Госпожа Сумасбродка - Фридрих Незнанский

В тот момент, когда красная «шестерка» проезжала почти под кузовом «КамАЗа», этот кузов вдруг сам собой поднялся, и на «Жигули» рухнули бетонные плиты, вмиг превратив машину в груду покореженного металла. Все это случилось так неожиданно, что никто и отреагировать не успел. А когда очухались и кинулись к самосвалу, оказалось, что его водитель исчез. Сбежал, просто пропал.

Место катастрофы оцепили, и сердитый милиционер в куртке со светящимися полосами стал заворачивать все машины, пускать их в объезд вокруг сквера, возле которого и произошло чепэ. Со смертельным исходом…

Утром, читая сводку ночных происшествий, начальник МУРа Вячеслав Иванович Грязнов обратил внимание на этот, ну совершенно идиотский случай. Он задумался и перечитал отчет еще раз. Потом снял телефонную трубку и позвонил племяннику.

– Слышь-ка, Денис, что-то у меня вроде как затор в мозгах образовался. Напомни-ка мне, пожалуйста. Тебе такая фамилия – Машков, ни о чем не говорит?

– Машков? А зовут как?

– Зовут, точнее, звали Олегом Николаевичем.

– Почему – звали? – насторожился Денис.

– А потому, – отрезал Грязнов-старший и уже сам все понял. Точнее, вспомнил, от кого слышал эту фамилию. И рассказал о более чем странном происшествии в Люблино.

– И кто его так… уделал? – спросил Денис.

– Неизвестный водитель самосвала. Который тут же исчез с места происшествия. А вот подлинный водитель – ни сном ни духом. Сидел в каптерке. Есть свидетели. Чем пахнет?

– Хорошо организованным убийством.

– Вот-вот, и я о том же… Ладно, звони.

И Грязнов-старший положил трубку на место. Но тут же вспомнил о своем обещании племяннику и снова поднял ее. Набрал по памяти номер начальника отдела уголовного розыска Перовского ОВД.

– Привет, Василий Егорович, – сказал Грязнов.

– Здравия желаю, товарищ генерал! – бодро откликнулся капитан Новиченко.

– Нужен ты мне. Как у тебя с делами? Все горит или есть пауза?

– Если очень, то я готов.

– Хорошо, подскачи-ка ты ко мне через часок, что ли. По-тихому, без огласки.

– Понял, товарищ генерал…

Разговор с прибывшим капитаном милиции Новиченко был недолгим. Грязнов напомнил ему о Мамедове и спросил, с кем конкретно из руководства советовался капитан по этому вопросу. И как это выглядело?

Новиченко, как человек честный и прямой, ничего скрывать не стал и рассказал, как все было.

Ну конечно, на Мамедова имеется кое-какой матерьялец, но когда с полгода назад его прихватили в числе других и сунули в «обезьянник», прилетел самолично полковник из Главного управления уголовного розыска, потребовал освободить ему кабинет для допроса Мамедова, которого сразу и привели к нему, а спустя полчаса приказал отпустить задержанного. Сказал так: «Я все, мужики, понимаю, я вам сочувствую, но таково указание руководства. Обсуждать не будем, поскольку наверху имеются на этот счет свои серьезные соображения». Так и ушел Мамедов, хитро поглядев на оперов. Съели, мол?

А что, ведь и съели! Видать, крепкая «рука» имелась у этого барыги где-то наверху, в Главном управлении уголовного розыска. Как в таких случаях оправдывает начальство свою заинтересованность в том или ином криминальном авторитете? «А он, – говорит, – на меня работает». Агент он, мол, тайный. Осведомитель. И раскрывать его ну просто никак нельзя. А что наркотой, говорят, балуется, так то «крыша» его истинной деятельности, направленной целиком на оказание помощи правоохранительным органам. И ведь что самое поганое: убедительно говорит…

В общем, понятна была картина Вячеславу Ивановичу. Так же, как и капитану Новиченко, которому все эти начальственные игры были особенно хорошо видны снизу, из его отдела уголовного розыска. Но Грязнов вовсе не собирался подставлять капитана и поэтому, выслушав его, попросил по-товарищески держать язык за зубами, а причину вызова в МУР, ежели кто заинтересуется, продумать самому. Зато вот о тех, кто станет интересоваться, сразу найти возможность сообщить. С тем и уехал обратно, к себе в Перово, капитан Новиченко.

Грязнов же, отпустив его, немного походил по кабинету в раздумье, потом подошел к сейфу и открыл его. Там, за высокой стопкой папок со всевозможными документами, стояли две бутылки коньяка. Хорошего. Потому что, когда здесь появлялся, к примеру, Александр Борисович Турецкий, либо какой-нибудь не менее дорогой сердцу генерала Грязнова гость, он запирал дверь и доставал очередную бутылку. Исключительно в целях поддержания хорошего здоровья. А суррогатами угощать друзей Грязнов не мог себе позволить.

