Часы времени - Василий Акулов

— Вот здесь вы видите нашу церковь. Это гордость города, — начала свой рассказ слово в слово экскурсовод, — построена она была в июне 1914 года, а именно тринадцатого числа. В этот день поднимали колокола, и произошла трагедия. Один колокол упал на архитектора церкви Ивана Сергиева. Этот человек был очень знаменитым зодчим того времени, и его смерть стала большой потерей для нашего края. Но зато в его честь наш город получил свое новое название Сергиевск.

Дина молча слушала и старалась представить, как давно это было. Но тут до ее сознания донеслись слова, которых раньше в рассказе не было.

— Говорят, что колокол упал из-за колдовства одной юной особы, которая потом бесследно исчезла. Но правда это или нет — судить не нам.

Диане очень хотелось крикнуть, что это ложь, самая наглая ложь, но в это время к ней подошла Полина и спросила:

— Это про тебя?

— Да, — сказала девочка, — но ты же знаешь, что это не так.

— Классно, ты попала в историю! — обрадовалась Полякова.

— У тебя такое довольное лицо, — сказала Воронцова, — разве тебе не обидно, что про меня так бессовестно врут?

— Зато в истории.

— Не надо мне такой истории. Теперь все будут думать, что эта трагедия произошла из-за меня.

— Но ведь никто не знает, что это была именно ты, — Поля с непониманием посмотрела на подругу.

— Почему ты так разволновалась?

— Я знаю и совершенно этого не хочу!

Экскурсия кончилась. Автобус довез Воронцову и Полякову до дома, девочки вышли и сели на лавочку. Был самый обычный весенний вечер. Еще не стемнело, но солнце уже спряталось, и немного похолодало. Но все равно в воздухе витал запах весны, который ни с чем не спутаешь. Было очень приятно сидеть вот так на улице, вдыхать ароматы пробуждающейся природы, портил настроение только разговор, который снова завела Диана.

— Надо все исправить! — сказала она. — Что именно? — спросила Поля.

— Историю. Надо снова попасть туда и ничего никому не говорить — пусть случится то, что должно было случиться, только без юной особы. Мне совсем не хочется, чтобы меня считали ведьмой. Они бы еще внешность описали.

— Странная ты, Дин, — сказала Полина, — волнуешься бог знает о чем, не думая, что тебя саму завтра ждет.

— Ты хочешь, чтобы я снова посмотрела будущее?

— Почему бы и нет.

— Да это только сначала интересно, а потом понимаешь, что если все знать, то никакого удовольствия. Этим можно, конечно, хвастаться, но всегда все знать наперед — нет!

— Может, мне дашь часы погонять? — осторожно спросила Поля.

— Обязательно, вот только с этим делом разберусь.

— Ты все-таки хочешь снова туда?

— Да, — твердо ответила Воронцова.

— Ну и зря, вдруг что еще непредвиденное произойдет, так и будешь летать исправлять?

— Нет, я все тщательно продумаю.

— Слушай, — сказала вдруг Полякова, — а интересно, эти часы могут испортиться?

— Что?

— Ну они же не вечные, как по-твоему?

— А вот об этом я как-то и не подумала.

— Представляешь, попадешь ты в прошлое, а там часы — бац и сломаются. Ты тогда и вернуться не сможешь.

— Ты зачем меня пугаешь?

— Не пугаю, а предупреждаю, — многозначительно сказала Полякова и серьезно посмотрела на Диану.

ГЛАВА III УСПЕХИ И ПРОВАЛЫ

Воронцова пришла домой и действительно стала размышлять, как исправить свою ошибку в прошлом. Надо все придумать так, чтобы не промахнуться. Но где-то в подсознании все же сидела мысль о том, чтобы все же предупредить Сергиева об опасности. Решение нашлось совсем неожиданно. Дина придумала такое, что должно было пройти. Девочка решила, что попадет не в тринадцатое июня, а в вечер двенадцатого. Тогда она сможет спокойно поговорить с этим человеком или придумает что-нибудь на месте. Надо постараться его убедить в том, что не стоит вставать под колокол.

В комнату вошел брат. Он посмотрел на озадаченную девочку и присел рядом.

— Сегодня у наших родителей юбилей, — сказал Максим.

— Какой еще юбилей? — спросила Дина.

— Ровно двадцать лет назад они познакомились.

— Интересно.

— Мама готовит праздничный ужин.

— Макс подошел к столу и посмотрел на разложенные учебники.

— Как придет папа, сразу садимся за стол.

Диана немного отвлеклась от своих мыслей и стала думать о маме и папе.

