Военные разведчики XX века - Михаил Толочко

Помимо всех прочих талантов, у Дмитрия Александровича проявился еще и дар писателя. Начав в лагере и продолжив свой труд в московской коммуналке, он написал одиннадцать книг о пережитом, объединив их общим названием «Пир бессмертных».

К сожалению, вся эта работа (Д. А. Быстролетов умер в 1957 году) шла в годы, когда говорить правду о деятельности Лубянки и ее внешней разведки можно было лишь в узком кругу и только шепотом. Поэтому очень краткие, к сожалению, эпизоды из своей разведывательной работы он крайне осторожно дает лишь отдельными вкраплениями в книге о своей личной и семейной жизни.

Написав еще несколько киносценариев (по одному из них был поставлен фильм «Человек в штатском»), Д. А. Быстролетов в завуалированной форме оставил нам свидетельства некоторых своих подвигов, приписав их вымышленным киногероям.

Однажды, еще до женитьбы, случилась печальная история, очень серьезно повлиявшая на меня, мою дальнейшую работу, на мою жену и нашу семейную жизнь.

Признаваться в этом нелегко, но коли уж взялся на старости лет говорить правду, надо рассказать и об этом. Чтобы люди узнали, как разведка порой уродует души и жизни людей, которые вынуждены с ней соприкоснуться…

— Графиня Фьорелла Империали — первая и пока единственная женщина-дипломат фашистской Италии, — сказал мне наш резидент товарищ Гольст, — хорошенькая, образованная, гордая, богатая, своенравная, старше вас почти на десять лет. Вы поняли? На ней поломали зубы многие. Деньги ей не нужны, мимолетных романов у нее и без нас достаточно. Но мы должны к ней подобраться.

К советским людям она относится без предубеждений. С интересом. Вот вам и лазейка. Заинтересуйте ее разговорами на культурные темы, а потом инсценируйте любовь. Только не спешите: графиня не дура. Не испортите дело грубой игрой. Даю вам год или два. Потом делайте ей предложение.

— То есть как?

— Да так. Предложите увезти ее сначала в Москву, а потом в Вашингтон, куда вас, якобы, отправляют в десятилетнюю командировку на должность второго секретаря посольства. Бумаги вы ей покажете, все будет в порядке.

Распишите светскую жизнь в Москве и в Америке, а когда она клюнет и физическая близость войдет в потребность, вы печально, со слезами на глазах, вдруг объявите, что Москва боится предательства с ее стороны и нужно какое-нибудь доказательство ее искренности и окончательного перехода к нам. Так, какой-нибудь пустяк, пара расшифрованных телеграмм. Потом еще и еще. Даст один палец — потребуйте второй, а потом и всю руку. А когда женщина окажется скомпрометированной, берите всю целиком: нам нужны шифры и коды, вся переписка посольства. Срок выполнения — три года. Поняли?

Я был молод и недурен собой. Задание казалось любопытным приключением, а сама графиня Импери-али — крепостью, взять которую для меня было бы большой честью.

Я начал работать. Но вскоре пришла страстная любовь к другой женщине — Иоланте. Она мне ответила взаимностью, и мы поженились. Несмотря на женитьбу, я продолжал разрабатывать порученное мне дело графини.

И ночи в двух постелях продолжались — в одной я спал как муж, в другой — как помолвленный жених. Наконец, настало страшное мгновение: я потребовал от Фьореллы доказательств бесповоротности ее выбора. Она принесла какой-то пустяк.

— Нет, этого мало, — сказал я ей потом. — Мост за собой надо сжечь дотла.

И через несколько дней она ухитрилась привезти пакет, в котором оказались все шифровальные книги посольства, умоляя:

— Только на час! На один час!

Я посмотрел на это искаженное лицо и содрогнулся. Но зато потом товарищ Гольст похлопал меня по плечу.

— Ждите орден. Успех необыкновенный!

Дней десять спустя я получил от него вызов. Несся, не чувствуя под собой ног.

— Э-э-э… — начал мямлить Гольст. — Вы понимаете… Вы знаете…

— Да в чем дело? Говорите прямо! — взорвался я, почувствовав недоброе.

— Мы ждали похвалы за вашу успешную работу, а Москва ответила одним только словом: «Законсервировать».

Я сел на стул. Сжало сердце. Мы молчали.

— Я живой человек, не рыбный фарш, — сказал я хрипло. — Что значит законсервировать линию, добытую трудом трех лет?

Резидент вяло махнул рукой.

Во мне кипела ярость.

