировать вашим сознанием. Боюсь, это пакетная сделка: бери всё или ничего.

Присутствующие задвигались, начали перешёптываться. Должно быть, в голове у каждого носились тысячи мыслей. Да, здесь было, о чём поразмыслить — столько всего надо было принять во внимание, столько всего накопилось в душах против ПОРОКа. Но, кажется, боевой дух в группе поулёгся и сменился желанием поскорее со всем покончить.

— Это же рассчитано на дурачков, — сказал Котелок. — На безмозглых идиотов, понятно?

Но ответом ему служили лишь пара-тройка досадливых стонов.

— О-кей, похоже, у нас всё готово, — провозгласил Крысюк. — Да, ещё одно. Мне нужно кое-что вам сказать перед тем, как вы обретёте память. Лучше услышать это от меня, чем... когда вы сами вспомните тесты.

— К чему вы клоните? — спросила Харриэт

Крысюк сомкнул руки у себя за спиной и придал своей физиономии скорбное выражение.

— Некоторые из вас имеют иммунитет к Вспышке. Но... у других его нет. Я зачитаю список. Будьте добры, проявите выдержку.

Глава 6

Упала тишина, нарушаемая лишь гулом машин и еле слышными электронными «бип-бип». Томас знал, что у него иммунитет — или, во всяком случае, его в этом уверили — но кто ещё? Он, если честно, совсем забыл об этом, но сейчас волна страха за товарищей нахлынула на него с новой силой.

— Чтобы результаты эксперимента были точными, — разъяснял Крысюк, — необходима контрольная группа. Мы сделали всё, что в наших силах, чтобы держать вирус подальше от вас, но... он передаётся воздушным путём и обладает чрезвычайно высокой заражающей способностью.

Он замолчал, обвёл присутствующих взглядом.

— Выплёвывай давай, будь ты проклят, — прошипел Ньют. — Или за наши сердечки опасаешься? Мы и без тебя знаем, что все подхватили заразу, так что инфаркт никому не грозит.

— Да, — поддержала Соня. — Кончай выделываться и переходи к сути.

Томас заметил — Тереза протискивалась сквозь толпу поближе к нему. Может, ей тоже уже кое-что сообщили? Он был уверен — у неё иммунитет, иначе ПОРОК не отвёл бы им столь важных ролей.

Крысюк прочистил горло.

— Ну хорошо. Большинство из вас обладают иммунитетом и помогли нам собрать бесценные сведения. Кандидатами выбраны только двое из вас, но к этому мы вернёмся позже. Сначала список тех, у кого иммунитета нет. Ньют.

Томаса словно ударило в грудь чем-то тяжёлым. Он сгорбился, уставившись глазами в пол.

Крысюк прочёл ещё пару десятков имён, но среди них не было знакомых. Да и то сказать — Томас еле слышал их: в ушах стоял звон, в голове — туман. Собственная реакция изумила его; до сей поры он не понимал, как много Ньют значил для него. И тут в мозгу всплыло воспоминание: ещё по дороге в аудиторию Крысюк сказал, что контрольные объекты — они, словно клей, скрепляют вместе данные исследований, подтверждают их достоверность.

«Клей». Так гласила татуировка на шее Ньюта — вон она, видна до сих пор, похожая на безобразный чёрный шрам.

— Томми, успокойся.

Томас поднял взгляд и увидел Ньюта — тот стоял, сложив руки на груди и с принуждённой улыбкой на лице. Томас выпрямился.

— Успокоиться? Этот старый шенк только что сказал, что у тебя нет иммунитета к Вспышке. Как ты мо...

— Мне плевать на проклятую Вспышку, парень. Я вообще никогда не думал, что доживу хотя бы до этой самой минуты. Да и разве это жизнь?!

Томас не мог понять — его друг серьёзен или пытается изображать крутого? Но жуткая улыбка не покидала лица Ньюта, поэтому Томас тоже заставил себя улыбнуться:

— Ну что ж, если ты мечтаешь медленно сойти с ума и ждёшь — не дождёшься, когда начнёшь кушать маленьких детей, тогда да, мы по тебе плакать не будем.

Слова, слова... Пустые, бессмысленные...

— Вот и нормалёк, — ответил Ньют, но ухмылка покинула его лицо.

