Часы времени - Василий Акулов

Очень медленно девочка сняла с себя юбку и блузку, потом села на диван и снова начала думать. Картина пережитого стояла перед глазами, как будто Диана находилась в кинотеатре.

Воронцова думала о том, что какая это все-таки несправедливость. И почему ее никто не послушал? И зачем она вообще туда сунулась? Надо было сидеть себе дома, ну, быть может, слетать куда-нибудь в хорошее место или подсмотреть, что в школе будет, а она, глупая, отправилась спасать человека, который в этом совсем не нуждался.

Но на Сергиева Дина не злилась. Больше всего она ругала себя за то, что сказала все как есть, а надо было просто чем-нибудь его отвлечь, оттянуть, наконец, за руку от того места. И в самом деле, почему он должен был ей поверить? Какая-то девчонка говорит глупости — кому придет в голову, что она может быть права?

Диана пыталась отмахнуться от навязчивых мыслей, но это никак не получалось. Она даже не слышала, как открылась дверь и в комнату заглянула мама.

— Случилось что? — Марина Владимировна не могла не заметить странного выражения лица своей дочери.

Диана посмотрела на маму и сначала не поняла, откуда она могла здесь взяться, потому что перед глазами все еще стоял 1914 год. Но потом, сообразив, что она дома, Диана через силу улыбнулась и ответила не своим голосом:

— Ничего, так просто сижу.

— Ты очень плохо выглядишь, Марина Владимировна подошла и потрогала Динин лоб. — Негорячий. В школе все в порядке?

— Да нормально, просто мне сон плохой приснился, — не знала, как еще успокоить маму, Диана, — я его снова вспомнила и нахожусь под впечатлением. Воронцова встала и подошла к окну.

— Чай пить будешь, я булку с изюмом купила?

— Буду.

— Приходи, — ласково сказала мама, — сейчас чайник вскипит.

Дина еще постояла у окна и силой воли заставила себя забыть эту историю. Ей удалось добиться этого на целых три секунды, но потом снова в ушах послышался жуткий вой и плач, и девочка прямо-таки спиной почувствовала, как за ней гонится разъяренная толпа.

Диана очень боялась ложиться спать. После ужина и разговоров с родителями и братом она немного отошла от пережитого, а теперь, когда снова осталась одна, страх и отчаяние с новой силой охватили сердце бедной девочки.

Но организм, наверное, сам знал, что надо делать, чтобы не случилось нервного срыва, потому что Диана спала уже через минуту после того, как положила голову на подушку.

На следующий день еще у подъезда Воронцова шепнула Поле, что ей надо сказать очень важную вещь. Полякова была очень заинтригована, поэтому еле дождалась ближайшей перемены, чтобы начать разговор. Утром девочки очень спешили, и беседа не получилась. Подруги встали у излюбленного окна в коридоре, и Диана начала:

— Ты знаешь, я была в прошлом.

— А почему у тебя такое трагическое лицо? — спросила Полина, видя, что на Диане вообще, можно сказать, нет лица.

— Все по порядку. Помнишь, в музее нам рассказывали про то, как получил свое название наш город?

— Да, в честь какого-то мужика.

— Не мужика, а великого зодчего, который построил в нашем городе церковь — она и сейчас стоит.

— А большая разница? — Полина совсем не понимала, к чему клонит подруга.

— Этого Ивана Сергиева придавило колоколом, помниш?

— Ну? — нетерпеливо посмотрела на подругу Полина.

— Эта история меня взолновала, — тихо произнесла Диана, — и я решила попасть в 1914 год, чтобы постараться предотвратить эту глупую смерть.

— Ты с ума сошла? — спросила Полякова.

— Совсем нет, что тут плохого? Я хотела помочь!

— И что?

— Я туда попала…

— Что? Прямо на самом деле? В 1914 год?

— Да, Поля, поверь мне — я была в этом году, в июне месяце, и все видела.

— Что?

— Все, — многозначительно произнесла Диана. — Площадь, почти готовую церковь, народ, собравшийся посмотреть на поднятие колоколов, и саму трагедию.

Тут глаза девочки затуманились, и она начала часто моргать.

— Ты видела, как его того? Колоколом?

— Да, — тихо сказала Воронцова.

— И что?

— Я правда хотела предупредить, — запричитала Диана, — я нашла самого Сергиева, сказала ему, потом еще какому-то дядьке, но никто меня и слушать не стал, просто прогнали. Но, мало того, когда Сергиева убило, они из меня еще и виноватую сделали — будто бы это я наколдовала. Но я-то ни при чем!!!

— Ты только успокойся, — сказала подруге Полина, — не волнуйся. Если подумать, то, собственно, что произошло?

— Как?!! Неужели ты не понимаешь — из-за меня умер человек!!!