Как все-таки хорошо, что у нее такие родители, в этом им с братом крупно повезло. Они, конечно, ругаются, когда без этого не обойтись, но, по большому счету, очень понимающие и любящие.

— Слушай, — сказала Диана, — а где они познакомились — не знаешь?

— Вроде бы в каком-то городе, где папа учился, — ответил брат, — но точно сказать не могу, спросим.

— А как мы их поздравим?

— Надо подарить что-нибудь, — предложил Максим.

— Эх, магазины-то уже закрыты, — огорчилась Диана. — Что бы нам такое придумать? Знаешь, у меня есть праздничная открытка, давай ее подпишем?

— Давай.

Диана стала искать на полке открытку, которую купила еще месяц назад, потому что она ей очень понравилась. Тогда девочка не знала, для какого случая она может сгодиться, и вот случай явился сам собой. Девочка наконец достала и подала открытку брату.

— Писать будешь ты, — сказал Макс.

Диана села за стол, и они с Максимом стали придумывать поздравление. Через десять минут все было закончено — и как раз вовремя. Из коридора послышался громкий голос Дмитрия Викторовича:

— Дети!

— Это нас, — засмеялась Дина папиной выходке. Он редко позволял себе вот так громко кричать на всю квартиру. Из этого следовало, что у него преотличнейшее настроение и сегодня действительно намечается праздник. Ребята вышли в коридор. Папа стоял с цветами в руках и обнимал Марину Владимировну. Потом он подарил букет маме, разделся, а мама убежала на кухню — делать последние приготовления.

— Жду всех через пять минут, — сказала Марина Владимировна напоследок.

Настроение у всех стало праздничным, особенно когда дети подарили свою открытку. Все сели за стол, и начался семейный ужин, из тех, что так любили все члены семейства Воронцовых.

— Папа, — попросила Дина, — расскажи, пожалуйста, как и где вы с мамой познакомились. Дмитрий Викторович прокашлялся и стал вспоминать.

— Это было в Ростове, да? — обратился он к маме.

— Да, — улыбнулась Марина Владимировна.

— Ровно двадцать лет назад. Я как раз заканчивал военную академию, а мама приехала в этот город на бухгалтерскую практику.

— Да, меня послали в Ростов на три месяца, — кивнула мама.

— Это случилось на танцах. Я пригласил Марину танцевать — так мы и познакомились.

— Нет, дорогой, я точно помню, что ты меня не приглашал, — возразила Марина Владимировна, — кажется, это я пригласила тебя — танец был белый.

— Ты явно что-то путаешь, — сказал Дмитрий Викторович, — я первый подошел к тебе и пригласил танцевать.

— Нет, это ты путаешь, — настаивала мама.

— Да какая разница? — спросил Макс.

— Большая, — ответила Марина Владимировна, — не хочу отдавать пальму первенства.

— Тем более что она моя, — вставил папа.

— Кто? — не поняла Диана.

— Пальма, — пояснил Дмитрий Викторович. Недовольство начинало нарастать. Родители сидели с горящими глазами, и никто не хотел уступать эту самую пальму.

— Нет, — сказал папа, — если ты хорошо подумаешь, то вспомнишь, что инициатива знакомства исходила от меня.

— Тут и думать нечего, — резко ответила мама, — я бы запомнила, если бы ты пригласил меня на танец, а я помню, что этого не было. Родители, похоже, окончательно поссорились. Так хорошо начавшийся вечер грозил перейти в большущую ссору, что в конечном итоге и произошло. Марина Владимировна так обиделась на Дмитрия Викторовича, а он, в свою очередь, — на нее, что они совсем перестали разговаривать.

Диана помыла посуду и вернулась в свою комнату. Ей было очень горько, что так все сложилось, и она хотела придумать, как можно помирить родителей. Но усталость одержала верх над попытками найти выход из создавшегося положения, и девочка уснула.

На следующий день вместо приветствия Полина спросила:

— Ты была еще раз в прошлом?

— Нет, не пришлось, — уныло сказала Дина, — вчера отмечали юбилей знакомства родителей, хотя лучше бы мы этого не делали.

— Что так?

— Они поссорились и теперь не разговаривают друг с другом, — объяснила Воронцова, — никак не могли вспомнить, кто первый подошел и пригласил на танец.

— Это так важно? — спросила Поля.

— Оказывается, да, — опустила глаза Диана.

— И что? Они совсем не общаются?

— Ни словечка после ссоры, даже сегодня утром, — ответила Дина.

— Да, тяжело тебе с ними, — вздохнула подруга.