Томас принудил себя перенести внимание на других присутствующих. Один из приютелей, мальчик по имени Джексон, которого Томас практически не знал, уставился в никуда пустыми глазами; другой, тоже малознакомый, еле удерживался от слёз. У одной из девушек группы Б глаза припухли и покраснели; две подруги стояли около неё, пытаясь утешить беднягу.

— Ну вот, разобрались, — продолжал Крысюк. — Я хотел сам сообщить вам об этом и напомнить, что операция необходима для дальнейших исследований, конечным итогом которых станет исцеление. Большинство из тех, кто не имеет иммунитета, находятся на ранних стадиях Вспышки, и я беру на себя ответственность заявить, что о вас будут отлично заботиться, и ведь, в конце-то концов, найдётся лекарство, так что мы не позволим Вспышке зайти слишком далеко. Вы были необходимы Испытаниям так же, как и иммуны.

— А что если все ваши усилия пойдут коту под хвост? — спросил Минхо.

Крысюк проигнорировал его. Он подошёл к ближайшей койке, положил руку на свисающую с потолка блестящую металлическую штуковину.

— Вот чем мы необыкновенно гордимся. Этот прибор — чудо науки и медицинской инженерной мысли. Мы называем его «ретрактор» — «извлекатель». Процедура будет произведена с его помощью. Ретрактор поместят каждому из вас на голову, и, уверяю вас, когда всё кончится, вашей внешности не будет нанесено ни малейшего урона. Тончайшие проводки войдут через ушные каналы и удалят микроскопический чип из вашего мозга. Доктора и сёстры дадут вам успокаивающее и ещё что-нибудь, чтобы предельно уменьшить неприятные ощущения.

Он сделал паузу и окинул взором собравшихся.

— Вы впадёте в состояние, подобное трансу, и в это время ваши нервы восстановятся, а память вернётся. Это весьма похоже на то, что пришлось пережить тем, кто прошёл через Превращение в Лабиринте. Но обещаю — это будет и в десятой части не так плохо. Превращение тоже служило определённой цели — с его помощью стимулировались определённые мозговые паттерны. У нас несколько таких комнат, как эта, и целая армия докторов — они уже стоят наготове. Я понимаю — у вас, конечно, миллион вопросов, но на большинство из них вы найдёте ответы сами — в ваших воспоминаниях. Так что подождём до окончания процедуры.

Он опять сделал паузу, а затем завершил свою речь:

— Прошу только несколько секунд — мне надо удостовериться, что медики готовы. Это время вы можете использовать для окончательного принятия решения.

Он пошёл обратно к двери в полной тишине, которую нарушал только свистящий звук его трущихся друг о друга наглаженных брючин, и исчез за стальной дверью, плотно затворив её за собой.

Вот теперь тишина словно взорвалась — все загалдели, заговорили, перекрикивая друг друга.

К Томасу подошли Минхо и Тереза. Минхо наклонился поближе — чтобы они услышали его за гулом весьма горячих споров.

— Вы, шенки, знаете и помните больше любого из нас. Тереза, я никогда не скрывал, что ты мне не нравишься, и всё равно — хочу слышать, что ты на всё это скажешь.

Томасу тоже не терпелось узнать мнение Терезы. Он кивнул своей бывшей подруге. Вопреки всему какая-то крошечная часть его души желала, чтобы она высказалась против предстоящей им процедуры.

Но она сказала:

— Мы должны сделать то, что просит ПОРОК, — и Томаса это высказывание ничуть не удивило. Слабенькая надежда умерла. — Мне кажется, это будет правильно. Нам нужна наша память, чтобы лучше справляться с ситуацией. Чтобы решить, что предпринять дальше.

Мозг Томаса работал, как бешеный.

— Тереза, я знаю — ты неглупа. Но ещё я знаю, что ты очень любишь ПОРОК. Предана ему до мозга костей. Так что — понятия не имею, что ты затеваешь, но я на это не куплюсь.

— И я тоже, — подхватил Минхо. — Они могут манипулировать нами, шутить шутки с нашими долбаными мозгами. Откуда нам знать, не подсунут ли они нам какое-нибудь фуфло вместо настоящих воспоминаний?

Тереза испустила вздох.

— Парни, вы не догоняете сути. Если они могут контролировать нас, заставить делать, что хотят, то зачем им все эти церемонии с предоставлением нам выбора? Плюс — он сказал, что они вынут и ту штучку, что контролирует нас. Для меня это решает всё.