— Я опоганил три человеческие души — любовницы, жены и свою собственную. Три года я делал подлость и теперь, когда добыл для Родины желаемые секреты, вы мне отвечаете: «Не надо!» А где все вы были раньше?!

Резидент пожал плечами и вдруг криво усмехнулся.

— Они испугались. Вы разве не поняли?

— Да, я ничего не понял. Если уж я не боюсь здесь, где в любой момент… то чего же им бояться там, дома?

Резидент перегнулся ко мне через стол и, косясь на запертую дверь, зашептал:

— Они боятся, что если с помощью добытых шифров начнут читать сообщения московского посольства той страны, то неизбежно установят какое-то советское учреждение и лицо, выдающее им наши секреты. Поняли?

Я оторопел: у меня все завертелось в голове. И все же я не понимал…

— Ну тем лучше! Поймают предателя! Для этого мы и работаем здесь!

— А если он сидит в…

Тут президент показал пальцем на потолок, потом взглянул в мое лицо, на открытый рот и опомнился. Засмеялся. Протянул мне сигарету. Начал говорить о другом. И дело это было будто бы забыто.

В эти годы произошел небольшой, но весьма неприятный для нашей страны случай. В нашем парижском посольстве работал на высокой должности поверенного в делах некий Беседовский, старый и проверенный член партии. Он воспользовался полученным из Москвы секретным денежным фондом, уложил валюту и наиболее важные документы в чемоданчик и сбежал в объятия французской разведки.

Потом изменник опубликовал еще и книгу разоблачений. Ее внимательно прочел Сталин и в одном месте написал на полях одно единственное слово: «Возобновить».

После этого меня вызвали из норвежских фьордов на конспиративное свидание в Осло в отель «Викинг» и приказали срочно явиться в Москву. С документами австрийского инженера-текстилыцика я немедленно отправился в долгий зигзагообразный путь и на Лубянке получил в руки ту самую книгу, где мое внимание обратили на рассказ об одной глупой истории, произошедшей в парижском посольстве и теперь разглашенной изменником.

Беседовский писал, что в свое время в посольство СССР в Париже явился небольшого роста брюнет с красным носом, в сером клетчатом костюме и в котелке, с алой гвоздикой в петлице и большим желтым портфелем в руках. Незнакомец потребовал, чтобы его представили военному атташе. Очутившись с ним наедине, вынул из портфеля переплетенные в черные обложки тетради и заявил:

«Вот шифры и коды Италии. Стоят они двести пятьдесят тысяч французских франков. В случае вступления в силу новых шифров вы получите и их, но опять за двести пятьдесят тысяч. Ценность моя как источника информации заключается не только в том, что вы получаете в руки ключи к тайникам враждебного вам государства, но и в возможности пользоваться этим источником многие годы.

Вы располагаете, конечно, своей агентурой на парижской почте и собираете шифрованные телеграммы, в том числе и итальянского посольства. Я вам доверяю. Возьмите книги, отправляйтесь в свой шифрованный кабинет и дешифрируйте пару итальянских телеграмм. Тогда произведем расчет».

Атташе убедился в подлинности шифров, сфотографировал их, возвратил незнакомцу и стал выгонять его из посольства, крича, что пришедший — мошенник, что проверка доказала негодность его материалов и если он не уйдет подобру-поздорову, то будет вызвана полиция. Незнакомец был поражен, пожал плечами и сказал: «Вы обокрали меня на двести пятьдесят тысяч франков. Для одного человека такая потеря велика, для большой страны такое приобретение — пустяк. Но вы сами отказались от редкого по своей ценности источника и тем самым доказали, что вы не разведчики, а крохоборы, мелкие плутоватые, лавочники без государственного кругозора…»

В Москву фотокопии шифров были посланы с победной реляцией о ловком выкрутасе, открывшем нашей разведке тайны политики Муссолини и вместе с тем сберегшем для советского государства большую сумму денег. Атташе получил орден за хорошую работу, а итальянцы немедленно изменили шифр, и весь успех лопнул.

На Лубянке мне рассказали все это и добавили:

— Вы прочли слово «возобновить» на полях?

— Прочел.

— Писал Сталин. Это приказ. Сегодня ночью уезжайте обратно, найдите этого человека и возобновите контакт с ним для получения тех же материалов.

Я раскрыл рот от удивления.

— Да где же его искать?

— Ваше дело.

— Да ведь о нем только и известно, что он небольшого роста и с красненьким носиком. На земном шаре таких миллионы!