Ларец Пандоры (СИ) - Алексей Константинов

— О чем вы говорите? — Сквайрс с некоторым сомнением посмотрел на Бюстьена. Бывшему вояке стало казаться, что они разговаривают с сумасшедшим.

— Вы ещё не ощутили этого, но шкатулка притягивает к себе, к своей истории. Как сыр в мышеловке манит грызунов, эта вещица влечёт к себе мятущиеся души. Раз Герберт поручил вам разузнать о ней всё возможное, значит, стал её жертвой. Шкатулка хранит чудовищные тайны, попытка разгадать которые может стоить жизни.

— Прекратите напускать туман, — не выдержал Сквайрс. — Расскажите толком, что вам известно.

— Как вы думаете, почему я отвалил за неё кругленькую сумму? Почему с того самого момента, как купил её и до того самого дня, как продал, всюду носил шкатулку с собой? Однажды меня попытались ограбить. Так я готов был насмерть стоять за право обладания шкатулкой! Словно обезумев, я расспрашивал историков, знатоков древности, всех, кто только мог предоставить мне сведения о ней. Она не открывалась, хоть я и заказал ключи лучшим мастерам Лондона, но была полой. Что внутри? Этот вопрос не давал мне покоя. Я не мог объяснить, отчего поступаю так, как поступаю, я был одержим!

— Тогда почему избавились от неё? — спросил Арчибальд.

— Я расскажу, но вы не поверите, — Бюстьен сделал длинную паузу. — Однажды ночью меня разбудил щелчок механизма шкатулки. Она стояла в изголовье моей кровати, звук явно исходил от неё. Спросонья я толком не разобрал, что творится. Форточка была открыта, но сквозняка не ощущалось, воздух словно застыл, звезды в небе не мерцали, а холодными безжизненными точками замерли на небосклоне. Я зажёг настольную лампу, свет от неё… он был непривычно блеклым. Обычно одного взгляда на живой трепещущий огонек было достаточно, чтобы почувствовать себя уютно. В тот раз стало только хуже. Я испугался, потому что находился не в своей комнате. Если хотите знать, не в своём мире!

— Послушайте, прекратите говорить загадками, — Сквайрс недолюбливал преувеличивающих людей. — Второй раз прошу вас толком рассказать о шкатулке.

— Не перебивай его, Джеймс! — рявкнул Арчибальд на вояку. — Мы слышали историю Генри Шепарда, мы видели, как людей убивают из-за простой шкатулки. Неужели ты не видишь иррациональности происходящего?

— Нет, Арчи, я не вижу ничего иррационального в преступлениях. И не собираюсь выслушивать истории о том, как люди оказываются не в своём мире. Я знаю тебя давно, не забывай этого, и прежде чем винить кого-то в гибели своего отца, посмотри на себя. Каждый день своими гулянками ты вбивал гвоздь в крышку гроба Герберта, а теперь смеешь предъявлять какие-то претензии ко мне?! Я не собираюсь этого терпеть. Нас связывает только одно — шкатулка, да ещё память о Герберте. Только ради твоего отца я пустился в это путешествие, и только ради твоего отца буду продолжать его, не смотря ни на что. Так что оставь свои замечания при себе и вслушайся в бредни, которые несёт этот лягушатник!

— Я бы попросил, — Бюстьен попытался повысить голос.

— Знаете что, мистер Сквайрс, а катились бы вы ко всем чертям! Шкатулка моя и ничья больше — это вам понятно?! Я дважды вам жизнь спас. Мне отца пришлось бросить ради того, чтобы вы сейчас сидели здесь и хамили человеку, который радушно нас принял. Выслушивать ваши грубости никто не собирается, потому идите отсюда вон. И без вас во всём разберусь.

— Так разбирайся! — Сквайрс вскочил с кресла и выбежал из комнаты.

— Мистер Сквайрс, погодите. Будьте благоразумны, прошу вас, — Освальд попытался разрядить обстановку, но у него ничего не получилось. — Лорд, ну признайте, что вы говорили эти глупости сгоряча! — взмолился он.

— Выходит, ты на его стороне, Освальд? — Арчибальд горько усмехнулся. — Так иди следом за ним. Со своими проблемами я разберусь сам.

Освальд с укором посмотрел на Арчибальда и бросился вдогонку за Джеймсом. Оставшись наедине с Бюстьеном, молодой лорд глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.

— Простите, — извинился Недвед перед Луи. — Сил нет терпеть этого наглеца, — Арчибальд весь раскраснелся, пальцы его впились в ручки кресла.

— Да, Сквайрс ещё тот наглец, не могу понять, что Герберт мог найти с ним общего. Хотя он любил прямоту.

— Пожалуйста, рассказывайте дальше.

— А вы уверены, что решитесь продолжить в одиночку? Вам понадобятся деньги, знакомства. Я, конечно, окажу помощь, но средства мои небезграничны.

— У меня нет выбора. Ради неё, — Арчибальд поднял в воздух руку, в которой сжимал шкатулку, — я бросил отца.

— Я понимаю. Но и вы поймите — по ту сторону бытия не действуют привычные законы мироздания. И призракам прошлого легче вас достать. Я сам столкнулся с этим, господин Недвед. Если вами движет скорбь по отцу, откажитесь от затеи. Именно там, в тусклом, бесцветном мире вы отыщете своего родителя. И вам может не хватить сил вернуться назад. Я не стану вдаваться в подробности, и рассказывать, что тогда увидел, слишком личное. Но должен вас предостеречь, — Бюстьен поднял правую руку, расположил указательный и большой пальцы друг на против друга, сдвинул их почти вплотную. — Вот такая грань отделяла меня от полнейшего безумия. На следующий день я избавился от шкатулки, по почте отправил её бывшему хозяину, не хотел испытывать судьбу. В мои слова сложно поверить даже мне самому. Быть может я и правда был тогда помешан? — Бюстьен тяжело вздохнул и замолчал.

— Спасибо огромное, — сказал Арчибальд. — Но если не секрет, назовите фамилию человека, от которого она вам досталась. Я попытаюсь вызнать хоть что-нибудь у него.

— Уверен, что хочешь продолжить поиски? — сам того не заметив, Бюстьен перешёл на «ты», пристально посмотрел на Арчибальда.

— Да.

— Его зовут Платон Прохоров, если слухи правдивы, он обустроился в Штатах, в Нью-Йорке, открыл там свою антикварную лавку. Помнится, у него были какие-то бумаги, он предлагал их купить за баснословную цену, но я тогда отказался. Поэтому будь готов, тебе могут понадобиться деньги. Сейчас я сделаю пару звонков, разузнаю о нём у общих знакомых, чтобы быть уверенным. Ты подожди здесь, — Бюстьен оставил Арчибальда одного. Лорду Недведу было над чем подумать.

…

Арчибальд пробыл у Бюстьена ещё некоторое время, выпил чаю, выяснил, как найти Прохорова. Взяв, как сам Недвед несколько раз повторил, в долг небольшую сумму, ушёл. Проводив Арчибальда Бюстьен загрустил, вспомнил своего отца, фанатичного археолога, который позабыл о своём возрасте и по сегодняшний день продолжал колесить по миру.

«А ведь он собирался в Тибет, на раскопки кургана кочевников», — вспомнил Бюстьен. Какое совпадение — путь Луи лежал туда же.