Госпожа Сумасбродка - Фридрих Незнанский

Так какие же практические действия следует предпринять в первую очередь?

Денис сказал, что после нападения на Самохина он дал указание своим сотрудникам усилить наблюдение за Еленой Воеводиной. Теперь, зная, что у нее имеется своя охрана, организованная Попковым, вести наблюдение было и проще и сложнее. Проще – потому что знаешь своего врага, играющего с тобой, как выразился Филя Агеев, в непримиримую «войнушку». Сложнее – потому что этих охранников много.

И они невольно будут путаться под ногами. Во всяком случае, уже сегодня с утра специалисты «Глории»под видом мастеров с телефонного узла побывали в квартире Елены Георгиевны. Посмотрели стены и розетки с выключателями. Естественно, обнаружили парочку премиленьких «жучков», которые портить не стали, но по соседству приспособили и свои, более, нужно отметить, совершенные в техническом отношении. С большим радиусом действия. Не те допотопные, которые можно купить на радиорынке где-нибудь в том же Митине.

Ту же операцию теперь уже «телеантенщики» проделали и в квартире в Калошином переулке на Арбате. Пока Юрий Петрович «допрашивал» долго и старательно – ну естественно, а то чем же он еще мог всю ночь заниматься? – Татьяну Илларионовну Зайцеву, эту обаятельную брюнетку с «конским хвостом» и впечатляющими физическими данными, специалисты из «Глории» тайно навестили и ее жилище. Там открытий среди «насекомых» было куда больше. Обнаружили не только «жучков», но даже вполне сносную видеосистему, смонтированную в люстре в большой комнате.

Между прочим, явились «телеантенщики» и в дом господина Попкова. Они показали консьержке официально оформленный заказ одного из жильцов дома на установку у него спутниковой «тарелки»-антенны НТВ-Плюс. Для этого им надо было лезть на крышу дома, а потом спускать кабель к окну квартиры. Не найдя в заявке ничего подозрительного, консьержка выдала мастерам ключ от люка на чердак. Даже сама поднялась с ними, посмотрела, чтоб не было беспорядка. Но это ей скоро надоело, и она спустилась обратно в свой застекленный аквариум у входной двери.

Что там делали на крыше антенщики, она, естественно, не видела. Как совершенно не интересовал ее и один из мастеров, который в альпинистском седле спустился с крыши по стене дома и на одном из окон квартиры Федора Даниловича Попкова, затянутом изнутри зеленой сеткой против комаров, в самом уголке, почти неприметно оставил нечто вроде присоски со стрелы детского арбалета. А затем продолжил свое путешествие по стене вверх.

– Между прочим, – нравоучительно заметил Денис, – и вы это знаете, я тем не менее обязан напомнить вам: все наши действия по установке подслушивающей аппаратуры являются незаконными. Точнее, я бы сказал так: в данном случае сам закон отстает от нашей жизни и технического прогресса. Но не будем заниматься демагогией, все-таки нам, частным детективам, разрешено лишь проводить опросы и наводить справки. Но где б мы тогда были по сравнению с такими же частными спецслужбами типа всех этих «Асторов» и «Кречетов»? Поэтому давайте будем считать, что наша информация, добытая незаконным путем, нигде не будет фигурировать в качестве доказательств вины того или иного субъекта, зато позволит нам в какой-то мере опережать события. И на том, впрочем, спасибо.

– Все незаконно, но все этим занимаются, – сказал Гордеев. – Ты что же, думаешь, та техника, которую вы обнаружили в двух квартирах, поставлена там с санкции судьи или прокурора? Как бы не так!

– Я тоже не думаю, – согласился и Женя, – что это – игрушки нашей конторы. Поэтому давайте уж не стесняться и действовать соответственно. А насчет доказательств? Я полагаю, всегда можно будет что-нибудь придумать… Снимали кино, значит?… Ишь ты!…

Денис заметил, как вроде бы случайно переглянулись Гордеев с Осетровым и отвернулись, будто почувствовали себя не очень ловко. Ну оно понятно, подумал Денис, наверняка там у обоих было нечто такое, что выносить на всеобщее обозрение им совсем не хотелось бы. Вот, кстати, и Рогожин с Машковым в разное время посещали эти квартиры. А заснятые на пленку «любовные игры» с девушками могли стать серьезным фактом для шантажа. Например, тот же Рогожин. Его жене, как известно из информации Осетрова, даже и мысль не приходила в голову о какой-то измене мужа! А ведь было… Это же кто как реагирует!

В общем, подвел итог Денис, дальнейшее наблюдение за тремя квартирами теперь пойдет под двойным контролем: со стороны спецслужбы Попкова и со стороны «Глории». И будет так до тех пор, пока попковская команда не устроит что-нибудь вроде очередного аврала или шмона в этих нашпигованных подслушивающей и подсматривающей техникой квартирах.