— С чего ты взяла, что это случилось из-за тебя: когда он умер, даже твоих родителей еще на свете не было!!! — воскликнула Полякова. — Ты знаешь сколько людей погибло с того времени, дура! Диана вдруг перестала плакать. До нее дошел смысл сказанного подругой. Действительно, чего это она так расстроилась. Но с другой стороны, если бы Поля только все это видела, она бы так не говорила.

— Понимаешь, — сказала Дина, — я так переживаю, потому что эта смерть произошла у меня на глазах, и я, в принципе, могла ей помешать.

— Зачем ты вообще туда пошла?

Тут в коридоре показался Артем. Он проспал первый урок и только что пришел в школу. Увидев в коридоре такую странную картину, он просто застыл на месте. Воронцова стояла вся заплаканная, растрепанная, а Полякова, наоборот, какая-то воинственная, гневная и решительная. На это стоило посмотреть. Мальчик хотел к ним подойти и поинтересоваться, в чем дело, но тут прозвенел спасительный для девочек звонок. Все пошли в класс.

Весь урок Фомичев пытался просверлить девчонок взглядом, но они упорно не хотели на него смотреть, хотя и чувствовали, что их пытаются гипнотизировать. На следующей перемене Артем прямо-таки подлетел Воронцовой и спросил в лоб:

— Что случилось?

Диана подняла на одноклассника красноватые от недавнего плача глаза, сделала их очень удивленными и спросила:

— Ты, собственно, о чем?

— Хватит прикидываться, Воронцова, я прекрасно видел, что ты плакала на прошлой перемене, а Поля, кажется, ругалась.

— Ты очень глазастый мальчик, это тебя погубит.

— Что? — не понял Фомичев.

— Я все расскажу тебе, когда наступит время, а пока мне надо самой разобраться со своими проблемами.

— Да, ты разберешься, — сказал Артем, — интересно, ты сообщишь мне, когда очень трудно станет?

— Ты о чем?

— Я в курсе дела, — нахально произнес Артем, — Поля, добрая душа, рассказала мне, что вы были в М-ском треугольнике и нашли там часы. Диана с укором посмотрела на подошедшую подругу.

— И что? — снова обратилась она к однокласснику.

— Ты должна мне все рассказать.

— Артем, — тихо произнесла Дина, — мне сейчас не очень хорошо, но ничего страшного, правда, не произошло и не произойдет, в этом я тебя уверяю. Когда я приду в себя, то обязательно тебе все расскажу и даже покажу, ну потерпи, милый.

Фомичев чуть не присел от удивления — Воронцова назвала его милым. Пошутила? Не похоже. Нет, скорее всего прикололась, чтобы отстал. После такого обращения мальчик не стал больше настаивать, только горько подумал, что девчонки, в принципе, если захотят, то могут вертеть мальчишками как угодно. Он только что почувствовал это на собственной шкуре. Хоть Артем и понимал, что Дина сказала так не всерьез, но все равно на душе стало как-то теплее. Ему очень нравилась Диана. Он почувствовал к ней особое чувство сразу, как только она перешагнула порог их класса, когда приехала сюда вместе с родителями. Сначала Фомичев и сам не понимал, что относится к ней не так, как к остальным девчонкам, ну а потом это уже не было загадкой ни для кого. Дина знала это и умело пользовалась Артемом в своих интересах. Но если честно, то она сама тоже была к однокласснику неравнодушна, только постоянно делала вид, что это не так. Так уж устроены эти загадочные девчонки.

В этот день ехал в музей другой класс, и Диана решила, что ей следует отправиться с ними, чтобы снова послушать эту историю с колоколом. Ведь те события — прошлое, надо лучше понять, а где, как не в музее, это можно сделать. Воронцова предложила и Поле поехать вместе с ней. Та согласилась, чтобы быть рядом с подругой и поддержать ее морально, если что.

Сергей Иванович был немало удивлен, когда узнал, что девочки хотят еще раз пойти на экскурсию. Но запрещать, естественно, не стал. После уроков к школе подъехал тот же автобус, что и вчера, и повез детей в музей.

Ученики ходили по залам и внимательно слушали женщину-экскурсовода, только Дина немного нервничала и ждала того момента, когда начнется повествование о Сергиеве. Наконец настал этот долгожданный момент.

— Вот здесь вы видите нашу церковь. Это гордость города, — начала свой рассказ слово в слово экскурсовод, — построена она была в июне 1914 года, а именно тринадцатого числа. В этот день поднимали колокола, и произошла трагедия. Один колокол упал на архитектора церкви Ивана Сергиева. Этот человек был очень знаменитым зодчим того времени, и его смерть стала большой потерей для нашего края. Но зато в его честь наш город получил свое новое название Сергиевск.