Рассмотрев на свет бутылку, Вячеслав Иванович сунул ее в кожаную сумку, подарок племянника, которую в последнее время стал непременно таскать с собой. Удобно, в карманы мундира ничего совать не надо. Да и сумка уж больно крутая – небольшая, но емкая. Братва этакие обожает.

Затем Вячеслав Иванович взял трубку и набрал номер управления кадров министерства. Отозвался знакомый рокочущий бас заместителя начальника управления генерал-майора внутренней службы Василия Григорьевича Салимонова. Вечный зам! Он иной раз невесело шутит: «Начальство меняется, но ведь кто-то должен и постоянно работать! А то какой же это к хренам порядок?!»

– Привет боевому коню! – провозгласил Грязнов. – Как, Василий Григорьевич, здоровье не мешает?

– А-а! – обрадовался Салимонов. – Кого слышу! Но об чем забота? Кому мешает мое здоровье? А, Грязнов?

– Ну как тебе сказать?… Все мы в обязательном порядке кому-нибудь сильно мешаем, верно? А вот я хотел спросить: шоколадка у тебя, Василий Григорьевич, случаем, не найдется?

– Да ты, никак, на сладкое перешел, Грязнов? Что с тобой, заболел?

– Нет, я к тому, чтобы знать – по дороге купить или уже есть чем занюхать?

– На этот случай, Грязнов, у меня всегда что-нибудь найдется. А для тебя – тем более, сам знаешь. Давай подкатывай…

Полчаса спустя Вячеслав Иванович, помахивая своей крутой сумкой, поднимался в управление кадров Министерства внутренних дел. Салимонов встретил его самолично и провел в свой кабинет. Усадил и уставился вопросительно.

Грязнов никогда и прежде не лукавил перед Василием Григорьевичем. А знакомы они были достаточно, чтобы хорошо изучить характеры друг друга. И поскольку никакие дипломатические хитрости в этом кабинете не проходили, Грязнов сразу, как говорится, взял быка за рога. То есть рассказал кадровику о своих сомнениях относительно некоторых деятелей из руководства ГУУР. И естественно, с выходом на Мамедова.

Салимонов слушал внимательно, а потом не столько спросил, сколько предположил:

– Я так понимаю, что тебе, Грязнов, желательно знать: ежели кто, то почему, так? – Он обожал этакие речевые обороты.

– Ты, как всегда, зришь в самый корень, Василий Григорьевич!

Салимонов засмеялся, загрохотал – ему понравился комплимент.

– Ясно-понятно! – заявил он. – Тогда я тебе, пожалуй, исключительно по старой дружбе так и быть дам почитать, но без записей дальнейшей огласки, парочку дел. Их сейчас поднесут сюда, а ты пока не стесняйся, раскрывай свою портфелочку-то. Ишь ты, какой обзавелся! С такой и к самому нестыдно явиться. – И Салимонов указал большим пальцем себе за спину, в ту сторону, где сидело высшее милицейское начальство.

Пока несли личные дела, старые товарищи успели принять по парочке рюмок, закусив невесть как сохранившимся у хозяина кабинета и напоминавшим камень шоколадным батончиком. Кажется, их уже сто лет никто не выпускает. После чего Грязнов рукой показал, чтоб Василий Григорьевич убрал бутылку в сейф. А тот и не спорил.

– Ага, – удовлетворенно заметил Грязнов, открыв первое «дело». Именно Петраков Сергей Сергеевич его в настоящий момент более всего и интересовал. – А ведь ты угадал, Василий Григорьевич, – сказал Грязнов, погружаясь в чтение.

– Хе! – хмыкнул довольный Салимонов. – Можно думать, будто я не понимаю, что к чему и зачем! Вот потому, Грязнов, – многозначительно добавил он, – все у нас потому что так… Мать их, извини.

Салимонов знал, чьи дела надо показать Грязнову. Оба генерала появились в руководстве МВД сравнительно недавно, и оба – из ФСБ. Что у них там произошло по службе, было не сказано с достаточной прямотой: чекисты не любят публично вскрывать собственные нарывы, но что-то определенно было. Похоже на то, что кто-то наверху попросту спасал «своих человечков». И если это так, то, значит, во-первых, было от чего спасать, а во-вторых, перешли они в МВД, принеся с собой и прошлый груз – скорее всего, неприятный, ибо от приятного никто не отказывается и даже гордится им. А тут гордости не просматривается.

Второе «дело» Грязнов просто небрежно пролистал, а смотреть не стал: этот второй не имел отношения к уголовному розыску. Зато первый, то есть Петраков, до недавнего прошлого занимал кресло заместителя начальника Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. То есть сидел опять-таки в Департаменте экономической безопасности. Вот они – все корни и уши. И что интересно, снова очередной заместитель. Так они и кочуют – незаменимые, но и легко заменяемые заместители – из ведомства в ведомство. И не тонут! Так ведь всем известно, что никогда не тонет…