И еще одно предложение уже в самом конце обсуждения планов возникло у Дениса. Оно было продиктовано рассказом Жени Осетрова об одной из последних его встреч с Аленой. Это когда она вдруг ни с того ни с сего призналась ему в любви, чем немало, надо сказать, его удивила. Он и заговорил-то об этом только потому, что не поверил тогда ни единому ее слову. Секс – это совсем другое дело. Тут она в самом деле большая мастерица. Но любовь?! Нет, это скорее какая-то новая ловушка. Зачем?

А зачем, к примеру, устраивались подобные спектакли тому же Рогожину? Он ведь сам, кажется, однажды рассказывал Жене? Вот в том-то и дело. И ради чего все эти игры? Чтобы сделать его послушным и, вероятнее всего, заставить работать на себя. Точнее, на Попкова, а в конечном счете – на Аронова. И против Деревицкого. Следовательно, дальней целью было получение некоей важной информации. А если это так, то было бы огромным соблазном впаять девушкам толковую дезу. И такую, чтоб у тех глаза повылазили от изумления. Но это надо еще тщательно продумать. И, возможно, хорошо посоветоваться. Клюнут, значит, все правильно. И мысли потекут в нужном направлении.

Очень заманчивой показалась Евгению эта неожиданная идея. И он сказал, что обязательно посоветуется со своим шефом, с генералом Васнецовым. На незаданный в лоб вопрос: можно ли генералу верить, Женя лишь укоризненно развел руками. Но если это так, то и дезинформация может оказаться действительно чрезвычайно правдоподобной. А ко всему прочему, сразу продемонстрирует, «кто есть ху».

А что, было бы интересно взять известного мастера провокаций на его же «коронке»! Вот и вся цепочка – от источника до адресата – проявится самым лучшим образом.

Закончили обсуждение к общему согласию и взаимопониманию, а затем решили попить чаю. Тем более что и Галина Ивановна уже вернулась и пообещала угостить друзей сына каким-то необыкновенным чаем. С пирожными, которые она только что купила в магазине.

– Хорошая у тебя мать, Женя, – заметил Денис, наблюдая за хлопотами Галины Ивановны.

– Старенькая уже, – вздохнул Осетров. – Седьмой десяток разменяла. А еще недавно носилась, будто угорелая. Была страстной театралкой.

– А сейчас чего же? – удивился Гордеев.

– Чего, чего… – пожал плечами Осетров. – Говорю же, постарела… Да и билеты стали дорогими.

– Кончай трепаться, – шутливо отмахнулся Гордеев. – На коньячишко нам, видите ли, всегда хватает, а матери на билет в театр?… Ладно уж, есть у меня один деятель… Сочтет за честь доставить билет прямо на дом. Вот скоро театральный сезон начнется. Сделаем.

И отметил в своей записной книжке позвонить директору Большого театра, чей семейный конфликт он недавно улаживал.

Меркулов позвонил Турецкому и сказал, что у него есть для Сани кое-что весьма интересное.

– Иду, – живо откликнулся Александр Борисович.

Костя улыбался.

– Тут я с одним нашим другом имел краткую телефонную беседу, – начал он, – и мне было сказано, что по известному тебе вопросу уже принято соответствующее решение. А еще мне только что подвезли от него кое-что. Вот, – Костя протянул запечатанный крафт-конверт желтого цвета. – Я без твоего разрешения, естественно, смотреть не стал, подумал, что, может, ты сам, как человек, которому он адресован, покажешь мне?

Ехидство так и сочилось из Меркулова. Можно подумать, что у Турецкого бывают от него служебные секреты! Нет, если таковые и случаются иной раз, то они именно со службой ничего общего иметь не могут. Так Турецкий и сказал, чем, разумеется, слегка опечалил Костю. Ну да, выходит, все-таки имеются…

– Не переживай, – бодро заявил Александр Борисович. – Сейчас вскроем.

В конверте находился другой – черный, в котором, сложенные пополам, лежали несколько страничек с напечатанным на принтере текстом.

Первая гласила, что начальник Управления службы собственной безопасности генерал-майор ФСБ Самойленко Ю. И. разрешает старшему следователю по особо важным делам и т. д. Турецкому А. Б. ознакомиться с делом номер…, короче, с делом Рогожина. Так, уже хорошо.

Дальше были еще несколько страничек, скрепленных степлером. К страничкам приколота также желтая бумажка, на которой был короткий текст: «Из оперативной записи во время встречи Попкова Ф. Д. и Караваева А. П. 15.09.00, 15-35 – 16-20».